Читаем без скачивания Лингус - Мариана Запата

всячески ублажали Николь в ее красивом свадебном платье кремового цвета. Эта сучка понимала, что ей даже думать не стоило о том, чтобы надеть белое платье. Мне кажется, она боялась, что в таком случае ее пронзит удар молнии, поскольку Боженька видит, что в этой девушке нет ни единой частички, которую можно было бы назвать девственной. Тристан весь вечер перемещался между столом, за которым сидела семья Калума, и нашим, когда я возвращалась, чтобы передохнуть и выпить воды между песнями.

— Веселишься? — спросил он, подходя ко мне, пока я на мгновение присела за стол.

Я кивнула и улыбнулась, потому что реально хорошо проводила время. Я была в окружении людей, которых любила больше всего, — кроме моего отца, конечно, — и было невозможно не погрузиться в атмосферу радости и движа, которую излучали Никки и Калум.

— А ты?

— О да, мне очень нравится сидеть и наблюдать, как кузены Кэла пускают по тебе слюни, — усмехнулся он.

Я обернулась, посмотрев в сторону, где сидела шумная семья Калума, и прищурилась, притворяясь, что разглядываю их.

— Ты про тех милашек?

Тристан засмеялся и ущипнул меня за задницу.

— Да, и они как раз в твоем вкусе. Кайлу только исполнилось сорок, а Стивен примерно ровесник твоего отца.

— Заткнись, — фыркнула я, поворачиваясь к нему.

На мгновение он ухмыльнулся, прежде чем обнять меня и притянуть к себе. Я сделала долгий и глубокий вдох, прижимаясь к его груди, вдыхая слабый запах одеколона. Его нос коснулся макушки моих волос, которые теперь превратились в потный и, скорее всего, вонючий беспорядок.

— Ты пахнешь апельсинами и солью.

— Разве соль имеет запах?

Он не успел ответить, так как внезапно музыка в зале стихла. Калум и Никки стояли в центре, с нетерпением желая выбраться отсюда, чтобы переплестись интимными частями тела.

— Мы уходим! — объявила Николь, направляясь к столу, за которым сидели ее отец и тети. Я отстранилась от Тристана, сжала его запястье, а затем направилась к Зои и Джошу, которые терпеливо ждали своей очереди, чтобы попрощаться с Никки.

Зои взяла меня за руку и положила голову на мое плечо.

— Я так счастлива, что даже грустно, — призналась она.

Джош выглянул по другую сторону от Зои и широко распахнул глаза. Мы были слишком хорошо знакомы с беспорядочным, бессмысленным дерьмом, которое вылетало из ее рта, стоило ей перебрать с алкоголем. Ухмыльнувшись друг другу, мы подождали пару минут, прежде чем Никки подошла к нам, приподнимая свое платье. Николь Джонассон, сучка с железными яйцами из Сиэтла, смотрела на нас остекленевшими глазами и сияла. Мне было как-то страшновато, словно в затишье перед бурей, но я отодвинула эту мысль из головы.

— Ребята, я позвоню вам, как только вернусь, — сказала она нам. Медовый месяц они проведут на Гавайях.

Мы синхронно кивнули, возможно, сомневаясь в том, что способны хоть что-то произнести, но это не точно.

— Повеселитесь. Люблю тебя, Ник, — нарушила я молчание, протягивая руки, чтобы огромная женщина меня обняла. Она заключила меня в тиски, от которых сдавило грудь, и повторила мои слова.

Я смотрела на ее лицо, а также на лица Зои и Джоша, пока они прощались. Калум отступил назад, разговаривая с Тристаном и улыбаясь так, словно выиграл в лотерею или что-то в этом духе. Наш узкий круг друзей так быстро расширился и вырос, что у меня перехватило дыхание, но я понимала, что такова жизнь.

Я как никто другой знала, что жизнь непредсказуема и стремительна, и ничего нельзя предугадать. Я имею в виду, что все происходит по какой-то причине, даже если кажется, что это не имеет никакого смысла. Насколько другой была бы наша жизнь, если бы много месяцев назад Никки не подкупила какого-то парня, чтобы получить пропуск на порно выставку? Скорее всего, мы до сих пор сидели бы на ее диване, обсуждая гигантский член Калума, а все свободное время проводили на тусовках. Мы были бы счастливы, но не полноценно.

Пять минут спустя молодожены ушли, а мы все стояли снаружи, пытаясь поймать такси до наших отелей. Мы с Тристаном добрались вместе с Траляля и Труляля, пожелав им спокойной ночи, когда они направились из вестибюля в ближайший клуб, а мы пошли в номер отеля, переплетая пальцы рук. Тристан странно улыбнулся мне, когда мы вошли в номер, а затем — еще раз, когда последовал за мной в ванную после того, как я сказала, что собираюсь принять душ.

Он быстро стянул с себя одежду, включил воду и встал под поток, пока я пыталась раздеться, но на самом деле была слишком занята, пялясь на его точеное тело. Сняв сливовое платье без бретелек и нижнее белье, я встала рядом с ним. Хочу кое-что сказать о мокром Тристане. В одежде он итак был самым красивым мужчиной, которого я видела, но голым? Никакая красота не шла в сравнение с ним, когда по каждому дюйму его бледной кожи стекали капли воды.

Когда я намылила волосы, он подошел, поглаживая кончиками пальцев мою шею, а затем провел ими по позвоночнику, когда я смывала шампунь. Ладонями он помыл мою спину, используя немного жидкого мыла, которое предоставил отель. После этого я вымыла ему спину, но при первой же возможности мои пальцы скользнули ниже, сжимая его упругую задницу.

— Я скоро начну брать с тебя деньги.

— За что?

— За то, что ты все время лапаешь мою задницу.

Откинув голову назад, я засмеялась.

— Ой, да пожалуйста.

Он улыбнулся, обнажив идеальные белые зубы.

— Заканчивай. Буду ждать тебя в спальне.

Спустя минуту я выключила воду, но он уже выскользнул из ванной, поэтому я не торопясь промокнула кожу полотенцем, почистила зубы и, надев трусики и спортивный бюстгальтер, вышла за дверь. Тристан развалился на покрывале, широко расставив длинные ноги, и переключал каналы. Он подмигнул мне и похлопал по месту рядом с собой. Я забралась на кровать, и поерзала на матрасе, пока не устроилась под его боком.

Я молча наблюдала за тем, как он продолжал переключать каналы, пока внезапно на большом плоском экране не появился силуэт девушки, вращающей бедрами верхом на парне. Из динамиков донеслись их стоны.

— Ну, неловко вышло, — хихикнула я, изо всех сил стараясь не думать о Робби Лингусе, хоть это и было невозможно. Всего два месяца назад Тристан… Да, мне определенно не хотелось об этом думать.

— Прости, — осторожно извинился он, от чего я почувствовала себя дерьмово. Ведь я знала, во что ввязываюсь. Знала, кто он. Чем занимался. Я не могла это изменить,