Читаем без скачивания Что будет, то и будет - Песах Амнуэль

— Боюсь, что при данных обстоятельствах у нас нет иного выхода, сказал молчавший до сих пор Юлий Курион, министр обороны. — Приведены в высшую боевую готовность все силы противоатомной защиты. Конечно, есть шанс, что они найдут заряд прежде, чем он взорвется. Но нет никаких гарантий, что взрыв не произойдет, когда саперы начнут разминирование. Речь идет, насколько мне известно, о заряде с радиоуправляемым взрывателем, и радист, возможно, — смертник, с этим вариантом мы сегодня уже столкнулись… радист сидит поблизости от заряда и держит ситуацию под контролем.

— Будем действовать во всех направлениях, — решил Президент. Составим обращение, и ты, Светоний Квинт, выступишь по первому каналу телевидения ровно в полночь, если до того времени заряд не будет обнаружен и обезврежен.

— Обращение к «Каху», «Бней-Иегуда» и «Эрецу»? — уточнил Светоний, думая одновременно о том, что сразу после заседания нужно будет позвонить домой и сказать Агриппине, чтобы она с детьми немедленно отправлялась на виллу в Сицилию. А Клавдия? Юпитер, откуда Президент вообще знает о Клавдии?

— И еще «Хагана» и «Эцель», — добавил Децим. — Число организаций еврейских ультра растет с каждым днем. Не имеет смысла обращаться к каждой.

— И нужно пресечь возможную панику, — сказал министр обороны. Информация может просочиться и…

— Это наша проблема, — отрезал Децим. — Как все, однако, неудачно! Этот комендантский час… Завтра в Риме практически не будет евреев, обе акции — сегодняшняя и завтрашняя — наверняка скоординированы!

— Все, господа, закрываю заседание, — сказал Президент. — В двадцать один час обычные моления в храме Юпитера, будьте все, пусть народ видит, что правительство едино.

— Я должен обратиться к Марсу, — сказал министр обороны. — Это произведет больше впечатления.

Президент кивнул — «хорошо», — и попросил Светония остаться.

— Можно мне позвонить? — спросил Светоний, когда зал опустел.

— Домой? — буркнул Сулла. — Сейчас этим занимается Децим, его люди позвонят и твоей жене, и Клавдии, сиди, нужно работать.

— Я… — начал было Светоний, но Президент прервал его небрежным жестом:

— Мой Светоний, твои отношения с бабами и их мужьями не входят в мою компетенцию. Мое дело — все знать, а дальше разбирайся сам. И не сейчас.

Они перешли к терминалу компьютера и начали прикидывать текст обращения. Президент уже все обдумал, а мысли Светония путались, и он оказался плохим помощником. В сознании не укладывалось, что завтра половина Вечного города может оказаться лежащей в руинах. Неужели у этих евреев нет ни совести, ни даже элементарного соображения? Ведь и в Риме живут евреи пусть мало, пусть предатели с точки зрения того же «Каха», но живут! И еще — мировое общественное мнение, неужели евреи думают, что страны Семерки им это простят? Атомный взрыв чуть ли не в центре Европы! Они рехнулись.

— Не отвлекайся, мой Светоний, — сказал Теренций, бегая пальцами по клавишам. — Если я напишу «экстремисты, не жалеющие собственный народ» это нормально? Или лучше «еврейские ультра, не способные оценить последствий»?..

… Когда обращение было готово, часы показывали восемь. Положив в портфель дискет, Светоний спустился на нижний этаж и, не удержавшись, позвонил домой из комнаты пресс-службы. Никто не отвечал. Наверное, уехали, спасибо Дециму. А Клавдия? Не отвечали и на вилле Туллия, но Клавдия ведь могла поехать к мужу в больницу. Или куда-нибудь еще. Не искать же ее по всем ресторанам Рима!

На телецентр Светоний прибыл к девяти, прихватив с собой в кафе «Стрелы Амура» несколько бутербродов. Его провели в малую западную студию, из которой он обычно зачитывал президентские опусы, и оставили одного, хотя, судя по взглядам дежурных операторов, всем хотелось знать, с чем пожаловал в неурочный час пресс-секретарь Президента Римской республики.

По первому каналу шли новости, и Светоний, закрывшись на ключ, сел перед экраном.

Президент Ельцин увяз в Чечне… Грозный практически стерт с лица земли… Американцы подписали с Израилем новое долгосрочное соглашение о совместной добыче нефти на Аравийском полуострове… Боснийские сербы в очередной раз нарушили соглашение о прекращении огня… Романские ультра взорвали два автомобиля на оживленных магистралях Рима, есть убитые и раненые… Италийцы ввели на оккупированных романских территориях комендантский час… Мирный процесс на полуострове в очередной раз под угрозой срыва… Италийские левые провели демонстрацию с лозунгами «Мир сегодня!» и «Тоскану — романцам!»…

Нашли время! Светоний вовсе не считал себя ястребом и не сочувствовал идее трансфера евреев в Израиль. Но и левых радикалов не понимал напрочь. Римлянин должен иметь свою национальную гордость! Пусть за два тысячелетия изгнания и унижений от такого понятия, как патриций, ничего не осталось, однако, нельзя ползать перед противником на коленях! В свое время воины Маккаби разрушили храм Юпитера, осквернили Капитолийский холм, воздвигнув на нем храм своего единого Бога, и только сейчас справедливость удалось восстановить. Неужели у левых, демонстрирующих свою солидарность с евреями и даже согласных называть их романцами (хорошо хоть — не римлянами), никто из родственников не погиб на фронтах или от терактов за последние сорок лет?..

Зазвонил телефон, и Светоний поспешно схватил трубку.

— Мой Светоний, — это был голос режиссера вечерней программы, — тебя ищет министр Курион. Переключить?

— Конечно, — сказал Светоний и, услышав характерное пощелкивание, набрал на пульте цифры встречного кода — теперь линия была надежно защищена от прослушивания.

— Я только что из храма Марса, — слышимость была идеальной, голос Куриона казался не просто усталым, но каким-то безнадежно блеклым. — Я говорил с Оракулом, и получил предсказание, что будущие испытания окажутся более тяжкими, чем мы можем вообразить…

— Оракул не всегда бывает точен, — мягко возразил Светоний, хотя следовало бы сказать, что Оракул зачастую просто несет чушь.

— Хочу надеяться, — пробормотал министр обороны, вздохнул и, видимо, усилием воли заставил себя вернуться от духовных сущностей к прозе жизни. Голос сразу стал жестким: — Заряд не найден. Есть новая информация от Децима. Взрыв предполагают осуществить в половине восьмого утра.

Светоний застонал. Час пик! Миллион человек в уличных пробках! Кошмар!

— К одиннадцати ночи, — продолжал Курион, — будут арестованы все евреи, проживающие в Риме, это превентивная мера, и не думаю, что от нее будет прок. В Осло Гракх Флавий потребовал срочной встречи с равом Рубинштейном. Тот сделал вид, что не понимает причины, а может, действительно, не понимает. Через час они там начнут трепать языком — тоже, конечно, пустой номер. Короче, мой Светоний, тебе придется выступить, это ясно.