Читаем без скачивания Сара Дейн - Кэтрин Гэскин

Покупка фермы на Тунгабби. Эти слова означали возвращение Эндрю из Англии с новым «Чертополохом» — время, когда строился Гленбарр. Каждая строчка, написанная им, могла быть дополнена сотнями разных деталей: они были просто регистрацией планов и устремлений Эндрю, его верой в будущее колонии. Это было похоже на прочтение интимного дневника их совместной жизни. Она нежно касалась страниц, и ей чудился его голос, горячо объясняющий возможности какого-то нового проекта, который завладел его умом. Эндрю не обладал душой поэта: он не оставил ей писем, над которыми можно было бы рыдать — но эти тщательные записи были ощутимым свидетельством его любви.

Прочитав и изучив последнюю книгу, Сара написала Луи. Письмо было длинным. Оно содержало описание восстания ссыльных в Касл Хилл и гибели Эндрю. В нем она также писала о намерении продолжать его дела в том виде, как он их оставил, и тут же делала предложение Луи о приобретении полного права на владение «Дроздом» и «Ястребом», так как она предпочитала рисковать собственными деньгами и не хотела заставлять его передавать управление делами в женские руки. И она приготовилась терпеливо ждать его ответа.

II

Однажды утром, меньше чем через месяц после гибели Эндрю, Дэвид сбежал по лестнице, чтобы сообщить Саре, что из окна классной комнаты они заметили «Ястреб», бросивший якорь в Сиднейской бухте. Сара приняла новость с большой опаской: она не чувствовала себя пока готовой к проблемам, которые ждут ее в отношении груза «Ястреба», но немедленно написала записку капитану Сэму Торну с просьбой прибыть в Гленбарр.

На следующий день капитан Торн ждал ее в маленькой комнатке, которую он помнил как кабинет Эндрю Маклея. Он заранее знал исход этого разговора: ни за какие деньги на земле он не останется на службе у женщины-хозяйки. Он, Сэм Торн, не привык получать вежливые записочки, в которых указан час, когда он может прийти для разговора о грузе на борту его судна. В его практике случалось, что у владельцев были агенты, или они вели дела непосредственно, то есть прямо на борту судна. Сделки совершались как следует, за графинчиком рома в его каюте, а не в гостиной за чашечкой чая!

Следующие два часа значительно просветили его. Он тотчас же почувствовал, что женщина, сидящая через стол от него, не совсем уверена в себе, но как только он пытался превысить свои полномочия, она как-то ловко ставила его на место. Она ничего не приняла на веру, изучая одну за другой все покупки и счета на продажу, причем таким образом, что, будь она мужчиной, он счел бы это совершенно оскорбительным. Она нервничала — это он понял очень хорошо, но в то же время не допускала ошибок, которые дали бы ему право утверждать, что она не может из-за этой конторки и из этого дома управлять судьбами трех кораблей, бороздящих океаны.

Месяц спустя «Ястреб» отбыл из Порт-Джексона и взял курс на Лондон. За это время Сара и Сэм Торн достигли взаимопонимания. Он по-прежнему не доверял владельцамженщинам и все еще считал, что она знает гораздо меньше о коммерческих делах, чем делает вид. Но в то же самое время она и не так мало осведомлена, как можно было ожидать. И хоть она торгуется за каждую копейку, она справедлива и честна в ведении дел. Они провели сражение, Сара и капитан Торн, но победа не досталась никому.

"Ястреб" отплыл после полудня, и перед этим капитан Торн зашел в Гленбарр попрощаться с женщиной, под чьей командой ему, возможно, предстояло плавать еще много лет.

Она проводила его до лестницы, ведущей с веранды.

— Ну, капитан, — сказала она, повернувшись к нему, — я надеюсь, что ваше плаванье будет удачным, и да поможет Господь вам поскорей вернуться!

— Благодарю вас, мэм. Можете положиться на то, что я для вас постараюсь. Я посмотрю, чтобы эти лондонские агенты вас не надули.

— Да, я на вас полагаюсь, — сказала она спокойно, затем улыбнулась и протянула ему руку.

Он спускался, думая, что, может быть, Эндрю оставил свое дело женщине, голова которой была не глупее, чем его собственная.

В самом городе разгорелось любопытство, когда было замечено, что первое публичное появление Сары после смерти Эндрю было визитом в сопровождении одной только Энни Стоукс на «Ястреб». Потом, после ее третьего визита, поселением начала овладевать мысль, что у нее нет намерения отдавать распоряжение лондонским агентам о продаже всех трех кораблей. Люди качали головами, говоря друг другу, как ужасно, что Сара Маклей не способна понять, что заходит слишком далеко.

III

Гибель Эндрю положила конец трехлетней ссоре между Ричардом и Сарой. Хотя Ричард заезжал в Гленбарр несколько раз в последующие несколько недель, его не приняли. Потом он приехал однажды, когда капитан Торн стал распространять новость, что готов продолжить плаванье под командованием Сары, и его на этот раз не встретили заявлением, что миссис Маклей не принимает, но и не провели в гостиную. Вместо этого Беннет провел его в комнатку, где они с Эндрю столько раз вели деловые разговоры. Сара встала из-за стола, чтобы пожать его протянутую руку. Он принял ее предложение сесть и стал внимательно изучать ее: гордую посадку головы над высоким черным воротником, красиво очерченное бледное лицо и гладко зачесанные назад волосы. Прошло три года с тех пор, как он в последний раз был с ней наедине, как сейчас, — достаточно долгий срок, чтобы пожалеть о словах, сказанных ей и Джереми на дороге в Кинтайр и чтобы обдумать те черты, которых он раньше или не заметил, или не оценил. Он ощущал бесконечное уважение к женщине, которая сидела перед ним, к этому человеку, в котором, казалось, так мало общего с девочкой, которую он знал в Брэмфильде. За три года разлуки он узнал ее гордость и силу духа, несгибаемую решимость, которую ему уже не поколебать просто улыбкой или легкомысленным капризом. У него уже не было в отношении к ней той необоснованной уверенности, которую он испытывал в первый год пребывания в колонии. Со смертью Эндрю она как бы достигла полноты своего величия: он сразу признал это и подошел к ней робко и униженно, почти со страхом.

Он не знал, как заговорить об Эндрю, и начал неуклюже и теряясь:

— Кажется странным… видеть тебя здесь, Сара… Эндрю всегда…

Она сделала неопределенный жест: он не понял, было ли это нетерпением, хотела ли она, чтобы он сразу перешел к делу, или ей было больно говорить об Эндрю.

— Я знаю, — сказала она. — Но что еще мне делать? Я не создана для того, чтобы целый день сидеть за рукоделием. — Она развела руками над бумагами, которыми был завален стол. — Здесь хватит на три головы…