Читаем без скачивания Адмирал Эндрю Каннингхем - Дмитрий Лихарев

Наконец, появились торпедоносцы с «Формидебла». «Альбакоры» сделали боевой заход со стороны заходившего солнца, а 2 «суордфиша» вынырнули из облаков с противоположной стороны. Истребители сопровождения обстреляли из пулеметов расчеты зенитных орудий и наблюдательные посты. Несмотря на все предыдущие атаки с воздуха, это нападение застало итальянцев врасплох. Командующий эскадрой и матросы, как завороженные, уставились на английский торпедоносец. «Альбакор» Дэлайна-Стида сбросил торпеду на расстоянии не более 900 м от корабля. Якино отчетливо видел след торпеды, устремившейся к левому борту его флагмана. Командирский «альбакор» под неистовый грохот зенитных батарей пролетел в нескольких метрах от носа «Витторио Венето», несколько раз кувыркнулся в воздухе и, уже разваливаясь на части, врезался в волны.

Дэлайл-Стид так и не увидел результата своей атаки. Его торпеда ударила с левой стороны в корму итальянского линкора, на 4,5 метра ниже ватерлинии. По словам Якино, «корпус громадного корабля содрогнулся, как стальной прут, по которому ударили кувалдой». За кормой поднялся огромный водяной столб. Взрыв торпеды оборвал левый винт и пробил громадную пробоину, б которую, сметая все на своем пути, устремились тонны морской воды. В 15.30 «Витторио Венето» остановился намертво и стал заметно оседать на корму. Остальные самолеты попаданий не добились, зато вернулись на авианосец невредимыми.

Получив известие о результатах этой атаки, Каннингхэм вновь воспрял духом. Его флот в тот момент отделяли от противника 65 миль. Однако «Витторио Венето» был обездвижен всего на несколько минут. Очень скоро он стронулся с места, а к 17.00 уже шел со скоростью 19 узлов. Но английские самолеты-разведчики просмотрели этот важный факт. В 16.44 Каннингхэм приказал своим крейсерам идти вперед полным ходом и установить визуальный контакт с эскадрой противника. Итальянские корабли сконцентрировались вокруг поврежденного флагмана, сопровождая его к родным берегам..

В 19.15, уже в сгущавшихся сумерках, с «Формидебла» взлетели еще 8 торпедоносцев. Было уже совсем темно, когда с итальянского эсминца «Альпино» различили приближающиеся самолеты. Итальянская эскадра, ведущая зенитный заградительный огонь, походила на извергавшийся вулкан. Трассы зенитных снарядов шли плотно, как частокол. По ночному небу метались лучи прожекторов, время от времени высвечивая высокие надстройки и массивные силуэты тяжелых крейсеров. В ходе этой последней сумбурной атаки палубной авиации, проведенной почти вслепую, «альбакор» лейтенанта Ч.П.Уильямса прорвался совсем близко к плотному ордеру итальянских крейсеров И сбросил торпеду. Она поразила тяжелый крейсер «Пола» в правый борт в районе машинного отделения. Три помещения машинного отделения залила вода, главная силовая установка остановилась, энергетика вышла из строя. Беспомощный крейсер выкатился из колонны и остановился. Остальные корабли, поглощенные отражением воздушной атаки, прошли мимо, не обратив на подбитый «Пола» никакого внимания.

По возвращении на авианосец, капитан-лейтенант Сонт, возглавлявший эту атаку, был более чем скромен. Он доложил, что в условиях полной темноты трудно говорить о каких-то определенных результатах. Возможно, его самолеты добились одного попадания. Из чего командование сделало вывод, что атака завершилась нулевым результатом.

Как уже было сказано, Каннингхэм отправил 4 крейсера Придхэм-Уиппелла вперед, устанавливать визуальный контакт с отступающим противником. Эсминцам «Нубиану» и «Мохауку» надлежало действовать в качестве связующего звена между крейсерами и линейным флотом. Одновременно Каннингхэм сформировал ударное соединение из 8 эсминцев во главе с капитаном 1 ранга Филиппом Мэком на «Джервисе». Если крейсеры установят контакт с «Витторио Венето», эсминцы пойдут в атаку, а в случае необходимости, можно будет ввести в дело линейные корабли. Если крейсерам не удастся войти в контакт, Каннингхэм намеревался сделать полукруг на север и северо-запад, и попытаться перехватить «Витторио Венето» на рассвете следующего дня.

Во время уже описанной третьей атаки торпедоносцев крейсеры Придхэм-Уиппелла находились всего в 10 милях от итальянского флота. Они слышали грохот канонады и видели впереди прямо по курсу оранжевое зарево, освещавшее пол горизонта. Для Каннингхэма настал трудный момент решать, что делать дальше. Он считал что зайдя так далеко, было бы глупо и досадно не приложить всех усилий, чтобы уничтожить «Витторио Венето». Вместе с тем, командующий понимал, что итальянский адмирал уже осведомлен о местоположении и составе его флота. Противник располагал многочисленными крейсерами и эсминцами, и любой решительный адмирал в такой ситуации без колебаний использовал бы все эсминцы при поддержке своих крейсеров, также имевших торпедные аппараты, для атаки преследующего флота.

На совещании штаба флота Барнард, Пауэр и Браунригг решительно высказались против преследования. Они доказывали, что глупо, очертя голову, бросаться вслед за отступающим противником с тремя старыми неповоротливыми линкорами и авианосцем, рискуя быть обездвиженными и оказаться днем в пределах досягаемости вражеских пикирующих бомбардировщиков. Барнард напомнил, что линкоры давно не практиковались в ведении ночного боя. а это чревато тем, что английские корабли могут нанести повреждения друг другу. По свидетельству Барнарда, командующий внимательно выслушал их и сказал: «Вы — стайка трусливых скунсов. Пойду-ка я поужинаю, и если после ужина мой моральный дух не укрепится, будет по-вашему».

«Мой моральный дух был определенно высок, когда я вернулся на мостик», — вспоминал Каннингхэм, — «Я приказал ударной группе эсминцев идти вперед, найти противника и атаковать его. Мы упорно продолжали преследование, однако с некоторыми сомнениями в наших умах относительно того, как наши 4 оставшихся с линейным флотом эсминца сравняться с эсминцами противника, если итальянцы решат нас атаковать. На этом этапе вражеский флот, по нашим подсчетам, опережал нас на 33 мили и двигался со скоростью около 15 узлов».

Теперь известно, что английский адмирал в своих расчетах ошибался. В действительности итальянский флот шел со скоростью 19 узлов и опережал английские линкоры на 57 миль, а не на 33. Якино окончательно успокоился. Правда, его флагманский корабль получил повреждения, но с учетом тех неистовых атак с воздуха, которые им пришлось пережить, все могло окончиться гораздо хуже. Аварийные подразделения «Витторио Венето» работали отлично и полностью контролировали ситуацию. Якино имел все основания полагать, что уже ничто не сможет помешать его кораблям возвратиться в Торанто. Однако благодушные размышления итальянского адмирала были прерваны шокирующим известием о том, что один из его крейсеров «потерялся». Каттанео сообщил, что тяжелый крейсер «Пола» торпедирован и обездвижен. Он просил разрешения вернуться и взять его на буксир. Якино не мог бросить тяжелый крейсер на произвол судьбы. Он разрешил соединению Каттанео возвратиться и оказать помощь подбитому кораблю. Итальянский флагман продолжал пребывать в уверенности, что британские линкоры стоят в Александрии!