Читаем без скачивания Клуб Первых Жен - Оливия Голдсмит

Семья Своннов пыталась это сделать, но потерпела неудачу. Он знал, что они были против их брака. Он также знал, что Синтия, вопреки их воле, непременно выйдет за него замуж. Как только он услышал ее фамилию, он понял, что может не сомневаться в своем радужном будущем. Он хотел и получил ее. Она была ему крайне необходима. Это она помогла ему сделать первый гигантский шаг.

Но в конце концов она подвела его. Чем угодливее и уступчивее она становилась, тем больше он ее презирал. Он ненавидел ее за слабость. Ему нравилось верить в то, что он преуспел, потому что силен. Но были моменты, когда он признавался себе, что это совсем не так. Ему помогла не собственная сила, а слабость других. Именно это, а также его беспринципность в делах, построенных на доверии и честности. Он убеждал себя, что не мог поступить иначе, что все, что он делал, он делал правильно.

Иное дело Мэри. Она лишена слабости. Она ровня ему по таланту беспощадности. «Вместе мы достигнем еще больших высот. Мы достигнем мировых вершин».

Он сбавил скорость на подъездной дороге к зданию офиса, тормоза завизжали, и машина остановилась на отведенной ей в подземном гараже стоянке. На следующей неделе они с Мэри переберутся в новую квартиру на Пятой авеню, хотя, похоже, там еще ничего не готово. Ему уже не придется ездить на «ягуаре» так часто, и он будет скучать по нему. Он любовно погладил щиток управления и вышел из машины. В три больших шага он достиг лифта, который доставил его в вестибюль. Выйдя из лифта, он увидел, как Гас, дежурный вахтер, почтительно отсалютовал ему, приложив руку к козырьку кепки, и немедленно позвонил дежурной сорок пятого этажа, чтобы та была начеку и встретила президента компании подобающим образом.

Второй вахтер отступил перед Джилом на шаг и, достав связку ключей, открыл дверь его персонального лифта. Джил вошел, а вахтер нажал на кнопку сорок пятого этажа и сказал:

– Доброе утро, мистер Гриффин.

Джил проигнорировал обоих вахтеров, поспешно развернув газету. Если он будет отвечать на приветствия всей этой мелкой сошки, у него не останется времени на работу.

В приемной сорок пятого этажа его уже ждала миссис Роджерс.

– Доброе утро, мистер Гриффин.

Проходя мимо нее и не замедляя шага, он спросил:

– Какие у меня на сегодня намечены дела?

Миссис Роджерс на ходу просматривала свой блокнот, стараясь идти в ногу с шефом. Ей, такой грузной и пожилой, становилось все труднее не отставать от темпа, который задавал в бизнесе Джил Гриффин. Но, прослужив у него шестнадцать лет, она была решительно настроена идти вровень с ним и работать до шестидесяти пяти. Каждое утро она вставала в половине шестого, чтобы к половине восьмого уже быть в офисе. Ей казалось, что путь к офису с каждым днем становился все длиннее, а временами, особенно холодными зимними днями, такими, как сегодня, она, в предрассветной темноте преодолевая длинный лестничный пролет на пути к электричке, была готова сдаться и бросить работу. В эти моменты она обычно говорила себе: «Нет, я все же дойду до финиша».

Продолжая путь по устланному коврами коридору к кабинету Джила, миссис Роджерс, затаив дыхание, пробегала глазами расписание Джила. И надо же было, что именно в этот момент из своего кабинета вышел бедняга Стюарт Свонн. Джил увидел его краем глаза и подумал, что Стюарт не мог придумать ничего лучшего. Не поворачивая головы, он бросил:

– Стюарт, в моем офисе, через пятнадцать минут.

Как только они достигли входа в офис Джила, миссис Роджерс не без труда проскочила вперед и распахнула перед ним дверь, так что ему даже не пришлось остановиться. Он поощрил ее рвение кивком головы, продолжая двигаться дальше.

Джил подошел к своему столу и остановился, а миссис Роджерс, теперь уже бездыханная, уселась в красное кожаное кресло напротив.

– Исполнительный комитет желает знать, будет ли встреча, запланированная на два часа дня, встречей за ленчем в столовой или же она состоится в служебном кабинете?

При мысли о том, что ему придется завтракать с этими лизоблюдами, у Джила передернулись уголки рта, и он сказал:

– В час дня, в кабинете. – Он собирался расквитаться с этим японским делом. С настоящим, а не с тем, что он подкинул им, желая ввести их в заблуждение.

– Что-нибудь еще, мистер Гриффин?

– Да. Попросите отмыть соль с моей машины. И не звоните мне, когда явится Стюарт Свонн. Скажите ему, что я велел подождать.

Он заметил, что при этих словах она опустила глаза. За все шестнадцать лет своей преданной службы она ни разу не сказала о нем и о том, что он делал, ничего плохого. Если бы он задумался, то, пожалуй, угадал бы, что она не очень к нему расположена.

Но Джила это не волновало, коль скоро она выполняла свою работу, и выполняла ее хорошо. В работе ей помогали два ассистента. Он подумал, что это была самая высокооплачиваемая секретарская работа в Нью-Йорк-Сити.

Ко всему прочему она еще участвует в управлении компанией, имея свою долю акций. Она не могла себе позволить уйти. И он это знал. И она это знала.

Джил подошел к окну и посмотрел в него. Он так и не сумел преодолеть свой страх высоты, и ему стоило большого труда скрывать это от других. Он сидел спиной к окну и лишь изредка смотрел в него сквозь старые, в пузырьках, стекла. «Никогда не показывай им, что ты вспотел». Это был его девиз, и он старался следовать ему. Поэтому, выбирая место для своего офиса в новом здании, купленном их компанией, он не только настоял на том, чтобы офис находился на самом верхнем этаже, но и на том, чтобы в нем были самые большие обзорные окна. Но на другой стене были все-таки сделаны старомодные окна с маленькими рифленными стеклами. Они предназначались только для него.

Если бы Джил посмотрел вниз, он бы увидел единственную улицу Америки, которая была настолько важна, что преобладала над всеми остальными. Это была Уолл-стрит. И на сегодняшний день Джил был «царем этой громады». Стоя у большого окна, он мог видеть финансовый квартал Манхэттена впереди, а позади него открывался вид на Нью-Йоркскую бухту. Этот пейзаж волновал его и придавал ему уверенность, что он живет не напрасно.

«Вот оно, это высшее блаженство, – думал он. – Не быстрая езда и даже не секс. А именно чувство, которое ты испытываешь от того, что держишь в руках судьбы людей, распоряжаясь их миллиардами. Вот то, что мне нужно».

Дверь, соединяющая офисы Джила и его жены, широко распахнулась, и в комнату влетела Мэри.

– Джил, как я рада, что ты здесь. Посмотри, – сказала она и бросила ему на стол образцы краски и обивочного материала. – Как ты их находишь?

Ему потребовалось время для того, чтобы взять себя в руки и не вспылить, глядя на эти кусочки с образцами краски и обивки. Потом он спокойно, как только мог, спросил: