Читаем без скачивания Властелин ее сердца - Моника Маккарти

Как она и подозревала, Алекс был одним из фантомов Брюса. Татуировка сразу же выдаст его, и англичане сделают все, чтобы он назвал имена других членов секретной группы воинов.

Конечно, удалить татуировку с руки гораздо легче, чем удалить из памяти боевых друзей. Розалин знала, как сложно это для сэра Алекса. Она замечала, как все больше темнело его лицо с каждой пройденной милей. Он был исполнен решимости и во многих отношениях так же упрям, как Робби. Она лишь молилась о том, чтобы сэр Алекс не пожалел о своем решении. Пути назад уже не будет.

Он покачал головой:

– Я принял решение. С меня хватит секретных заданий и пиратских набегов. Бог свидетель, я старался, но дольше терпеть уже не могу. В половине случаев мне казалось, что я сражаюсь не на той стороне. Может быть, сейчас это принесет какую-то пользу.

– Что вы имеете в виду?

Каким образом переход на сторону врага может принести пользу его друзьям?

– Может быть, мне удастся помочь закончить эту войну, действуя в другом направлении? Вместо того чтобы воевать с англичанами, я буду сражаться изнутри – с помощью переговоров и здравого смысла.

Это была возвышенная цель, и Розалин не могла с этим поспорить, поскольку уезжала по схожей причине. Хотя она понимала решение сэра Алекса, она знала, что Робби и другие его не поймут. Невзирая ни на какие причины, Робби будет расценивать дезертирство сэра Алекса как личное предательство. А в придачу к ее бегству это станет для него горькой пилюлей, которую будет трудно проглотить, – признается он себе в этом или нет.

Почему Розалин все еще беспокоилась о чувствах Робби, тогда как ее чувства он не ставил ни во что? Хотя она знала, что поступает правильно, боль в ее сердце от этого не становилась легче. Если бы только ее любовь можно было вырезать из сердца так же легко, как с руки татуировку. Она вытерпела бы временную физическую боль взамен непрекращающегося отчаяния и безнадежности. От ножевых ран Розалин выздоровела бы. Но шрамы на сердце, как она опасалась, будут глубокими еще долгое время.

– А вы уверены, что хотите сделать это? – тихо спросил сэр Алекс.

Розалин совсем не была уверена. Она смотрела через черную в темноте реку на мерцающий свет факела на противоположном берегу. Она глубоко вздохнула, чувствуя, как в груди нарастают эмоции, заставляющее ее сердце сжаться. Боже, почему так больно? Розалин кивнула сэру Алексу, и без дальнейших колебаний они поехали по мосту.

Было уже утро, когда Робби стремительно въехал во двор паркового замка. Он скакал, словно дьявол щипал его за пятки, не в состоянии унять звучащий внутри голос: «Поспеши!»

Но в тот момент, когда он взглянул на окно в башне, он понял, что уже слишком поздно. Его сердце скатилось, как камень, в бездонный колодец. Все вокруг потемнело. Розалин не смотрела на него из своего окошка. Ее там не было.

Его опасения были подтверждены мгновением позже, когда леди Джоанна Дуглас встретила их в холле.

– Где Розалин? – потребовал Бойд ответа, и от тревоги голос его прозвучал резко.

– Потише, Бойд, – сказал Дуглас. – Я знаю, что ты зол, но не нужно вымещать это на моей жене.

Джоанна не отреагировала на его гнев:

– Я не нуждаюсь в том, чтобы ты защищал меня от высокомерных грубых нахалов, Джеймс. Я уже привыкла и к ним, и к проявлению ими буйного нрава.

Робби поморщился. Неужели он и вправду считал ее милой?

Джоанна повернулась к нему, чтобы ответить:

– Я полагаю, в настоящий момент она уже в замке Бервик. Они с сэром Алексом уехали сразу после вас.

Хотя он предполагал это, известие все равно потрясло его. Ему нужно все ей объяснить. Как, черт возьми, она могла уехать? Ему нужно перед ней извиниться. Ему нужно сказать ей, как он был не прав.

«Ты вынудил ее уехать».

Дуглас выругался:

– И ты дала им просто так уехать?

Нежные голубые глаза Джоанны превратились в лед.

– Да. – Она сказала это таким тоном, словно предлагая отважиться сказать еще что-нибудь.

Дуглас закрыл рот. Очевидно, после ошибки, которую они в последний момент предотвратили, он решил не усугублять свое положение и не возражать жене. Джоанна была права. Розалин и Сетон были правы. И все они это знали.

Робби сжал кулаки, кровоточащие эмоции словно плеткой хлестали его изнутри. Злость. Недоверие. Отчаяние. Этим эмоциям нужен был выход, и он нашел человека, которого мог обвинить наравне с собой. Как мог Сетон, который был его напарником семь лет, так предать его?

– Я убью его.

Джоанна приподняла изящную бровь:

– Сэра Алекса? – Она покачала головой. – Боюсь, это может оказаться довольно сложным.

– Что вы имеете в виду?

– Он кое-что оставил вам. – Она указала на дверь в маленькую комнату, выходящую в холл, которую Дуглас использовал как кабинет. – Это там.

Робби вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Мгновением позже он почувствовал благодарность за предоставленную ему возможность уединиться, открыл простую сумку из мешковины и увидел черный шлем с наносником и плед.

Бойд вздрогнул. Во второй раз в течение нескольких минут он принял тяжелый удар судьбы, причинивший ему сильную боль.

Сетон наконец сделал это. Он бросил гвардию и дезертировал к англичанам. Робби и сам не знал, почему это его удивило. Разве он не подозревал в течение многих лет, что Сетон предаст их? Он был чертов англичанин. Как Робби мог доверять ему, даже в мелочах?

Проклятье! Правда ударила его словно обухом по голове. Это было в точности то, что и заставило ее уехать. Розалин говорила ему, что он всегда будет видеть в ней англичанку – сестру Клиффорда – и никогда не сможет полностью доверять ей. Она обвиняла его в том, что он ослеплен жаждой мести. И она была права. Его неспособность разглядеть нежную, любящую женщину, которая предлагала ему свое сердце, привела к тому, что он потерял лучшее, что когда-либо имел.

«Я думала, что нужна тебе…»

Она действительно нужна ему. Бойд даже не подозревал, насколько – до этой минуты. Она видела в нем что-то, о чем он уже почти забыл. Он думал, что ее яростное чувство справедливости кого-то ему напоминало, и только сейчас осознал: его самого. Вначале Робби сражался за справедливость. Он останавливался и спрашивал себя: правильно это или неправильно? Победа не стоила потери чести, а он как-то незаметно это забыл. Но Розалин напомнила ему обо всем.

Неудивительно, что она уехала. Он не дал ей никаких оснований остаться. Когда Бойд вспоминал, сколько раз она предлагала ему свое сердце, а он ничего не предлагал ей взамен, ему хотелось биться головой о стену. Она была готова отдать все ради него, и единственное, что она просила взамен, – его доверие, но он не хотел подарить ей этого.