Читаем без скачивания Золотой пергамент - Марина Клингенберг

Как раз когда раздался крик Балиана, предупреждающий, что он сейчас примчится, солдат Галикарнаса вступил в бой с Юаном. Он даже не думал о том, откуда и с какой стати на поле боя взялся ребенок, да еще владеющий мечом, он знал только одно — его надо уничтожить, как и любого врага, любого жителя Асбелии, что встретится на пути армии Галикарнаса. Юан смело отбивал его меч, хотя солдат бил с большой силой. Рукоять оружия при каждом ударе с такой силой врезалась в руку мальчика, что, казалось, еще немного — и хлынет кровь. Но сдаваться он не собирался, и не думал о том, почему Кристиан не спешит ему на помощь.

Но Кристиан не мог ему помочь. План солдат удался. Хоть Кристиан и Юан находились недалеко друг от друга и неподалеку от камня, они не могли пройти друг к другу — их разделяли солдаты. Для Кристиана дело осложнялось тем, что в его руках был огромный Ключ, а пользоваться и им, и мечом одновременно было практически невозможно. Использовать силу Ключа сейчас было бы опасно — можно задеть Юана, ведь мальчик мог быть за любым из солдат. Тогда Ключ исчез, и Кристиан, стремясь пробиться к Юану, стал биться мечом.

— Кристиан! Юан! Я здесь! Да уйди ты с дороги! Я сейчас, слышите?

Балиан пытается пробиться к ним, — понял Кристиан. Сейчас или никогда.

Надеясь, что Юан помнит, что должен быть у камня, Кристиан как мог быстро расправился с очередным солдатом и побежал вперед.

Примерно в то же время, когда Кристиан наносил последние удары, Юан сидел на земле — его отбросили страшным ударом; он смело встретил его, но не смог удержать и отлетел в сторону. Он хотел вскочить на ноги и продолжить бой, однако прежде, чем он успел подняться, на его соперника вдруг налетели сразу двое раненых солдат, боровшихся друг с другом. Один из их мечей вонзился точно в шею солдату Галикарнаса, и все трое повалились на землю.

— Юан! — Кристиан, перескочив через них, бросился к брату.

Юан находился точно перед камнем. Он с готовностью вытянул руку, и Кристиан, плюхнувшись рядом с ним, положил на нее свою.

Им всегда казалось, что среди битвы сосредоточиться на Вратах будет практически невозможно, да оно и понятно — какая может идти речь о концентрации, когда вокруг темно и каждую секунду ожидаешь нападения? Но выяснилось, что тревоги об этом были совершенно пустыми. Чувство защищенности и необъяснимой привязанности к Вратам в этот момент было как никогда сильным. Им хотелось, невыносимо хотелось, чтобы они были рядом. Кристиан и Юан чувствовали их и изо всех сил пытались приблизить их к себе…

Увидев, как у их рук заполыхал золотой свет, Юан стиснул зубы, стараясь отдать все-все силы, которые у него были — только бы получилось… Кристиан испытывал схожие чувства. Но они понимали, что их усилий недостаточно.

— Посторонись!!! — раздался долгожданный крик.

Балиан, нагнув какого-то несчастного за шкирку, использовал его спину, как трамплин, и, оттолкнувшись, буквально полетел вперед. Упершись ногами в землю, он проехал точно до Юана и Кристиана и, еще толком не остановившись, положил ладонь на их сцепленные руки. Врата Рассвета почувствовались явственно, как никогда прежде. Свечение стало сильнее.

Балиан, Кристиан и Юан, не сговариваясь, поднялись на ноги. Солдаты, кто в ужасе, кто в благоговении отхлынули назад, с опаской прикрывая глаза, но все же пытаясь разглядеть золотистый свет. Даже Сигфрид и Роланд прекратили битву и обратили туда свои взгляды. Глаза короля Галикарнаса удивленно и несколько испуганно расширились.

Яркое свечение постепенно увеличивалось, пока не заполонило все вокруг. А потом неожиданно утратило свою силу.

Балиан, Кристиан и Юан, не отпуская друг друга, повернулись к солдатам Галикарнаса и Асбелии с довольными улыбками.

У камня, окруженные искрами яркого света, высились огромные золотые Врата.

Глава двадцать третья План Кристиана

Арес не верил своим глазам. Это было невозможно. Невообразимо. Это разрушало все законы мироздания. Как такое могло произойти? Он не написал ни строчки с тех пор, как Дилан окутала тьма. Или это последствия все той же злосчастной записи? Или, быть может, кто-то овладел пером и пергаментом и устроил все по своему усмотрению?

Как бы то ни было, но факт оставался фактом. Врат Заката больше не было здесь. Они просто исчезли.

Усомнившись в собственном рассудке, Арес на всякий случай проверил место. Посчитал дни, оставшиеся до естественного перемещения Врат. Нет, определенно, они должны быть здесь. Но их не было.

На растерянное лицо Ареса вдруг упал первый солнечный луч. Он и не заметил, как начало светлеть… Светлеть.

Изумленный Арес опустился на камень, неотрывно глядя на ненавистное прежде светило. Теперь он уже не испытывал былых чувств — наоборот, возвращение солнца на круги своя успокоило его. Но ненадолго. Он никак не мог понять, что же все-таки произошло.

Вывод напрашивался один — у кого-то еще были перо и пергамент. Таранос говорил, что, быть может, у Максимилиана Розенгельда, но тогда это значило, что Таранос потерпел неудачу. Ведь не мог же градеронец сделать такое благое дело, как возврат солнца Дилану.

С учетом сложившихся обстоятельств, Арес бы с великим удовольствием вернулся в Градерон — уж теперь-то, казалось, оставаться здесь совсем не имело смысла. Но как? Если Врата Заката исчезли, и на их место гораздо раньше срока явились Врата Рассвета… Неизвестно, где они сейчас, и, к тому же, они безнадежно заперты.

Не понимая толком, куда и зачем идет, Арес направился обратно, к дому Юргена. Терзаемый долгое время чувством вины и тревогой за положение обоих миров, он сначала почувствовал себя опустошенным — все кончено, обреченно твердил разум, все кончено. Врат нет, где Таранос — неизвестно, использовать пергамент нельзя, чтобы не натворить еще больших бед. Но потом характер все же взял свое, и Арес стал холодно рассуждать о том, что делать дальше и как вернуться в Этериол.

Если кто-то и впрямь вернул все на свои места, и Врата Рассвета теперь находились в Дилане, хотя для этого еще не время, их можно найти. Возможно, Юрген поможет ему в этом. Если нет, он справится сам. Но что дальше? Пока Врата находятся в этом мире, они заперты. Именно поэтому Тараносу для претворения своего плана в реальность нужен был Арес — чтобы не застрять в Дилане на неопределенное время. Нет, Таранос тут точно не при чем. Что бы там ни случилось, он никогда не променял бы Этериол на Дилан. С другой стороны, он так бесстрашно оставил его здесь, рядом с Вратами, а он ведь мог уйти в любую минуту!

Но раз уж сюда отправили трех стражей Эндерглида, размышлял Арес, среди них обязательно должен быть Хранитель Ключа — иначе как они собирались вернуться обратно? Конечно, был возможен и другой вариант. Так порой поступали в тех случаях, когда Хранитель по каким-то причинам не мог уйти на долгое время в Дилан. Он являлся раз в какой-нибудь, заранее оговоренный период времени, чтобы узнать, как идут дела.

Но Арес тут же вспомнил, что вся история началась с того, что здесь были Врата Заката. Власти Эндерглида не могли знать, как долго затянутся поиски, в то время как дело было, можно сказать, мировой важности. Также они не могли знать, что Врата Рассвета появятся здесь преждевременно. Значит, в числе эндерглидских стражей все же был Хранитель Ключа.

— Арес! — Юрген, увидев его из окна, выскочил ему навстречу. — Солнце взошло… Что-то случилось?

Арес вымученно улыбнулся, подумав, какого хорошего человека умудрился здесь встретить. Они с Тараносом вломились в его дом, а теперь он беспокоился о нем, вместо того, чтобы радоваться за свой мир.

Войдя в дом, Арес рассказал ему все, не скрывая ни своих мыслей, ни своей растерянности. Он честно признался, что понятия не имеет, как такое могло произойти, и что теперь делать.

— Но если Врата Рассвета снова здесь, — сказал Юрген, когда он закончил, — то стражи вернулись домой, разве нет?

— Не думаю, — покачал головой Арес. — Даже если среди них и впрямь есть Хранитель, они не выполнили своего задания. Пергамент и перо до сих пор у меня, и, теоретически, я могу сделать все, что захочу. Так что они вернутся не раньше, чем отнимут пергамент.

— Но ты ведь хочешь вернуться в свой город?

— Да, но…

— Но?

— Я должен найти Тараноса. Я виноват в том, что произошло, и единственное, что я могу сделать для Руэдейрхи — это, по крайней мере, доставить в Градерон этого мерзавца. Но, в отличие от меня, он совершенно не собирается идти на попятный.

Юрген помолчал немного, а потом проговорил со слабой улыбкой:

— Конечно, мне бы не хотелось, чтобы Таранос оставался здесь. Но мне кажется, что сейчас это неважно. Твой правитель наверняка переживает из-за всего случившегося… Наверное, стоит сначала объяснить ему, как и почему произошло все это. Если он посчитает нужным найти и наказать Тараноса — он пошлет сюда людей… Возможно, тебя… Но он будет знать, что происходит и почему.