Читаем без скачивания Хозяйка Четырех Стихий - Мария Гинзбург

Карина зашевелилась. Светлана отложила книгу и увидела, что по лицу подруги текут слезы.

– Мне было так хорошо, – тихо сказала Карина. – Знаешь, какое это счастье – просыпаться каждое утро и видеть любимое лицо. Вместе завтракать, разговаривать, гулять. Что-то делать вместе…

– Знаю, – сказала Светлана. – А тебе этого не было дано. Из-за твоего проклятия.

– Да. И теперь я словно в сказку попала. Шенвэль, он такой… Он все понимал, все, даже то, чего я не говорила, то, о чем думаю-то украдкой. И я понимаю его. Я думала, что это и есть любовь.

– Наконец-то это случилось и с тобой, – сказала Светлана грустно. – Ну почему наша первая любовь всегда несчастная?

Карина помнила, как это случилось у Светланы, и поэтому несколько отвлеклась от своих всхлипываний. Ведьма села и обняла целительницу.

– Карина, это надо просто пережить, – сказала Светлана. – Как осаду, как болезнь. И это пережить можно. Он сидх, Кариночка. Вы все равно никогда не смогли бы быть вместе.

– Нам ли с тобой, – с болью в голосе воскликнула Карина. – Бороться за чистоту расы?

– За это поборются и без нас, – сказала Светлана. – Ты хочешь на его голову отряд Чистильщиков навести? Говорят, имперский маг пошел на поправку.

Карина молчала. Целительница хотела добавить еще, что покушения на эльфку Карине сидхи не простят. Но в этот миг один из черных зигзагов, крутившихся в ауре Карины, потянулся к ней. В следующий миг пучок Цин хлестнул Светлану. Ведьма зашлась от боли. Заклятье ограждало Карину от тех, кто пытался призвать к разуму ведьмы.

– Что с тобой? – спросила Карина испуганно.

– Ногу свело, – пробормотала целительница и продолжала: – Твои вещи я забрала, как ты просила. Хочешь, давай улетим прямо сейчас. Владиславу что-нибудь наплетешь. Он ждет тебя, весь такой жалкий и несчастный.

– Нет, – отрешенно улыбаясь, сказала Карина. – Я останусь.

Последний раз такую улыбку Светлана видела у шедшего на костер последователя Барраха. Его казнили за то, что он отравил колодцы в четырех деревнях.

– Сила любви творит невозможное, – продолжала Карина. – Он не любит меня. Да и кто я такая, Света, чтобы он любил меня? Но моей любви хватит на нас двоих. Я пойду до конца, чего бы это мне не стоило.

– Что же, – сказала Светлана спокойно. – Корзина снаружи. Пойдем, принесем ее. Я помогу тебе разобрать вещи.

Карина протянула руку за халатом и тут заметила на тумбочке хрустальную иглу. Лицо ее исказилось от отвращения.

– Это твой Осколок Льда? – спросила Светлана. – Я нашла его на ковре. Как он там очутился?

Глаза Карины снова наполнились слезами. Светлане это не понравилось. Раньше подруга не отличалась подобной чувствительностью.

– Шенвэль сорвал его с меня, когда я … О Перун и Ладо! Я пыталась убить его, в ту, самую первую нашу ночь. Поверить не могу! Я совсем об этом забыла. Представляешь, Светик! Я пыталась убить Шенвэля!

Целительница подумала, что еще совсем недавно жил да был Тенквисс, шустрый такой линдворм, и сказала:

– Не может быть! Расскажи-ка мне поподробнее. Может, тебе это приснилось?

Карина рассказывала, Светлана участливо качала головой и охала.

– Давай его выбросим, – снова сказала Карина. – Или, если хочешь, возьми себе.

Светлана пристально посмотрела на Карину.

– Шенвэль не хочет, чтобы я его носила, – пояснила та, все еще шмыгая носом.

– Он так и сказал? – мягко спросила целительница.

– Да. «Чтобы я его на тебе больше не видел», – кивнула Карина.

Целительница взяла ведьму за руку.

– Но ведь Шенвэля сейчас здесь нет, – ровным голосом сказала Светлана. – Он, наверно, имел в виду, чтобы ты просто перед его приходом всегда снимала Осколок Льда, правда?

– Правда, – прошептала Карина.

– А сейчас давай оденем его, – сказала Светлана ласково. – Смотри, что мы сделаем.

Целительница сняла с шеи серебряную цепочку и продела ее в отверстие в толстом конце иглы.

– Если там и была темная магия, серебро ее уже снимает, видишь? – так же ласково, словно разговаривала с ребенком, продолжала Светлана.– Одень его, Карина.

Ведьма приняла цепочку с хрустальной подвеской из рук целительницы и послушно надела его на шею.

– Ах! – воскликнула Карина, хватаясь за грудь. – Холодно!

Ведьма рухнула на колени. Вокруг нее взметнулись и опали черные молнии.

Светлана легла рядом с Кариной. Она уже вымоталась донельзя, а впереди был еще целый день работы. Надо было осмотреть Ундину и Сабрину, тяжело переживавших потерю Синергистов, и дежурить над морем.

– Я бы что-нибудь съела, – сказала Светлана.

– А я бы выпила, – раздался от дверей низкий голос. – В розарии жарко, как на раскаленной сковороде…

Пролетавшая мимо чайка даже не вскрикнула. Привыкла уже, наверное. Первое время Зарине очень досаждали требовательные пронзительные крики этих наглых птиц, вовсе не желавших делить свое воздушное пространство с боевыми ведьмами. Зарина чуть качнулась на метле, пугая чайку тенью. Птица метнулась в сторону, но и ведьму чуть не вырвало при маневре. «Да что же это такое», стискивая зубы, подумала Зарина. С утра она чувствовала себя просто прекрасно, вылетела на дежурство вместе с остальным крылом, встала над своим квадратом и уже нашла рыбакам пару жирных косяков тунца. Но последние полчаса с ведьмой творилось что-то странное и пугающее. Да еще форма эта… Марина разрешила ведьмам выходить на работу без курток. Но у Зарины к полудню от жары начало мутиться в голове. Ведьма осторожно развернула метлу в сторону берега и поднялась чуть повыше, чтобы не пролететь мимо Марины. Звеньевая, временно назначенная ведьмами старшей крыла, наблюдала за работой крыла сверху.

– Марина, отпусти ты меня, – простонала Зарина, подлетая Марине. – Помру до вечера…

Марина пожала плечами.

– Я тебе полдня засчитаю, – сказала она мягко. – Лети, что уж.

– Спасибо тебе, Мариночка! – воскликнула счастливая ведьма и прибавила ходу. Марина вздохнула. «Спасибо, спасибо… А работать кто будет?» мрачно подумала она и чуть снизилась. Теперь патрулировать квадрат Зарины предстояло ей.

Поймав у самого побережья нисходящий воздушный поток, Зарина мягко приземлилась на песок в укромном заливчике. Ведьма чуть не кувырнулась на метле, хотя условия посадки были наилегчайшие. Здесь можно было переодеться, не опасаясь ничьих любопытных глаз. Зарина быстро скинула тяжелую форму и натянула черную длинную юбку и алую рубаху с широкими рукавами. Затем одела черный жилет, на лацкане которого гордо горела тремя красными глазками брошь, подарок Гёсы. С особым удовольствием Зарина сбросила кожаные башмаки и надела удобные туфли лодочкой на высоком каблуке, тонком, как спица, и остром, как стилет. Теперь она была на голову выше своего возлюбленного. На голову ведьма повязала алый платок, украшенный многочисленными черными крючочками рун. От ее шлем-косы остался торчать только хвостик. Другой алый платок, расшитый такими же рунами, только значительно больший по размерам, Зарина накрутила себе вокруг талии. Только очень опытный маг разобрал бы в вязи рун на алом шелке защитное заклинание, и только очень опытный воин не отвлекся бы на узкую талию настолько, чтобы заметить под платком кинжал. Хоть в этом костюме Зарина и выглядела настоящей люли, она оставалась экенкой, воинственной дочерью гор.