Читаем без скачивания Исповедь демонолога - Мария Николаевна Сакрытина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Нил вдруг спросил:
– Можно мне с тобой пообедать?
Я чуть не выронил от удивления кинжал.
– Что?..
Нил вздохнул и очень просто сказал:
– Я с сегодняшнего дня безработный, а денег на еду нет. Стипендию нам только через месяц обещают. А я… – Он запнулся, но я и так уже все понял.
Вообще-то, это был верх наглости: вломиться, угрожать, а потом попросить, чтобы тебя кормили. Но что такое голод, я знал отлично.
Ори появился в дверях как нельзя вовремя. Я поймал его взгляд и, не дожидаясь, попросил:
– Накрой стол на двоих, пожалуйста.
Нил еле заметно выдохнул:
Кинжал я, конечно, убрал – толку от него все равно немного, и прямо сейчас мой сосед нападать вроде не собирался. Его слишком увлекла еда – он определенно был голоден, однако сдерживал себя.
Есть легкий способ отличить простолюдина от аристократа, кроме обычного для последних презрения к тем, кто ниже их по положению. Малодушие, слабость, трусость – слугам такое не показывают. Спутники в этом смысле составляли на Острове «счастливое» исключение.
Но я о другом. Разбогатевший простолюдин может надеть костюм знати. Может даже научиться вести разговор, как принято в высшем обществе, – я видел торговцев, которые легко избавлялись от просторечий и без труда поддерживали с дамой беседу о какой-нибудь картине. Это и правда несложно: и тот торговец, и та дама в живописи одинаково не разбирались.
Все это можно, даже научиться танцевать – было бы желание. А вот вести себя за столом по-светски – поверьте, некоторые нувориши нанимают для этого специальных учителей. К слову, один такой готовит и неопытных спутников перед тем, как они впервые попадут в дом хозяйки. Я сам постигал эту науку с безумным трудом: когда ты голоден, а перед тобой уставленный шикарными яствами стол, очень трудно сдерживаться и есть аристократически медленно, отрезая маленькие кусочки, поддерживая неспешную беседу… Да, это, можно сказать, жестоко!
Мой сосед резал стейк с поистине аристократической грацией. Я впервые обратил внимание на его руки: серебряный столовый нож порхал в них совершенно естественно, ни разу не чиркнув о тарелку. Наверное, когда у тебя такие длинные, узкие пальцы – слишком длинные и слишком узкие, как лапы паука, – справиться с ножом труда не составит. Неудивительно, что Нил прятал их в перчатки: голая рука смотрелась бы странно.
За столом царила тишина. Нил или ждал, пока я начну разговор (вполне может быть, ведь у нас на Острове тему для беседы выбирает хозяин или самый знатный из гостей), или просто не желал разговаривать.
Ори прислуживал нам, конечно, тоже молча. Он не пытался выказать пренебрежение в адрес моего гостя. Не уверен, чувствовал ли он вообще хоть что-нибудь – страх или злость, например – из-за того, что Нил проник ко мне без приглашения. Должен же был незваный гость, вломившийся на половину хозяина, хотя бы напугать моего камердинера? Или здесь это в порядке вещей?
Быть может, потому Шериада и не удивилась, когда в ее спальню ворвались те разбойники. Наказала она их в духе Нуклия – это я теперь понимал. Как понимал и недоумение моих одногруппников. По всему получалось, глупо было отказываться от их помощи. Глупо было настаивать на морали: в Нуклии она другая, и, возможно, неспроста. Кто сказал, что мои ценности верны?
Но они мои, и даже если это глупо, убивать и тем более превращать кого-то в раба я не стану. Я понимал: мне здесь жить по крайней мере год, и легче будет, если я хотя бы попытаюсь сойти за нуклийца. Но одно дело – носить их одежду и перенимать привычки в еде. Или кланяться, как они это делают, звать всех на «ты». И совсем другое – мучить.
Прав был мастер Рэйвен: меня сожрут в этой змеиной яме.
Но есть вещи, которые просто нельзя делать. Никогда. Я не для красного словца говорил об этом куратору. Это то, кто я есть.
Ори подлил мне еще ежевичного соку, и я, не выдержав, тихо спросил:
– С тобой точно все в порядке?
Он улыбнулся, словно говоря: «Могу задать тот же вопрос вам, господин». Но сказал лишь:
– Конечно, господин. Вы желаете, чтобы я разделал краба на кухне сам или…
В памяти возник вчерашний столовый поединок. Краб в нем почему-то шевелил клешнями и кричал от боли голосом Криденса. Меня передернуло.
– Пожалуйста, сам.
– Конечно, хозяин. – Ори поклонился сначала мне, потом Нилу. И спросил уже у него: – Господин, а вам принести краба живым?
Нил подался назад.
– Не нужно вообще его приносить. Спасибо, я не буду.
Ори с поклоном отправился на кухню, а я не сдержал улыбки.
– Не любишь морепродукты?
– В моем мире море кислотное, – с дрожью в голосе сообщил Нил. – Там преступников казнят, сбрасывая в воду. Если не умрет от ожога, то съедят морские гады. Крабов у нас называют морскими пауками, они черные и волосатые… Я прошу прощения, это… неаппетитная тема для застольной беседы.
Я улыбнулся шире:
– Так ты тоже из Средних миров?
Он недоуменно посмотрел на меня:
– Конечно. Я же хумара.
– Кто, прости?
Нил медленно положил столовые приборы на салфетку.
– Это шутка? Ты же не можешь действительно не знать…
– Я месяц назад узнал о существовании магии. Я могу все. – Теперь улыбка вышла невеселой.
Нил потрясенно уставился на меня и даже рот от удивления открыл.
– Я… Но я думал, ты из нуклийской знати.
– Я?
О да, это было смешно. Очень. И немного лестно: значит, несмотря на чудовищный акцент, меня все-таки можно спутать с местным аристократом. Выходит, я верно играю эту роль.
– Да. – Нил помедлил. – Ты одет, как они, твой стол такой же, как у них. Да, у тебя акцент, но я думал, ты просто не наследник в роду и тебя отправили жить в Средние миры. Я слышал, здесь часто так делают…
Настала моя очередь удивляться. Зачем, если в Нуклии так все замечательно, отправлять своих детей в Средние миры, где про волшебство могут даже не знать? Если только в ссылку… У нас на Острове ссылают на Большую Землю. Здесь – в Средние миры. Наверное, это логично.
– Нет, Нил, это не так. Все это – и одежда, и стол – принадлежит моей наставнице. Она решила, что я должен походить на нуклийца. Кто я такой, чтобы спорить?
Он улыбнулся – совсем невесело.
– Действительно.
