Читаем без скачивания Королевская кровь - Ирина Котова

Обед прошел вежливо и молчаливо. Когда они пришли, стол уже был накрыт, и хозяин стоял у зимнего камина, ожидая высоких гостий. Он проводил наследницу до ее места во главе стола, сел рядом, и девочки расположились по старшинству.

Конечно, Василине ничего не оставалось, как занять место напротив него. И в голове ее вспыхнуло воспоминание об обеде на Заставе, где Байдек игнорировал ее, вызывая раздражение, и что потом из этого вышло. Да уж, будто в прошлой жизни случилось.

Стол был незамысловат и небогат, но все было очень вкусно, и оголодавшие на фоне стресса и слез сестры накинулись на еду, едва удерживаясь в рамках. Их наряды вызывали у Василины ассоциации с поминками. И разговор тоже как-то не клеился, пока все не наелись.

— Превосходный обед. У вас прекрасный повар, — похвалила старшая принцесса.

— Она в этом доме работала еще до того, как я родился, — отозвался Байдек. — Я передам вашу похвалу, ей будет очень приятно. Она давно уже не готовила больше чем на троих человек, и очень переживала.

— А что вы ей про нас сказали? — с любопытством спросила Ангелина.

— Что вы дальние родственницы, приехали с отцом погостить и посетить святые места. У нас тут много в лесах магов и старцев живет, вот и приезжают паломники. Иногда просят остановиться в домике сторожа.

— Изящно, — одобрила наследница. — Хочу поблагодарить вас за одежду. Мы подготовили список необходимого, после обеда Василина передаст его вам. И хочу заверить, что ваша преданность не останется без вознаграждения.

— Я это делаю не за вознаграждение, принцесса, — сухо сказал капитан, и наследница очаровательно улыбнулась, пытаясь сгладить промах. Было очень странно видеть мимику Ангелины на чужом, непохожем лице. — Мой долг — служить вам, как и сказано в военной присяге.

— И это, безусловно, ваше достоинство, капитан, — снова улыбнулась Ангелина. — Вы проведете с нами время после обеда?

Он покачал головой.

— Простите, Ваше Высочество, у меня есть насущные дела, которые невозможно отложить. Но мой дом в вашем расположении.

— А у вас есть библиотека? — спросила Алина.

— Да, рядом с моим кабинетом. Без стеснения берите любую книгу, принцесса.

— А лошади есть? — это Марина.

Он кивнул.

— Три, конюшня за домом. Вас проводить?

— Нет-нет, я сама, — и Марина поднялась и пошла к выходу из столовой, а Пол с криком «Я с тобой» бросилась за ней. Ангелина поморщилась — Полли всегда была далека от этикета.

И тут Каролина, эта святая простота, своим писклявым голосом вопросила:

— Дядя Мариан, а почему вы такой волосатый?

Василина укоризненно взглянула на сестру, затем, наверное, первый раз за весь обед, посмотрела на капитана. Его глаза смеялись, и он выглядел таким… таким расслабленным, уютным и мягким. И синие глаза его были не льдом, а ясным и теплым солнечным небом.

— У меня в роду, давно-давно, были оборотни, — сказал он серьезно, но так, будто рассказывал сказку. — Так давно, что оборачиваться я не могу. Остались бессонница при полной луне и волосатость. Мне повезло, что я не девушка.

Василина помимо воли фыркнула, барон перевел взгляд на нее, и снова заледенел. Нет, это невыносимо.

— Я пойду посижу с отцом, — сказала она, вставая. — Ани, что будешь делать?

— Иди, — махнула та рукой, — я отдам должное еще этому прекрасному десерту, затем уложу Каролину спать и сменю тебя.

— Я не хочууу спаааать, — заныла Каролиша, а затем вдруг зарыдала, — хочу, чтобы мама меня уложииилааа, как всеееегдаааа!

— Мамы пока нет рядом, милая, — Василина подошла к сестре, взяла это нелегкое тельце на руки. — Я сама уложу ее, Ани. Не переживай.

Пока усыпляла младшую сестру, пришла Ангелина, тихонько прошла в комнату к отцу. Василина уже успела заглянуть к нему — Святослав так же спал. И когда Каролинка, с распухшими от слез глазами, все-таки мирно засопела, остро встал вопрос, чем же заняться.

Сначала нужно было занести барону внушительный список необходимых, действительно, крайне необходимых девушкам вещей. Белье дружным решением не вписали, решили потом лично шепнуть о нем экономке. «Не вписанными» оказались и предметы женской гигиены, и слава Богам, потому что ей и так было неловко отдавать этот список. Одеть семерых девиц — недешевое удовольствие, а поместье просто-таки кричало о том, что денег у хозяина много не было никогда.

Василина готовилась к очередной встрече с Марианом, набиралась духа, но все оказалось проще — его просто не было в кабинете. И принцесса, положив лист бумаги на стол, выскользнула из помещения.

Она немного побродила по холлу, зашла на кухню — напроситься помочь, но была отослана крупной краснолицей пожилой женщиной со словами «Идите лучше молитесь, госпожа, без вас разберемся». Затем направилась в библиотеку, где привидением маячила Алина, уже успевшая прочитать добрую половину выбранного тома. Скорочтение далось ей бонусом к ее уму. Василина же читала медленно, любила магию слов, любила пробовать их на язык и ощущать их вкус.

Именно поэтому она выбрала томик со стихами какого-то старого и неизвестного ей поэта с восточным именем Аль-Мутанабби, посидела в библиотеке, но было душно, и она решила прогуляться. Заглянула на конюшню, где Марина, вооружившись щеткой, уже вовсю помогала старику-конюху, а Пол сидела на заборе и болтала ногами. А далее — в сад. Шла с раскрытой книжкой по извилистым тропкам, между деревьями с согнутыми от тяжести поспевающих яблок ветвями, и читала:

Тебе — все естество мое, тебе — и сон и явь,

Твори, что хочешь: но боль мою убавь.

Не может не страдать герой, добычей став твоею:

Я пленник локонов твоих и этой гибкой шеи.

Пить не грешно хмельную кровь из виноградных лоз, -

Так напои того, кто в дар любовь тебе принес.

Явился я в расцвете сил — и все, чем я владею,

Всего себя отдам тебе, от страсти пламенея.

Она катала на языке волшебные строки, чувствовала их хмельной вкус, через сотни лет пронесенную страсть поэта. Чуть не врезалась лбом в огромную, просто гигантскую яблоню, ветви которой ломились от плодов и склонялись до земли. А сама яблоня была шире ее, Василины, и, что интересно, от основного ствола где-то на уровне ее бедер под прямым углом отходил второй, поменьше, и затем стремился ввысь, образуя что-то вроде скамеечки. Туда, меж двух стволов, в тенек, она и присела, слушая шепот листвы и зачитываясь эмиратской поэзией.

И сидела долго, пока в ее очарованное сознание не ворвался какой-то ритмичный стук. Тук. Тук. Тук. Будто кто-то неподалеку ронял камни на брусчатку.