Читаем без скачивания Ярость и разрушение - Дженнифер Ли Арментроут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Крошечные волоски поднялись по всему моему телу.
— Если так, то это помешает душам покинуть школу.
— Боже, — пробормотала Лейла. — Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Вовсе нет, — согласился Рот.
Лейла развела руками.
— У Стейси осталось около двух недель летней школы.
— Она вернулась? — удивлённо спросила я.
— Она должна, иначе не получит диплом, — объяснила Лейла. — И я сказала ей, что она может просто получить выписку с оценками, но она не хочет этого делать. Она сейчас в классе. Сэм не сказал, была ли Стейси в непосредственной опасности? Что призраки нацелились на неё или что-то в этом роде?
Я отрицательно покачала головой.
— Нет. Только то, что они столкнули ребёнка с лестницы и что они всё больше злятся. Чем дольше они будут в ловушке, тем хуже им станет.
— Есть заклинания, которые могут вывести их из школы, — Лейла посмотрела на Зейна. — Мы уже проделывали это с призраками. По сути, это экзорцизм.
Он кивнул.
— Да. Когда мы придём в школу в субботу вечером, то сможем их выгнать.
Я подняла руку.
— У меня с этим небольшая проблема. Вы знаете, что происходит, когда вы изгоняете духа? Вы не просто выгоняете их из дома или здания. Вы отправляете их в небытие. Они не могут двигаться дальше. С призраком это понятно. Это безнадёжное дело. Но там могут быть добрые духи и привидения, и они этого не заслуживают.
— Мы пойдём на такой риск? Разве там нет Людей-Теней? — возразила Лейла.
— Да, и экзорцизм отправил бы их обратно в ад, но нельзя просто выбирать, кого изгонять. Заклинание поймает каждого духа или призрака, — я повернулась к Зейну. — Мы не можем просто провести ритуал экзорцизма. Мы должны придумать другой план.
Зейн на мгновение замолчал.
— Вы обе правы. Это было бы несправедливо по отношению к тем, кто попал в ловушку, но это также риск.
Я недовольно уставилась на него.
— Это заявление не помогло.
— Я и не думал, что поможет, но я не уверен, что вы хотите это услышать. Возможно, у нас не будет выбора.
Гнев вспыхнул во мне, и я отвернулась от Зейна. Я отказывалась верить, что это наш единственный вариант. Это было неправильно.
— Хотя мне бы очень хотелось стоять и слушать, как вы все спорите, я думаю, что вы все трое забыли очень важную вещь, — сказал Рот. — Эти туннели охраняются заклинаниями, и я держу пари, что вся школа тоже охраняется заклинаниями. Экзорцизм не сработает.
Он был прав.
Лейла тихо выругалась и отвернулась.
— Тогда что же нам делать? Потому что я предполагаю, что это также означает, что Тринити не может пойти туда и переместить их дальше.
— Это оставляет нам только один выход, — сказал Зейн. — Мы должны снять защиту.
На этом пункте мы все вместе решили, что увидели достаточно. Зейн вытащил меня обратно, и я обрадовалась уличному воздуху, даже если он слегка пах выхлопными газами.
Идя через лужайку к тротуару, я была рада, что нахожусь в ярком, тёплом солнечном свете. Я продрогла до костей, как будто провела несколько часов в холодильнике для мяса.
Уничтожение ангельских заклинаний звучало как прекрасный план, но никто из нас не знал, как его осуществить. Не знал даже Рот, который, казалось бы, кое-что знал о том, как обходить ангельские обереги. Единственным человеком, который приходил на ум, был мой отец.
Получить от него эту информацию было так же вероятно, как отказаться от жареной еды и газировки.
— Я свяжусь с Гидеоном, — сказал Зейн, когда мы подошли к деревьям вдоль тротуара. — Посмотрим, знает ли он способ.
— Я тоже поспрашиваю, — Рот обнял Лейлу за плечи. — Осторожно и тихо, — он посмотрел на улицу. — И к твоему сведению, у меня есть люди, которые присматривают за Баэлем. Всё ещё не видели.
— И сенатора Фишера тоже, — ответил Зейн.
Мимо проехал белый грузовик, направляясь к школе. Он был похож на один из тех грузовиков, которые я видела на улице прошлой ночью.
— Эй, — я повернулась к Зейну. — Этот грузовик. Что там написано?
Зейн посмотрел, склонив голову.
— Там написано: «Бар Риндж и Сыновья Констракшн». Так называется строительная компания, работающая над школой. Я не уловил этого вчера вечером.
— Я увидела и забыла, — сказала я. — Нам нужно посмотреть, сможем ли мы найти что-нибудь на них.
Зейн уже достал сотовый и позвонил Гидеону. Страж ответил быстро, и пока Зейн рассказывал ему о туннеле, школе и строительной компании, я вышла на тротуар и посмотрела в сторону школы.
— Врата Ада, — сказала я. — Разве вы со Стейси не так это называли?
— Да, — сказала Лейла. — И мы только наполовину шутили.
Даже когда моя кожа оттаивала под жарким солнцем, холодок пробежал по спине.
— Может быть, вы, ребята, на что-то наткнулись. Не Врата Ада, как в фильме про Баффи, но что-то в этом роде.
— Гидеон сейчас этим занимается. Он потрясён этим ангельским языком. Думаю, он испугался в тот момент, когда понял, что у него есть настоящее ангельское оружие, — Зейн усмехнулся. — Он хочет, чтобы мы отправились в общину, и поговорили о планах, которые нашли в доме сенатора. Он думает, что это что-то даст.
— Это хорошая новость, — сказала я.
Нам бы, правда, пригодились хорошие новости.
— Держи нас в курсе, — сказал Рот, когда мы двинулись обратно к перекрёстку. — Особенно если эти чёртовы клинки пропадут. Как только остальные поймут, чем они владеют, я хочу узнать, если какой-нибудь Страж решит ими воспользоваться.
Зейн кивнул.
— Ты можешь сделать мне одолжение? — спросила Лейла Зейна, когда мы дошли до угла.
— Конечно, — ответил он.
«Я не могла не заметить, как далеко они оба продвинулись с тех пор, как я впервые увидела их вместе. Это было хорошо», — подумала я, улыбаясь.
— Когда ты увидишь Стейси позже, можешь попытаться уговорить её не ходить в школу? — спросила она, и улыбка застыла на моём лице. — Может быть, она тебя послушает.
Зейн взглянул на меня, прежде чем ответить.
— Да, я поговорю с ней.
Я пожелала, чтобы у Зейна был его мотоцикл, потому что, по крайней мере, тогда я могла притвориться, что не слышу его. Увы, мы были в его «Импале», и у меня были проблемы со зрением, а не со слухом.
— Я собирался рассказать тебе о Стейси, — сказал он на полпути к дому.
Глядя в окно, я грызла ноготь большого пальца.
— Ты не обязан мне ничего говорить.
— Я знаю,
