Читаем без скачивания Призыв к оружию - Алан Фостер

– Почитаемый командир Кальдак! Вы узнаёте меня?

– Да. – Он приподнялся на краю кровати, возвращавшей ему здоровье. – Я не знал, что вы – на Кантарии.

– Я здесь недавно. Но этого достаточно, чтобы узнать о ваших подвигах.

– Кажется, меня прославляют за крупную неудачу. Я не польщён. Может быть, послали того, кто знал меня, чтобы проверить, достаточно ли я пришёл в себя для продолжения работы?

– Сарказм больше подходит с’ванам. Я слышала, что вы говорили. Вы вполне здоровы.

– Кто же, если не вы. И третий исследователь, если вы помните.

– Припоминаю. Он говорил, я слушала. Мне нужно было исцелиться. – Она подошла поближе и посмотрела на него. – Я из первых рук знаю, сколько правды в ваших словах.

– Из-за того, что было с вами?

– Из-за этого, и не только. У меня было время подумать и понаблюдать.

Он резко вдохнул.

– Тогда мы вдвоём, может быть, лучше убедим других в том, что это опасно? Я склонен торопиться с этим. Если надо, доведём до Военного Совета. Поддержка немассудки и врача очень важна. Вы мне поможете?

– Я не буду этого делать, – ответила она.

– Но вы же согласны? – Он был озадачен. – Разве не вы предлагали убить Дьюлака и бежать из его системы? Разве вы забыли?

– Нет. Но помогать вам не буду. Это не играет роли.

– Не понимаю.

– Конечно, не понимаете. Вы солдат. Но по уже известным вам причинам сейчас поздно что-либо менять. Может быть, когда мы только впервые столкнулись с людьми, можно было подарить им изоляцию, которой они хотели. Но сейчас они слишком интегрировались в наши силы, сделавшись неоценимыми на войне. Ваши товарищи-массуды говорили вам это. Другие народы, как мой собственный, держатся на расстоянии от людей, но уважают их за то, что они сделали для Узора.

– Это может измениться. Почему бы вам не помочь мне?

– Потому что, несмотря на мои или ваши личные сомнения и опасения, неоспоримо, что люди повернули ход боёв. Они нарушили статус-кво, складывавшийся столетиями. Их можно назвать новой величиной в уравнении.

– Мы хорошо сражались и без людей. И сможем снова.

– Я уже пыталась сделать то, что вы предлагаете. Спокойно, в манере нашего народа. Мне удалось завязать важные связи, вызвать интерес тех, кто имел влияние в Совете. Я показывала им записи, рассказывала о собственном опыте, хотя для меня это было очень болезненно. Я нажила себе много хлопот. Тогда я узнала кое-что из того, что не всем известно, даже не всем членам Генерального Совета.

– Критическую информацию нельзя утаивать от Генерального Совета, – запротестовал Кальдак. Врач отнеслась к этому с юмором.

– Вы – воин, и вы – массуд. Среди своего народа вы известны как глубокий мыслитель. Но вы – не гивистам, не с’ван. Наивность – черта, желательная среди борцов. Правда в том, что мы проигрывали войну.

– Нет, – сказал Кальдак. – У обеих сторон были победы и поражения.

– Да, но по незаметным признакам Военному Совету было ясно, что через какое-то время Амплитур победит. Поражение можно было сильно отсрочить, но не избежать. Небольшая победа в одном месте оборачивалась большим поражением в другом. Эти сведения не сообщались широкому населению. Это было открытием для меня, и, должно быть, для вас тоже. После этого я склонилась к вовлечению людей в сопротивление, хотя не всё можно было говорить о целях этого. Мне стало понятно, что в последние сто лет Узор начал проигрывать. Со своей сосредоточенностью на Назначении и умением манипулировать союзниками у Амплитура было преимущество, с которым не было надежды совладать по-другому мыслящим членам Узора. Это преимущество начало сказываться.

И тут появились люди. Они действуют по-другому, чем остальные виды. Явно нецивилизованные, они сумели развить высокую технологию. Они – такие, с какими Амплитур ещё не сталкивался, продукт ненормальной эволюции. Посредственные художники и техники, они сочетают кое-какой ум с огромной склонностью к насилию. Их присутствие вдохнуло новые силы в войска и сбило с толку Амплитур. А тут ещё какой-то необъяснимый механизм в их нервной системе, позволяющий им не только сопротивляться амплитурским ментальным пробам, но и бороться с ними. Таким образом, не только было предупреждено неизбежное поражение, но и произошёл перелом в нашу пользу. Я не собираюсь преуменьшать опасность людей для нашей цивилизации, но её прежде следует спасти, а потом уже думать о теоретических угрозах. При этих обстоятельствах у Военного Совета нет иного выхода, как максимально увеличить количество людей-добровольцев. Если можете предложить им замену – пожалуйста.

После долгого молчания он ответил:

– Понимаете ли вы реальную опасность? Не в том же дело, что они – хорошие бойцы или психически независимы. Дело в том, что они любят драться, даже упиваются этим. Тысячелетиями они пытались подавить эту природную склонность, так как им приходилось воевать друг с другом. Теперь у них внеземной противник. Им больше не нужно сопротивляться природным склонностям. – Он помолчал. – Так случилось и с моим другом. Его вы помните.

– Не важно. Как бы там ни развивалась война, ни я, ни вы не сможем разобраться в отношениях с людьми. Историки нас рассудят. Я только хочу сказать вам, что выбора нет.

– Надо попытаться, – настаивал Кальдак.

– Попытаться – что? Люди теперь о нас знают. С каждым днём они всё лучше узнают нашу технику, нашу тактику, нашу стратегию, нашу цивилизацию. Их не вышлешь домой силой. Другого пути нет.

– Да и не требуется крайностей. Достаточно только прекратить транспортную связь с Землёй.

– Да? Вы просто сражались и жили на войне вместе с ними, я же имела возможность изучать их. Вы забыли, что их технические успехи были ограничены военной областью и межплеменными конфликтами. С их концом они впервые в истории освободились для нормального развития. Они проявили большие способности к импровизации и к улучшению существующих технологий, и сейчас наконец получили возможность это использовать.

– О чём вы говорите? – спросил он.

– О том, что знание технологий Узора дало им возможность самим строить космические корабли. Теперь их уже не ограничишь их собственным миром.

Кальдак тяжело опустился на подушку:

– Тогда всё потеряно.

– Совсем нет. Не только мы с вами думали над этим, хотя я знакома с этим глубже других. Все они делали определённые выводы из своих исследований. Хотя публично об этом говорить нельзя, небольшие группы ведут приватные исследования. По результатам войны с Амплитуром информированные группы немилитаристских видов решат, как тут быть. Как люди учатся у Узора, так и он будет учиться у них. Мы даже, может быть, сможем обнаружить секрет их биологической антиамплитурской защиты. Даже ради одного этого стоит иметь такого союзника. Мы можем научиться управлять или и интегрировать их в Узор.

– Управлять? Это звучит слишком по-амплитурски.

Врач спокойно встретила его обвинение.

– Мы не собираемся изменять человечество на их манер. Независимость их психики не будет ограничена. Сделай мы это, это действительно было бы по-амплитурски. Да и они могли бы отреагировать на нас так же, как на амплитур. Нет, речь идёт о переводе энергии людей на полезные цели.

– Если вы и ваши друзья надеетесь на это – вы неисправимые оптимисты.

– Только это и остаётся. У меня есть больше оснований бояться их, чем у вас, но я поняла необходимость их присутствия, хотя и не игнорирую связанных с этими потенциальных трудностей.

Кальдак хотел бы, чтобы с ним рядом была Яруселка. Ему не хватало её спокойной рассудительности. Ему нужна была её помощь.

– Мы никогда не сможем ими управлять. Все виды разума развивались через сотрудничество, и только люди – через постоянные конфликты. Их генетика извращена, как и их общество.

– Мы можем это изменить. Любому народу можно помочь.

– Вы уверены? – спросил Кальдак.

– С’ваны умеют манипулировать нами, когда мы сами этого не замечаем. Я видела, что они то же самое делают по отношению к людям. С’ванское внушение – не то же, что манипуляции Амплитура. Человечество имеет свою судьбу, делая то, что ему надлежит. Они заслуживают сожаления больше, чем страха. Мой народ не общается с ними, также как с’ваны, вейсы и прочие. Они блестящи и грубы в одно и то же время. Но они не безнадёжны. Со временем они могут стать цивилизованными.

– А если нет, это – наша вина, – заметил Кальдак. – Мы попросили их сражаться, снять узду с инстинктов, которые они всегда старались подавить.

– По крайней мере, теперь они не уничтожают друг друга. Дав им общего врага, мы дали им объединиться как виду, чего иначе могло бы не произойти. Вы ведь знали, что они уничтожали свою планету? Они задыхались от собственных извращённых инстинктов. У них и в языке были глупые противоречия, вроде «борьбы за мир». Мы дали им нужный выход. Мы дали им время. Со временем мы можем их цивилизовать. Но не сейчас. Пока они нам нужны такими, как есть. Действительно опасными.