Книги автора - Юрий Нагибин

«Комаров — четырехлетний человек, совершенно голый, если не считать высокой белой панамы, лихо нахлобученной на одно ухо. Из-под панамы серьезно и чуть удивленно глядят два круглых бутылочного цвета глаза. Рожица у Комарова курносая, веснушчатая и самая продувная…»Для среднего школьного возраста....

Все понимали, что это конец, и быстрее, отчетливее всех это понял, как всегда, Гитлер. Он победил вопреки очевидности, глава истории, начатая им, не кончится с физической смертью зачинателя. Надо доиграть свою собственную игру, чтобы хорошо, достойно, даже величественно шагнуть в вечность, и Ева хотела войти в историю с гордо поднятой головой, как...

В конце последнего дня школьного детства Женя Румянцева назначила встречу герою-рассказчику через десять лет, двадцать девятого мая, в восемь часов вечера, в среднем пролете между колонн Большого театра…Рассказ из автобиографического цикла «Чистые пруды»....

Литературный портрет С. Т. Аксакова и его сыновей Константина и Ивана....

Считается, что июнь 1928 года я и мои летние друзья провели на даче. Но по правде человеческого сердца — а это ведь главная правда, — мы обитали во льдах Арктики, на дрейфующей льдине, на Шпицбергене, следя за перипетиями полярной экспедиции Умберто Нобиле…...

«Об Освенциме писали много, но, по-моему, и сейчас каждый приезжающий туда должен о нем написать. Не для того, чтобы множились в человечестве рознь и ненависть, а чтобы стучал пепел в сердце»....

Довоенная Москва Юрия Нагибина (1920–1994) — по преимуществу радостный город, особенно по контрасту с последующими военными годами, но, не противореча себе, писатель вкладывает в уста своего персонажа утверждение, что юность — «самая мучительная пора жизни человека». Подобно своему любимому Марселю Прусту, Нагибин занят поиском утраченного...

Воспоминания о довоенном детстве и о футболе для мемуариста неразделимы…...

В дискуссии с девяностолетним мэтром английской литературы заговорили о семейной теме, и всплыли «эти чудные, музыкальные, остающиеся навсегда в памяти слова: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастна по-своему». Моэм оспорил сентенцию Толстого: «Нет, семьи счастливы так же по-своему, как и несчастливы. Я не...

Историческая повесть посвящена родоначальнику великой русской прозы — бескомпромиссному публицисту, исповеднику и мученику, протопопу Аввакуму Петрову....

...

Резок, крут, капризен, нетерпим был Николай Семенович Лесков, вечно уязвлен, отягощен, раздавлен и чуть ли не насмерть убит бесчисленными «вредами». Проявлял он свой нрав, не чинясь — и перед сотрудниками писателями, и в семье…...

Непринужденный путевой дневник непринужденных прогулок советского писателя по Америке....

Семья Скворцовых давно собиралась посетить Богояр — красивый неброскими северными пейзажами остров. Ни мужу, ни жене не думалось, что в мирной глуши Богояра их настигнет и оглушит эхо несбывшегося…...

Искусствоведы теряются перед громадой многоликого творчества художника-авангардиста Марка Шагала, прожившего почти столетнюю жизнь…...

Когда собрались в Горки на лыжную прогулку, Костя почувствовал, что там должно что-то решиться, что там Татьяна выберет: Костя или его соперник?...

...

Сочиняя киносценарий советско-японского фильма «Дерсу Узала», автор познакомился с известнейшим японским режиссером, живым классиком Акирой Куросавой и написал его литературный портрет....