Читаем без скачивания Десятка (сборник) - Владимир Козлов

Владимир Козлов

Десятка (сборник)

Десятка

(повесть)

За облезлым письменным столом сидел военком – рыжий мужик с седыми волосками на висках, в кителе с погонами полковника. Валера – в семейных трусах с сине-белым узором, с картой медосмотра в руке подошел к столу.

– Товарищ военный комиссар города Могилева! Призывник Шумаков медкомиссию прошел!

– Вольно…

Военком перелистал карту медосмотра.

– Везде без ограничений, только у хирурга… Разрыв связок… Что, спортом занимался?

– Шесть лет, футболом…

– И что?

– Из-за травмы пришлось оставить…

– С какого ты года, с семьдесят третьего?

– С семьдесят второго. В ноябре будет восемнадцать…

– Учишься где-нибудь?

– Да, в четвертом училище, на КИПиА.

– А почему не пошел в тридцать третье? На автокрановщика? Получил бы права вместе с дипломом… И не надо было бы в ДОСААФ вечерами ходить, с девушками бы лучше гулял. Девушка есть у тебя?

– Нет.

– А что так слабо? Как раз самое время, а то придешь с армии – надо думать про то, чтоб жениться, и тэ дэ и тэ пэ. А сейчас погулял бы… Ладно, это все лирика. С пятнадцатого числа начнутся занятия в ДОСААФе. Пройдешь подготовку на водителя – и в сухопутные, как ты и записан. Как раз закончишь свое училище – и в осенний призыв, через год, значится… Все, зови следующего.

Свет в квартире не горел, только в зале светился телевизор. Валера сбросил кроссовки, снял куртку и повесил на крюк, заглянул в комнату. Мама смотрела на экран, полулежа на диване.

– Ну, как военкомат?

– Обычно. Пятнадцатого начнутся занятия в ДОСААФе.

– Зачем тебе этот ДОСААФ, не пойму…

– Как – зачем? Права получить.

– И зачем тебе они? Когда ты машину сможешь купить? Через десять лет? Лучше бы в институт походил – на подготовительные курсы. Ты что, на будущий год поступать не собираешься? В армию хочешь идти?

– Не знаю, мне все равно.

– Как это тебе все равно? Ты думаешь, что ты говоришь? Туда, где эта дедовщина и все прочее? Я вообще тебе говорила – пойди в училище на сварщика, отучись год, получи красный диплом – и без всяких экзаменов, без этой нервотрепки – в институт, на «сварочное производство». Так нет же – уперся, пошел на свой КИПиА… Ладно, иди поешь, я тебе супу оставила.

Валера вышел в прихожую, снял с крюка куртку.

– Ты куда? – крикнула из комнаты мама.

– Так… Погулять…

– И куда ты пойдешь? Почти девять часов… Сидел бы лучше дома, делал уроки…

– Нам ничего не задают… Это – не школа…

Валера застегнул молнию на куртке, сунул ноги в кроссовки.

– Ладно, только долго не ходи. Чтобы к одиннадцати был дома… А лучше – раньше…

– Хорошо.

Под навесом остановки сидели Лёдя и Пыр. Валера поздоровался с ними за руку, сел рядом.

– Сигареты есть? – спросил Лёдя.

Валера тряхнул головой.

– А у тебя?

– Чего бы я спрашивал?

Валера пожал плечами.

– Вам в училе выдавали талоны на водку и на сигареты?

– На сигареты – да, а на водку – с восемнадцати лет.

– Да, мне тоже не дали. А этому – да. – Лёдя кивнул на Пыра. – Он же два года сидел в первом классе. Ты ж умственно отсталый, да?

– Я счас тебе как въебу за умственно отсталого…

– Попробуй…

– И попробую…

– Только потом посмотрим, что будет.

– И что ты сделал со своими талонами? – спросил Валера.

– Как – что? Получили стипуху, пошли с пацанами… А вам в хабзе форму выдали?

– Да. Костюмы.

– А туфли что – нет?

Валера мотнул головой.

– И что, заставляют обязательно в них ходить?

– Так, не особо… Некоторые ходят – в основном, деревенские…

– А много вообще крестов?

– Полгруппы, примерно.

К остановке подъехал троллейбус, остановился. Двери открылись. Никто не вышел и не вошел. Двери закрылись, и троллейбус поехал дальше. За задним стеклом покачивался кусок фанеры с кривой цифрой «2».

– Помнишь, мы эту херню выпиливали на трудах для троллейбусного? – спросил Лёдя.

Пыр кивнул.

– А ты, Шуня, помнишь? Или вы не делали в «а» – классе…

– Как – не делали? Все делали.

– Говорили еще, что троллейбусный школе заплатит, а мы потом на экскурсию съездим, в Ленинград, да? И что – съездили? Хуй там. Трудовик все спиздил. Вон – новую тачку недавно взял, «семерку». Пидарас… Ненавижу жидов, бля, вообще.

Валера встал со скамейки.

– Ладно, короче, пошел я.

– Ну, давай.

Валера сидел за столом у окна. Рядом с ним толстый пацан с темными, криво подстриженными волосами рисовал ручкой танк в полуобщей тетради. Преподаватель – невысокий, сморщенный, с остатками курчавых волос по бокам и сзади – рисовал мелом на плохо вытертой доске.

– …твердые сплавы могут включать в себя такие компоненты, как… – бормотал он себе под нос. Его слов почти не было слышно из-за разговоров и шума.

Валера посмотрел в окно. Шел дождь. Ветка с остатками пожелтевших листьев царапала по стеклу. По улице, тарахтя, ехал трактор.

Валера закрыл тетрадь, поднял руку.

– Иван Николаевич, можно выйти?

Преподаватель молча кивнул.

Валера встал, пошел к двери. Два парня в ряду у стены сцепились, схватив друг друга за воротники одинаковых темно-серых костюмов.

Валера протянул металлический номерок с кривыми цифрами «203» старухе в облезлом синем халате. Она глянула на него.

– А куда это ты собрался? Звонка ж еще не было!

– Меня отпустили. К врачу…

– Знаю, к какому ты врачу. Который возле пивбара, да?

Она отошла, вернулась, подала Валере куртку.

– Не бойся, я никому не скажу. Дело молодое…

Старуха улыбнулась. На всех зубах у нее были металлические коронки.

Троллейбус катился по путепроводу. Слева дымили трубы шелковой фабрики, справа валялись за забором клейзавода горы костей. Света сидела на последнем сиденье – в зеленой куртке, голубых джинсах-«пирамидах», с тубусом в руках. Валера сделал к ней шаг. Троллейбус тряхнуло на ухабе. Он схватился за поручень.

– Привет, – сказал он.

– Привет. – Света улыбнулась.

– Что, с учебы?

– Да.

– А куда ты поступила?

– В «машинку». На «технологию материалов».

– А я поступал на «сварку»… Не хватило баллов. Пошел вот в четвертое училище… А кто еще из ваших куда поступил?

– Ленка Васильева – в технологический, Таня Сакович – в пединститут, на филфак… Рудинский – тоже в «машинку», на ПГС… А больше, вроде, никто никуда… Ну, в смысле в училища там…

– Ты на моторном выходишь?

Света кивнула.

– Я тоже.

За поворотом начинался поселок Куйбышева – две девятиэтажки, несколько пятиэтажек и целые улицы частного сектора. Троллейбус остановился. Валера выпрыгнул первым, протянул Свете руку. Она неуклюже, кончиками пальцев взялась за нее, ступила на тротуар. На лавке остановки сидели несколько пацанов лет по десять-двенадцать, курили, передавая друг другу сигарету без фильтра. У перевернутой урны валялись бычки, пробки от пива, помятая пачка от сигарет «Астра». Валера и Света повернули к гастроному.

У бокового входа – в винно-водочный отдел – стояли три местных алкаша. Один, прищурившись, посмотрел на Валеру и Свету.

– А ты разве не в сто сорок шестом живешь? – спросила Света.

– Да, в сто сорок шестом. Но я могу тебя проводить. Мне спешить некуда…

– Ну, пойдем тогда ко мне, чаю попьем…

Валера кивнул.

Валера и Света прошли через комнату на кухню.

– Присаживайся.

Валера сел на табуретку. Света взяла с плиты чайник, сняла крышку, заглянула в него, подошла к раковине, открыла кран. Под столом стояли трехлитровые банки с «закатанными» помидорами и огурцами, на столе – два ряда полулитровых банок с вареньем.

– Это все с дачи, – сказала Света. – Родители надоели уже с этой дачей. Мало того, что сами там каждые выходные торчат, так еще и меня заставляют… А тебя?

– У нас нет дачи.

– Что, серьезно? И участка вообще никакого?

– Нет, мама этим не занимается…

– А отец?

– Он с нами не живет.

Света кивнула, взяла квадратную пачку чая с надорванным краем, насыпала в две чашки.

– Ничего, что прямо в чашке, а не в заварнике?

Валера пожал плечами.

Окно выходило во двор. Тетка в халате развешивала белье на веревках, привязанных к деревьям и ограде газовых баллонов. Дед в шляпе сидел на лавочке у подъезда, опираясь на трость, и курил сигарету без фильтра. Два пацана с игрушечными пистолетами гнались друг за другом.

Света взяла с плиты чайник, налила в чашки кипяток, пододвинула к Валере начатую пачку печенья «К чаю».

– Странно, что ты не поступил, – сказала он. – Ты ж, вроде, неплохо учился, да? Без троек?