Читаем без скачивания Доктор Данилов и медицина будущего - Шляхов Андрей

Андрей Шляхов

Доктор Данилов и медицина будущего

Соблюдая установленные традиции, автор сообщает своим уважаемым читателям и вообще всему человечеству, что все события, о которых рассказывается в этой книге, являются продуктом его буйного неукротимого воображения, точно так же, как и имена действующих лиц, которые выдуманы от первой буквы до последней. Короче говоря, все совпадения случайны, а за их количество автор никакой ответственности не несет… Но мы-то с вами хорошо знаем, что ничего случайного в этом мире нет и быть не может.

«Нет двух путей добра и зла,

Есть два пути добра…»

«В медицину будущего нужно верить!»

Глава первая. Казус-фигазус

Под утро Данилову приснился идиотский сон. Родная шестьдесят вторая подстанция. Суточное дежурство. Нужно ехать на вызов, а кардиографа нет. Данилов пытается получить у старшего фельдшера Надьки Казначеевой другой кардиограф, но вредная Надька говорит, что, согласно новому приказу главного врача, аппаратура теперь выдается только под денежный залог и называет какую-то астрономическую сумму (точная цифра в памяти не отложилась, помнилось лишь то, что была она невероятной). Данилов мечется по подстанции, пытаясь перехватить у народа денег, но никто не может его выручить, а вызов тем временем «стоит». И вдруг диспетчер Сиротина объявляет по громкой связи: «Срочно наведите порядок на кухне!». Эта кодовая фраза означает, что на подстанции находится линейный контроль. Выхода нет – Данилов выхватывает из Надькиных рук кардиограф и бежит с ним по длинному бесконечному коридору. Спотыкается, падает, просыпается и удивляется тому, откуда что берется – подстанцию давно не вспоминал, с кардиографами в последнее время дела не имел, деньги ни у кого не одалживал, с линейными контролерами не общался, Казначееву с Сиротиной не вспоминал, а ведь всплыло же из глубин бессознательного и оформилось вот в такую кафкианскую хрень.

– Я всегда подозревала, что ты неравнодушен к Казначеевой, – поддела жена, когда Данилов за завтраком рассказал ей сон.

От неожиданности Данилов чуть не подавился куском сардельки.

– Я же видела, как ты на нее смотрел, – продолжала ерничать жена. – Прямо глаза горели…

– Горели, – кивнул Данилов. – Ненавистью. А уж как руки чесались, кто бы знал…

– От ненависти до любви один шаг!

Прав был Ходжа Насреддин, сказавший, что тот, кто спорит с женой сокращает свое долголетие. На протяжении всей семейной жизни последнее слово всегда оставалось за Еленой, хотя далеко не всегда выходило так, как ей хотелось. Во время ужина Данилов с удовольствием бы порассуждал о том, что ненависть бывает разной и вообще эмоциям свойственно иногда менять вектор, но завтрак к философствованию не располагает. Поел наскоро, залпом выпил кофе – и беги навстречу новым трудовым свершениям.

Сегодняшний день обещал быть приятным – предстояла спокойная аналитическая работа вдали от родной кафедры и связанной с ней суеты. По средам Данилов работал в больнице имени Буракова, бывшей медсанчасти автомобильного завода имени Ленинского комсомола, где в сентябре 2022 года открылся скоропомощной стационарный комплекс. В департаменте эти комплексы пафосно называли «островками медицины будущего» или же скромно «приемными отделениями нового типа», но официальное название лучше всего отражало суть. Действительно – комплекс. Скоропомощной. Стационарный. На первом этаже – приемное отделение, в котором пациентов распределяют по трем потокам, в зависимости от тяжести состояния. Второй этаж – реанимационный, на третьем – тридцатикоечное диагностическое отделение и лаборатория, на четвертом – семь разнопрофильных операционных, а на крыше – вертолетная площадка для санитарной авиации.

Смысл комплекса состоит в том, чтобы обследовать поступивших в минимальные сроки и быстро оказать им необходимую помощь, в том числе и высокотехнологичную. Если в бизнесе время – деньги, то в медицине время – это жизнь. Все специалисты под рукой и нужные обследования делаются на месте. Лечащий врач стационарного отделения получает полностью обследованного пациента с подтвержденным диагнозом – бери и лечи.

Первый из шести столичных комплексов открылся в больнице имени Буракова в сентябре прошлого года. Три с половиной месяца – срок небольшой, но и не совсем маленький, уже позволяющий делать определенные выводы. Заведующий кафедрой решил, что доцент Данилов справится с этой задачей лучше других и теперь по средам Данилов работал на выезде с отчетами и историями болезни. Если бы больница перешла «в цифру», то есть – начала вести медицинскую документацию в электронной форме, то можно было бы управиться быстрее, но администрация считала такой шаг преждевременным, несмотря на то что в комплексах изначально предусматривался электронный документооборот. Но скоропомощной комплекс – это часть стационара, а не отдельное структурное подразделение, и должен жить по стационарным правилам. Врачи привычно ворчали по поводу объемов писанины, но многие, в глубине души, к «цифре» не рвались, поскольку электронный документооборот не только избавляет от бумажек, но и усиливает контроль со стороны администрации. А усиление контроля, согласно закону вселенской несправедливости, гораздо чаще влечет за собой нагоняи да выговоры, нежели поощрения.

Сегодня Данилов планировал заняться окончательным «сведением концов» и написанием черновика, которому в воскресенье предстояло превратиться в готовую статью, в очередной плюс в научную карму доцента, готовящегося стать профессором. «Профессор Данилов… Уж со мной ли это происходит?» – думал Данилов, когда-то собиравшийся проработать всю жизнь выездным врачом скорой помощи. Tempora mutantur, et nos mutamur in illis.[1]

На выходе из станции «Текстильщики» левый рукав даниловской куртки пометил какой-то особо наглый голубь. С недавних пор Мария Владимировна увлеклась гаданиями, предсказаниями, нумерологией и прочей мистической фигней, столь милой девичьему сердцу. Проявлять насмешливый скептицизм было бы неуместно. Подростки – они такие ранимые, обижаются на любые, даже самые невинные шутки и надолго замыкаются в себе. Поэтому Данилов с серьезным видом выслушивал сообщения дочери о знаках судьбы и даже участвовал в толкованиях. «А черная кошка бежала слева направо или справа налево? Справа налево, так-так… А на тебя она посмотрела? Нет? Ну тогда это хороший знак! Вот если бы бежала слева направо, да еще бы и посмотрела на тебя, тогда другое дело – кранты и финиш. Так что спи спокойно, контрольную завтра напишешь на отлично!».

Очищая рукав влажной салфеткой, Данилов машинально прокачал ситуацию. Птичья отметина на левом рукаве – к неожиданному событию. Среда – день хороший, особенно если на нее выпадает восьмое число месяца. Восемь плюс два, поскольку сейчас февраль, дает десятку – четное число, да еще и кратное пяти. Голубь прислал «сообщение» по дороге в больницу имени Буракова, следовательно там Владимира Александровича Данилова ждет какое-то приятное событие.

Внутренняя Кассандра ошиблась только в одном – событие было неприятным. Войдя в кабинет коллеги с кафедры госпитальной терапии, у которого по средам был неприсутственный день, Данилов не увидел на шкафу картонной коробки со своими бумагами. В шкафу коробки тоже не оказалось. Сестра-хозяйка терапевтического отделения, к которой Данилов обратился со своей бедой, сообщила, что кабинет доцента Гусева она убирает лично, в рамках санитарского совмещения, и никогда ничего никуда не перекладывает, поскольку «Анатолий Самсонович сильно нервничает, если что-то не на своем месте». Ну а коробку из кабинета вынести – это вообще за рамками возможного. Видела ее в пятницу, когда пыль со шкафа вытирала, а вчера и позавчера не обращала внимания (добрая женщина явно убиралась в кабинете один-два раза на неделе)…