Читаем без скачивания Рука в перчатке - Найо Марш

Найо Марш

Рука в перчатке

Действующие лица:

Альфред Белт — слуга мистера Пириода

Миссис Митчел — кухарка мистера Пириода

Мистер Персиваль Пайк Пириод

Николя Мэйтленд-Майн

Дезире, леди Бантлинг, — в замужестве миссис Бимбо Доддс, бывшая миссис Гарольд Картелл. Урожденная Дезире Ормсбери

Эндрю Бантлинг — ее сын от первого брака

Бимбо Доддс — ее третий и последний муж

Мистер Гарольд Картелл — ее второй муж

Констанс Картелл — его сестра

Труди — ее горничная

Мэри Ралстон (Моппет) — приемная племянница Констанс Картелл

Леонард Лейсс

Джордж Коппер — владелец гаража

Миссис Николс — жена приходского священника в Рибблторпе

Суперинтендант Уильямс — полиция Литтл-Кодлинга

Сержант Райкс — полиция Литтл-Кодлинга

Мастер прокладки дренажных труб

Суперинтендант Родерик Аллейн — Скотленд-Ярд

Инспектор Фокс — Скотленд-Ярд

Детектив-сержант Томпсон — Скотленд-Ярд

Детектив-сержант Бейли — Скотленд-Ярд

Сэр Джеймс Кертис — патологоанатом

Доктор Электон — врач

Мистер Пайк Пириод

Альфред Белт ждал, пока закипит вода, и рассеянно разглядывал висевший на кухне календарь. «Гараж Литтл-Кодлинга к вашим услугам. Обслуживаем с улыбкой! Джо Коппер». За заголовком следовало красочное фото — котенок в ботинке, а ниже располагались числа марта. Альфред аккуратно оторвал календарный лист и открыл новый, со смеющейся девочкой среди цветущих яблонь.

Он нагрел серебряную ложку с оттиснутой на ручке рыбой — гербом мистера Пайка Пириода, — развернул «Дейли пресс» и положил газету на поднос для завтрака. Засвистел электрический чайник, и тостер выплюнул горячий хлеб. Альфред заварил чай, положил ложку на серебряную подставку, переместил яйца и бекон со сковороды на блюдо, гравированное такой же рыбой, и понес все это наверх.

Он постучал в дверь и вошел в спальню. Мистер Пайк Пириод, седоволосый холостяк цветущего вида, слегка шевельнулся в своей кровати, всхрапнул, открыл большие карие глаза, прошамкал что-то беззубым ртом и смущенно покраснел.

— Доброе утро, сэр! — Поставив поднос, Альфред отвернулся, чтобы мистер Пириод мог без помех вставить свои зубы. Открыл шторы. Раннее утро за окном было свежим и зеленым. На фоне дальних холмов тонко вырисовывались чинные купы деревьев, на которых уже появились первые бутоны. В доме мисс Картелл, расположенном на другой стороне лужайки, из каминных труб курился легкий дымок, а в верхнем окне маячила ее австрийская горничная, вытряхивавшая половую тряпку. Чуть подальше на зеленом лужке мирно паслась кобыла мисс Картелл.

— Доброе утро, Альфред, — произнес мистер Пириод, на этот раз вполне отчетливо.

Слуга откинул штору с бокового окна, открыв небольшой, обнесенный стеной садик с домиком садовника и тропинкой, убегавшей через ворота на лужайку. За воротами тянулась канава, обрамленная земляным валом, и с мостиком из досок. Рядом копошились трое рабочих.

— Эти люди все еще на лужайке, сэр. — Альфред вернулся к кровати. Он положил на поднос очки мистера Пириода и налил в чашку чай.

— Да, они мне порядком надоели. Впрочем, не важно. О Боже! — вдруг воскликнул мистер Пириод, развернув газету и просматривая раздел некрологов.

Альфред терпеливо ждал.

— Почил лорд Ормсбери, — пояснил мистер Пириод.

— Почил, сэр?

— Умер. Видимо, вчера. Автомобильная авария. Какой ужас! Здесь сказано, ему было пятьдесят два. Кто бы мог подумать. «После него осталась сестра…» — прочитал он и издал горлом какой-то недовольный звук.

— Полагаю, имеется в виду Дезире, леди Бантлинг, сэр, — осмелился спросить Альфред, — из Бэйнсхолма?

— Именно так, Альфред. Именно так. Они не нашли ничего лучшего, как назвать ее вдовой. Она этого не выносит. И никогда не выносила. К тому же это неверно. В «Пресс» могли бы знать такие вещи.

Он продолжал читать. Выражение его лица, всегда немного инфантильного, было заинтересованным и увлеченным.

Внизу из сада послышался заливистый лай.

— Боже милосердный! — пробормотал мистер Пириод и закрыл глаза.

— Я о ней позабочусь, сэр.

— Ни за что на свете я бы не… Не важно.

— Будут еще какие-то распоряжения, сэр?

— Что? Нет. Нет, спасибо. Вы помните, что к обеду будет мисс Картелл? И мисс Мэйтленд-Майн?

— Разумеется, сэр. Поезд прибывает в десять двадцать. Вам что-нибудь понадобится в библиотеке, сэр?

— Как будто нет. Она привезет с собой пишущую машинку. — Мистер Пириод посмотрел поверх газеты, словно раздумывая над своим решением. — Ее дед был генералом Мэйтленд-Майном. Моим старым другом.

— Неужели, сэр?

— О да. Да. И еще ее отец. Он погиб при Дюнкерке. Ужасная потеря.

В коридоре послышались приглушенные шаги. Потом кто-то забарабанил пальцами по двери и произнес высоким мужским голосом:

— Ванная свободна. Если угодно.

Шаги затихли.

Мистер Пириод вновь издал недовольный звук.

— Просто не могу поверить, — пробормотал он. — Видимо, все эти недели придется принимать ванну по вечерам? — Пириод посмотрел на Альфреда и вздохнул: — Ну ладно. Спасибо.

— Спасибо вам, сэр, — кивнул Альфред и вышел из комнаты.

Проходя по лестничной площадке, он услышал, как мистер Картелл напевает в своей комнате. Альфред мысленно произнес: «Ничего из этого не выйдет и выйти не могло» — и спустился в кухню. Там он обнаружил кухарку, миссис Митчел, дородную и довольно импульсивную женщину. Они обменялись замечаниями о погоде и о том, что весна, похоже, все-таки вступила в свои права.

— Наверху все в порядке? — поинтересовалась миссис Митчел.

— Как всегда, миссис Эм.

Снаружи донесся хриплый лай, закончившийся громким воем.

— Ох, эта собака! — пробормотала миссис Митчел.

Альфред подошел к задней двери и толкнул створку. В открывшийся проем сломя голову влетел огромный боксер-полукровка.

— Вот сучка! — сдержанно, но с чувством произнес Альфред.

— Прочь! Убирайся с моей кухни! Фу! — замахала руками миссис Митчел.

— Пикси, ко мне!

Самка боксера присела и завиляла хвостом, умильно глядя на Альфреда.

— Пикси, наверх! Беги к хозяину.

Слуга схватил собаку за ошейник и потащил в коридор. Сверху раздался громкий свист. Псина радостно залаяла и рванула на лестницу, срываясь со ступеней лапами. Альфред проводил ее мрачным взглядом и вернулся на кухню.

— Это уж чересчур, — заметил он. — Мы так не договаривались. Никогда!

— Я бы совсем не возражала против симпатичного котенка.

— Вот именно. А эта собака тут все перевернет вверх дном!

— Просто кошмар. Ваш завтрак готов, мистер Белт. Свежее яйцо.

— Прекрасно!

Он сел за стол, на редкость аккуратный и внушительный мужчина, — так по крайней мере подумалось миссис Митчел. Она наблюдала за тем, как он взял яйцо и ударил ложечкой по скорлупе. Пустая оболочка треснула и развалилась на куски. Миссис Митчел закрылась передником и дрожащим голосом произнесла:

— С первым апреля, мистер Белт!

В ответ наступило глубокое молчание, и кухарка даже испугалась: не рассердился ли он? Но когда она выглянула из-за передника, Альфред просто шутливо помахивал ей чайной ложкой.

— Вы у меня дождетесь. Вы точно дождетесь, милочка. Погодите.

— Не думала, что вы клюнете на такой старый фокус!

— А ведь я и календарь сегодня отрывал.

— Ничего страшного. Там есть и настоящие. Под платком.

— Под салфеткой, — поправил ее Альфред. Он работал У мистера Пириода уже десять лет. — Наверно, вы не знаете, миссис Митчел, — заметил он, очищая скорлупу с яйца, — что апрельский День дурака восходит еще к временам древнего язычества.

— Надо же! Я просто диву даюсь, как это вы с вашими способностями не устроились куда-нибудь еще.

— Вам кажется, я недостаточно амбициозен? — Ложка Альфреда замерла на полпути ко рту. — Истина в том, что мне нравится служить. В благоприятных условиях это как раз то, что мне нужно. А здесь условия весьма благоприятны… по крайней мере были.

В глубине дома зазвонил телефон.

— Я отвечу, — поспешно сказала миссис Митчел. — Продолжайте кушать.

Кухарка вышла из кухни. Альфред взял второе яйцо и «Дейли мейл» и управлялся с ними до тех пор, пока она не вернулась.

— Это была мисс Картелл, — сообщила кухарка.

— Вот как?

— Спрашивала брата. «О, — говорит, — миссис Митчел! Вы, — говорит, — как раз тот человек, с которым я хотела побеседовать!» Ну, вы знаете ее манеру. Нахальная, но очень милая.

Альфред слегка кивнул.

— «Скажите, — говорит, — пока я еще ничего не обсудила с братом, но скажите, — говорит, — абсолютно откровенно, так сказать, между мной, вами и кладовкой: как по-вашему, выдержит ли ваша кухня, если на ленч придет еще два человека?» Представляете?