Читаем без скачивания Развал/схождение - Андрей Константинов

– Добрый всем денечек. Инспектор Петрухин беспокоит, из Общества по охране домашних животных. Извините, что помешал делить шкуру убиенной кошки.

Мужчины удивленно-синхронно подняли глаза на вошедшего и…

…и Алымову хватило какой-то пары секунд, чтобы понять: «Всё, расшибли, запираться бесполезно».

В кабинете подвисла нехорошая тишина. Под занавес которой Игорь Алексеевич севшим голосом попросил:

– Коля, выйди и подожди за дверью.

– Ну зачем же за дверью? – выказал сомнение Петрухин. – У нас здесь такая компания хорошая собралась. Кружок, можно сказать, по интересам. Я ведь тоже оккультными науками увлекаюсь.

– Коля! Выйди! – повысив голос, приказал начальник СБ.

Тоскливо бросив прощальный взгляд на недополученные деньги, подчиненный покинул кабинет.

– Вас, я так понимаю, нанял Нарышкин?

– Не совсем так. Но ход мыслей правильный, – подтвердил Дмитрий. – Вы позволите присесть?

– Да-да, конечно… Чай, кофе, виски?

– Просто водички, если можно?

– Можно и просто. Ну а я, с вашего позволения, вискарика дерну?

– Завидую завистью белого мага. Лично я на работе позволить себе не могу.

– После вашего визита, так думаю, работы у меня больше не будет, – невесело заключил Игорь Алексеевич и полез в металлический сейф, перепрофилированный под мини-барчик.

– Ну, зачем же так пессимистично? – искренне посочувствовал Дмитрий, отчего-то с ходу проникшийся симпатией к совершенно незнакомому человеку. – Кстати, «кукла» и «три карты» – тоже Колина работа?

– Работа – его, – помедлив, хмуро сказал Алымов. – Но идея – моя. Так что – мне и отвечать.

Глава третья

Санкт-Петербург, 28 октября, пт.

Поскольку в середине недели Виктору Альбертовичу пришлось срочно вылететь в Москву, его очередная встреча с решальщиками в рамках мистического дела о «трех картах» состоялась лишь днем пятницы. Причем состоялась не в директорском кабинете, а – так уж бизнес-географически совпало – в интерьерах ресторана «Альфонс». Сие заведение, принадлежащее старому знакомцу Брюнета, Петрухин с Купцовым активно использовали в качестве места проведения приватных рабочих бесед с разными, условно говоря, «интересными» людьми. По коей причине за ними был негласно, в формате «по требованию», зарезервирован отдельный уютный вип-кабинетик. А так как кухня в «Альфонсе» была в высшей степени недурственной, а счета за выпитое-съеденное, как правило, оплачивал Брюнет, приятели пользовались любой возможностью посетить эти стены, дабы совместить приятное с полезным. Другое дело, что внезапно назначенная шефом сходка персонально для Леонида оказалась нынче совсем некстати. Потому как именно сегодня днем Яну выписывали из больницы, и Купцов, разумеется, собирался лично присутствовать при сём историческом событии.

– В общем, Игорь Алексеевич Алымов на поверку оказался отличным мужиком, – подвел черту Петрухин и почти любовно уставился на только-только поданный нежнейший стейк из мраморной говядины.

– Понятно, рука руку моет, – усмехнулся Виктор Альбертович. – Небось, из ваших? Бывший мент?

– А вот и нет. Он из армейских. Электронщик, без малого двадцать годков на РЛС под Мурма́ном отпахал. Одно слово – «командир». Потому и служба безопасности у него – будьте нате. В основном из таких же бывших. Потому и замки электронные прокусывают – на раз-два.

– Угу. Отличный мужик, – скептически подтвердил Купцов и беспокойно покосился на часы. – Интересно, а животину несчастную он как? Руками душил? Или из табельного завалил?

– Кошка была местная. В смысле, при универсаме столовалась. А накануне ее как раз трагически переехал погрузчик. Вот Алымов и решил: не пропадать же добру!

– То есть вариант с насыланием порчи посредством дохлой черной кошки в книге тоже имеется? – уточнил Леонид.

– Там вообще много чего. Имеется.

– Вы мне так и не объяснили, братцы, что за книга такая? – спросил Виктор Альбертович.

– Книженция занятная. Мне ее Алымов на память презентовал. – Петрухин достал из сумки увесистый том и переадресовал Брюнету. – На, полюбопытствуй.

Книга представляла собой нестандартных размеров фолиант – очевидный новодел, но при этом довольно искусно исполненный под старину. Название на обложке – в золоте и с «ятями» – гласило: «Белая и черная магии: привороты, ворожба и иныя чародейства».

Заинтригованный Виктор Альбертович нацепил очки и с интересом взялся перелистывать страницы, задерживаясь преимущественно на картинках. В нескольких местах он откровенно фыркнул, а в конечном итоге просто заржал в полный голос.

Отсмеявшись, зачитал вслух:

– …не переступайте выплеснутых перед вами помоев или брошенного под ноги мусора, особенно через клочья шерсти и пучки веток. Но если всё же переступили, произнесите: «Грязь ко мне не пристанет»… М-да, редкостная чушь.

– Чушь не чушь, но ведь сработало.

– Да ладно!

– Кабы мы не заставили господина чиновника в приказном порядке отправить супругу в универсам, ноги бы ее там больше не было.

– А теперь и не будет. Учитывая, что водитель Миша залечил свои зубья, – машинально вставил свой «пятак» начавший всё заметнее нервничать Купцов.

– Вы уверены?

– Стопудово, – подтвердил Дмитрий. – Я давеча переговорил с… хм… моим спецагентом: она… вернее, он уверяет, что в ближайшей перспективе у мадам Нарышкиной универсам «Всячина» на подсознательном уровне будет четко ассоциироваться с… э-э-э-э…

– С паранормальными явлениями? – подсказал Купцов и снова посмотрел на часы.

– Именно. Купчина, ты чего всё на часы пялишься? Ждешь кого? Или опаздываешь куда?

– Нет-нет. Все нормально. Хотя…

– Хотя что?

Немного помявшись, крайне щепитильный в вопросе «приоритета служебного над личным» Леонид все-таки решился озвучить за наболевшее:

– Мужики! Мне бы сейчас того… отъехать бы, а?

– Без проблем, – благосклонно отозвался на просьбу Брюнет. – А куда?

– Да так, в одно место.

– А место, я так понимаю, располагается близ Финляндского вокзала? – лукаво прищурился привычно «компетентный» Петрухин.

В ответ Купцов наградил напарника негодующим-испепеляющим.

– Хм… Судя по выразительной мимике, я угадал. Ладно, Витя, давай в самом деле отпустим инспектора? Пока он не взялся рвать и метать.

– Так я же сказал, что не возражаю. Надо, значит надо.

– Ключи отдай. От «фердинанда».

– Ну, начинается, – притворно вздохнул Петрухин. – А от квартиры, случайно, не требуется?

– Дима!

– Всё-всё – умолкаю, отдаю.

Обретший ключи Купцов торопливо распрощался и чуть ли не бегом покинул вип-кабинетик.

– Куда это он так понесся?

– Согласно моим оперативным данным, сегодня Яну Викторовну выписывают из клиники.

– Ну, слава богу! – искренне возрадовался Виктор Альбертович. – Конец моим страданиям!

– …«и разочарованиям, и сразу наступает хорошая погода»[7],– автоматически среагировал/продолжил Петрухин.

– Чего?

– Не обращай внимания. Это не я – это мое, в коротких штанишках, подсознание… Ну, и как тебе печатное издание? Втыкает?

Брюнет еще немного полистал «странную» книгу и возвратил Дмитрию с вопросом:

– А где ее Алымов вообще раздобыл? Смотрю: выходных данных нет, издательство не указано.

Петрухин бросил на босса удивленный и одновременно уважительный взгляд:

– Витюша, а на тебе пользительно сказывается общение с двумя великими сыщиками.

– В смысле?

– Я говорю: в правильном направлении мыслишь. Книжица сия – товар штучный. Ручной работы, а потому цены немалой. Знаешь, сколько стоит? Полторы штуки баксов.

– Ох, ни хрена себе?! А главное – было бы за что? Подобного дерьма в Интернете – пруд пруди.

– Верно. Но тут ведь все дело в том, как подать. Матерьялец. Короче, история там нарисовалась следующая…

В начале третьего в просторном холле приемного покоя показалась Яна Викторовна Асеева. Сугубо внешне – вполне себе здоровая, кабы не лангета на колене да медицинская тросточка, на которую она, слегка прихрамывая, опиралась.

Первым «магистрального» юрисконсульта приметил Глеб и с визгом «Мама!» бросился навстречу. Следом подтянулись взволнованная Ольга Антоновна с букетом и Ирина Купцова без такового, но зато с предусмотрительно захваченной из дома дорожной сумкой. В которую, пока родные ахали/охали, принялась деловито укладывать многочисленные Асеевские пакеты с больничными вещами. Минут через пять, когда первые, связанные с возвращением блудной дочери в мирскую жизнь, страсти улеглись, Ольга Антоновна спохватилась и укоризненно вопросила:

– Ирочка! А как же мы теперь? А машина-то? Вы говорили, что кто-то должен был подъехать? Ведь Яночке-то, с ее ногой…