Читаем без скачивания Сказки синего-синего моря - Алена Бессонова

– Конечно, поможем, – хором воскликнули Ур и Марта, – садись на спину. Полетели.

Дуб, на котором примостился домишко старой Совы, был велик собой, ветвист и кряжист. За сто лет, которые дерево росло, его корням стало скучно в темноте и тесноте и самые смелые из них вылезли наружу, приподняли дерево, взбугрились так, что к стволу невозможно было подойти.

– Вон домишко Совы, – указала Озёрушка пальчиком в самую гущу кроны, – бабушка Гнездушка там, отсыпается. Видите, перья из щелей в разные стороны торчат? Маловат домишко стал старушке. Бабушка Гнездушка, а, бабушка Гнездушка! – позвонила в колокольчик Озёрушка, – проснитесь, пожалуйста, у наших гостей к вам дело…

– Дело? – из окна домишки показалась недовольная глазастая мордочка Совы, – что за дело?

Озёрушка, Марта и альбатрос Ур, наперегонки перебивая друг друга, рассказали Сове историю гончей Жабы.

– Ох, конечно, она здесь ни при чём, – выслушав гостей, изрекла бабушка Гнездушка. – Как было дело, я знаю, а вам не скажу! Вот.

– Почему? – удивились девочки.

– Спать хочу! – сказала сова и закрыла глаза.

– А если я вам новый домишко построю. Просторный, тёплый. – тихонько спросил альбатрос Ур.

Бабушка Сова открыла один глаз:

– Прямо сейчас?

Альбатрос Ур кивнул.

– С кухней и тёплым туалетом?

Альбатрос Ур поморщился, но кивнул.

– Строй! – сказала бабушка Гнездушка и открыла второй глаз.

– Не-ет! Сначала рассказ, – недоверчиво проворчал альбатрос.

Бабушка Гнездушка закрыла глаза и отвернулась.

– Хорошо, хорошо, – воскликнул Ур, – Марта, слушай внимательно, потом перескажешь. Я полетел за стройматериалами.

Бабушка Гнездушка выбралась из своего домика, удобно пристроилась на ветке и начала рассказ:

Дело было позапрошлым летом. Солнце палило нещадно. На небе ни облачка. Даже тени от деревьев не захотели жариться и стали совсем маленькими. В загородном поселке у озера все живое в норки и гнёзда попрятались, окна занавесили. Улицы обезлюдели.

– Жара, тошно, скучно! – шипел ветер Сквозняк, вылезая из– под крыльца дачного домика. – Скорее бы лето закончилось! Осень хочу. С дождями, с промозглыми ветрами, с насморками и ячменями на глазах. Люблю простужать деток! Люблю слушать, как они верещат, когда им укольчики делают! Красота, веселье!

– Жара… – вторила Сквозняку с грушевого дерева Кукушка, – спрятаться негде. Макушку напекло. Полечу, суну голову в озерцо, освежусь!

– Погоди, подружка! – остановил её Сквозняк. – Тихо у нас как-то, невесело! Давай придумаем что-нибудь. Скандальчик какой устроим, драчку затеем. Носом кого-нибудь с кем-нибудь столкнём.

– Голова у меня, Сквозняк, нагрелась, – закапризничала Кукушка. – Неохота мне напрягаться, суетиться! Сколько усилий надо приложить, чтобы всех со всеми перессорить. Неохота мне…

– Спорим, Кукушечка, что от одного лживого письмеца всё озеро забурлит и из берегов выйдет, – глаза у Сквозняка сверкнули в предвкушении весёлых событий.

– Ну-у-у, – Кукушка лениво потянулась, – если не очень напрягаться… Давай, говори, что делать!

– Напишу-ка я сейчас местной Жабе письмо, от имени Ветра Перемен – мечтательно ухмыльнулся Сквозняк, – будто он, Ветер Перемен, выбрал оную жабу для проведения эксперимента. Хочет рожу её противную преобразить. Сначала царевной – лягушкой сделать, затем просто царевной. Царство ей на отдельном острове в океане подарить. Пусть правит!

– Что, не сразу царевной? – потопталась с ноги на ногу Кукушка, – сначала в лягушку, потом в царевну?

– Позаковыристей хочу! – хихикнул Сквозняк. – Повеселее! Поняла, дурья голова. Ну, что, понесёшь на хвосте лживую новость?

– Чего не понести, понесу! – Кукушка на минутку задумалась. – А мне-то, какой резон? Мне-то, какая с этого радость?

– Как, какая? – серьёзно спросил Сквозняк, хитровато прищурясь. – Тебе на царском острове должность дадут. Будешь главной птицей!

– Ах, батюшки! – заторопилась Кукушка, – давай быстрее письмо, привязывай к хвосту, полетела я!

Стоило Кукушке улететь, как Сквозняк закатился от хохота. Глаза его заискрились, поникшие от жары крылья расправились.

– Действительно, кукушка, голова у тебя перегрелась! – клокотал от смеха Сквозняк. – Сама в эту лживую байку поверила! Ну, так это к лучшему. Правдоподобнее будет! Уж если кукушка, не самая глупая птица, в мою придумку поверила, то уж пустоголовые рыбы точно поверят. Посмотрю, что они делать будут, посмеюсь на славу, порадуюсь… —

сказал и засел в дупле трухлявого дерева, притих, уши навострил, слушать приготовился.

– Тогда вся эта история с гончей Жабой и произошла, – вздохнула бабушка Гнездушка. – Продолжение она вам сама рассказала. Я подтверждаю – эта балаболка здесь ни при чём. Дремала она в одиночестве под моховым покрывальцем в своей норке. Не пришёл её час на охоту выходить. Не любит Жаба дневного солнца, вот и спала себе посыпохивала. А над озером долго ещё летал смех Сквозняка…

– Ах, проказник! – неожиданно раздался возмущённый голос Ветра Перемен. Как оказалось он все это время в ветвях прятался. Сидел тихо, слушал. – Выходит Сквозняк себе на потеху всё озеро перебаламутил? Да ещё моё честное имя враньём осрамил…

Ветер взвихрился, полетел, выдернул пройдоху Сквозняка из домовой щели и загнал вруна в старое дупло, а выход сухим чурбачком законопатил.

– Пусть посидит, ему полезно…

Когда прилетел обратно, поднял на озере волну, крикнул так, что прибрежные деревья стволами выгнулись, чуть не переломались.

– Ну– ка рыбий народец покажите свои рыбьи головы, навострите свои рыбьи уши. За что Жабу обидели? Почему из родного дома выгнали? Зачем горе мыкать в чужой стороне заставили? Ну-ка, кукушка, расскажи озёрному народу, как дело было.

– Я что, я что?! – икая заголосила кукушка, – мне ветер Сквозняк должность главной птицы обещал, а не этому заморскому павлину расфуфыренному…

– Кто обещал?! – вытаращил глаза Сом.

Уж на что Пескарь донная рыба и тот из воды выскочил:

– Кто обещал?!

– Как кто? – продолжала возмущаться Кукушка, – Ветер Сквозняк обещал, когда письмо писал и велел его вам подкинуть. Сказал, если лживое письмецо подкину – сразу главной птицей царства стану. Я напрасно стараться не стала бы?!

– Ты хоть думаешь, что говоришь? – схватился за сердце премудрый Пескарь. – Обманул нас Сквозняк! Потешился над нами! Мы губы раскатали. Ветер Перемен здесь ни при чём. Сквозняк сам ничего делать не умеет – не дано ему. Только мы, дурачьё, повелись, размечтались! Жабу своими придирками извели. Как ей теперь в глаза смотреть будем? Где её искать, горемычную? Тьфу!

Пескарь стукнул по воде плавником и исчез под корягой. Сом в свою берлогу в омут поплёлся. Щука от горя комара съела. Тишина повисла над озером густая. Все озерные обитатели по норкам попрятались, каждый свою думу думал. Кто обиду таил, кто несбывшиеся надежды оплакивал, кто жабу жалел. Изредка над озером слышались всхлипы Кукушки. Она хоть и не глупая птица, а самая последняя поняла, как над ними всеми противный Сквозняк посмеялся. Уж больно ей хотелось главной птицей царства стать. Плакала, плакала, а потом полетела на другое озеро селиться. Стыдно ей было в глаза Жабе смотреть. Совесть проснулась.

Тем временем на озеро вернулась гончая Жаба с племянницей, её Попутные ветры, друзья Ветра Перемен принесли. Жабы, как озеро увидели, так с высоты птичьего полёта в него и плюхнулись. Сильно хотелось путешественницам скорее в свою норку попасть, в пресной озёрной водице искупаться, подружек проведать, послушать о чем рябинки с берёзками шепчутся.

А на старом дубе Ветер Перемен с Озёрушкой и Мартой, с альбатросом Уром праздновали новоселье в новом, уютном доме бабушки Гнездушки. Ур постарался старой Сове угодить: хороший красивый дом построил со спаленкой, кухней, гостиной и отдельным тёплым туалетом. К вечеру гости наелись пирогов, напились сладкого клюквенного морса и полетели домой. Завтра начинался новый учебный день и новая сказка синего-синего моря…

Глава третья, заключительная, а может быть, и нет

Кольцо царя Сияна

– Привет, дружище Ур, – выпрыгивая из воды, прокричал в небо дельфин Ло, – как поживаешь?

– Славно, дружище Ло! – также весело отозвался альбатрос Ур, – Как Марта закончила первый класс?

– Неплохо! – вместо Ло ответила Марта, устроившаяся тут же на спине дельфина, – с пятёрками, четвёрками и немножечко с тройками…

– Вот, вот! – проворчала, высунув голову из воды, акула Акулина. – Ты спроси её Ур по каким предметам у неё тройки, а я скажу тебе по каким предметам у неё пятёрки и четвёрки.