Читаем без скачивания Сказки синего-синего моря - Алена Бессонова

– Интересно! – удивилась Марта, – когда я сюда плыла, забора не было. Кто его поставил? – она остановилась и призадумалась. – Как же я выйду отсюда? Забор меня не пустит. Что-то он мне напоминает? Интересно, что?

Марта подплыла поближе. Осторожно, что бы не всколыхнуть муть осадков, опустилась на дно пещеры. Присмотрелась. Над нижним частоколом белых ёлочек, парил в воздухе другой частокол таких же белых ёлочек только вершинками вниз. А ещё чуть выше частокола на Марту глядели мутно-серые глаза огромной сизой рыбины.

– Так ведь это зубы! – догадалась девочка, – как же я сразу не сообразила. Если выплыву, попаду ей прямо в пасть!

– Подгребай уже, – прокряхтела рыба, – страсть, как люблю полакомиться любопытными девчонками…

– Ты кто? – с ужасом выдохнула из себя Марта.

Рыбина беззвучно засмеялась, при этом мелко подрагивала телом:

– Я тот, кого никто не любит, – начала декламировать она, – Я тот, чей взор надежду губит…

– Ой! – радостно воскликнула Марта, – Ты демон?

– Почти, – ухмыльнулась рыбина и продолжила декламировать,

– Иди ко мне, моя малышка,Я съем тебя без передышки…Я плащеносная акулаА ты девчонка просто ду…,

– акула томно закатила глазки и произнесла сладким голосом. – Нет, это грубо. Я не люблю грубой пищи, лучше так:

Нет, тыне ду… Мне не позволит так назвать тебя моя культура,

Ты просто глупая натура. Хи-хи-хи, – акула радостно захлопала плавниками. Посмеявшись, хищница уставилась немигающим взглядом на Марту. – Я сегодня ещё не завтракала. И теперь ты мой завтрак.

– Ещё чего! – возмутилась Марта. – Терпеть не могу, когда меня едят. И дел у меня полно. Ну ка, посторонись!

– Кудай – то я посторонюсь? – выпучила глаза акула, – Я тебя целый час ждала. Кушать хочу…

Акула для убедительности щёлкнула ёлочкой об ёлочку. Пока рыбина потешаясь над беззащитной Мартой, девочка пересчитала количество зубов в её пасти. Их было ровно триста.

– Многовато, – подумала Марта, – эдак она меня в мелкий фарш перемелет…

Акула медленно покачивалась в толще воды. Она неторопливо закрыла жаберные щели складками своего плаща и как пылесос начала неспешно высасывать Марту из пещеры.

– Мамочка! – подумала Марта, – я, кажется, научилась бояться!

– Мамочка! – закричала девочка, и что было силы, попыталась плыть назад. Однако неумолимый поток воды тянул её всё ближе и ближе к сверкающим остроконечным ёлочкам, прямо в чёрную пасть акулы. Марта упиралась, как могла, но вскоре обессилила, зажмурилась и приготовилась к неизбежному. Когда до острых зубов акулы осталось совсем чуть-чуть, Марта почувствовала, как акула вздрогнула всем своим огромным телом и внезапно заскулила противным дребезжащим голосом.

– Ой! О – ё-ё-й! Кто меня за хвост тянет?! Отпустите немедленно! Аквалиция! Аквалиция на помощь! Хвост отрывают честным обитателям моря!

– Кто здесь у нас честный обитатель моря? – услышала Марта голос дельфина Ло.

Плащеносная акула изогнулась вопросительным знаком, скосила глаз и увидела – за хвост её тянула большая белая рыбина. Это, конечно же, была Акулина.

– Ничего себе, – подумала плащеносная акула. – Силы не равны, их двое, я одна. Не сдюжу! Придётся прикинуться лещом…

– Ой, ребятушки, – запричитала хищница, – как хорошо, что вы приплыли. Давайте девчонку съедим вместе. Она хоть и костлявая, но позавтракать нам хватит…

– Отпусти её Акулина, – попросил дельфин Ло, – никуда она теперь не денется. Слышишь, позавтракать нам предлагает…

– С удовольствием поделюсь, – засуетилась плащеносная акула, – я отроду жадной не была…

– Глупой ты всю жизнь была, – отозвалась Акулинка, отпуская хвост хищнице, – Я тебя с детства помню. Жадной была. У своих – же сородичей, все, что плохо лежит, зажуливала. Беззащитных обижала. Вот сейчас на мою дочку позарилась…

– На дочку? – взвизгнула акула, – так кто знал, что она твоя дочка?

– А если не моя, то обижать можно? Она маленькая, глупая ещё. Сегодня первый раз в первый класс пошла. А ты: «полезай ко мне в пасть, я тобою позавтракаю». Теперь ты полезай ко мне в пасть, я тобою пообедаю…, – нежно сказала Акулинка и для убедительности щёлкнула зубами.

– Ой! – завиляла хвостом акула. Поняла хищница – против грозы морей белой акулы Акулины, она слабовата, – Какой из меня обед? Я худюща-а-а-а! Ни рыба, ни мясо. Одни кости. Не дай бог подавитесь! Дайте мне немного жирком обрасти, отдохнуть маленько, а то я всё в бегах, в суете, в хлопотах. Тогда и обедайте, только рада буду хорошим друзьям угодить…

– Сейчас, матушка, отдохнёшь, – шикнул дельфин Ло. Вытянул из-за кораллового рифа, дырявую бочку когда-то сброшенную с пиратского корабля, и одним махом упирающуюся акулу туда засунул, другим махом крышкой пришлёпнул.

– Вот так! – крякнул дельфин, – пусть годочка три посидит, отдохнёт, умом посветлеет, душой подобреет. А там глядишь, и на свободу с чистой совестью выйдет. А? Как думаете?

– Сурово! – откликнулась Акулина.

– Сурово! – подтвердила Марта.

Дельфин перевёл взгляд сердитых глаз на Марту

– Ну, что, доченька, всё ли ты в нашем море знаешь? Повадки всех рыб изучила или…

Марта не дала дельфину договорить:

– Ты прав, папуля, как всегда, прав! – ласково сказала Марта и погладила Ло по каплевидной голове. – Завтра в школу обязательно пойду. А сегодня надо Жабе помочь, в беду она попала. И Марта рассказала Акулине и Ло грустную историю гончей Жабы и её племянницы.

– Всплываем! – крикнул дельфин, – Надо Ветра Перемен звать, только он может помочь…

Выслушав рассказ Марты о беде гончей Жабы, Ветер Перемен взвихрился:

– Вот оно как! Непорядок! Придётся лететь на озеро восстанавливать справедливость.

– А я? – жалобно мяукнула Марта

– И ты! – благосклонно кивнул Ветер, – как же без тебя? Нужно позвать моего друга альбатроса Ура. Он тебя до озерца доставит.

Ветер поднял со дна моря большую музыкальную раковину и затрубил:

– Ур! Ур! Ур!

Альбатрос не заставил себя ждать, появился немедленно.

Альбатрос – странная птица. Тело небольшое, а крылья огромные. Нет больше таких крыльев ни у одной из летающих в мире птиц. Уйти в полёт альбатросы могут с гребня волны или берегового утёса. Летать им всегда помогает ветер. Сутками парят птицы в штормовом небе. Вода и ветер – вечные спутники альбатросов. Ур любил летать. Его белые крылья с черными перьями на концах сверкали на солнце. Он смеялся от удовольствия полёта, задевал клювом волну, разворачивался грудью к ветру и вновь, не шелохнув крыльями, взмывал ввысь.

Усадив Марту на спину, альбатрос наперегонки с Ветром Перемен помчались к озеру.

Лететь пришлось недолго, как только обогнули гору, увидели лесок, а за ним и озерцо показалось. Краси-и-ивое! Загляденье! Берёзки и рябинки обступили блюдечко-озеро, веточки к воде склонили, стояли, от ветра покачивались, листиками шелестели, будто песню колыбельную напевали. Озеро под их песенку тихо дремало. Изредка на глади озера появлялась любопытная голова рыбы чехонь. Нырнёт и вынырнет. Нырнёт и вынырнет. А тут вдруг вынырнула и увидела, как на волну присел красавец-альбатрос с девочкой на спине.

– От те на! – заголосила Чехонь, увидев Марту. – И у нас такая есть! Вон, в заводи в кувшинке спит. Только наша совсем светленькая, длинноволосая, синеглазая. Озёрушкой зовут. А вашу как кличут?

– Я Марта, – приветливо улыбнулась гостья.

– Чё прилетели? Али дело, какое есть?! – у Чехони от любопытства глаз за глаз зацепился, да так и застыли.

– Есть, – утвердительно кивнул альбатрос Ур, – с кем можно поговорить по делу гончей Жабы?

– Уть, – тихо пискнула чехонь и нырнула.

Ждали любопытную рыбу долго – не дождались. Больше она мордочку из воды не высунула.

– Греби Ур к кувшинке с Озёрушкой, – попросила Марта, – может, она нам поможет.

Так и сделали. Девочка сладко спала, во сне улыбалась, причмокивала пухлыми губками.

– Пора, ленивица, просыпайся, – Марта легонько тронула Озёрушку за плечико, – солнышко уже на обед пошло, а ты всё спишь!

Девочка открыла глазки, зевнула, потянулась и посмотрела на неожиданных гостей

– Ухты-пухты! – воскликнула Озёрушка. – Вы откуда здесь взялись?

– Ты говоришь, как наша Марта, – улыбнулся Ур, – с неба упали. Это, конечно, шутка. Мы прилетели по делу. И просим тебя в нём поучаствовать.

Альбатрос подробно рассказал Озёрушке о беде гончей Жабы. Озёрушка слушала участливо и сосредоточенно, отчего на её лобике появились две неглубокие морщинки, что совсем не портило её милое личико.

– Нет, – в конце сказала девочка. – Я не смогу быть вам полезной, потому что родилась, когда гончей Жабы в озере уже не было. Зато старая Сова, бабушка Гнездушка, что сидит на столетнем дубе вполне может вспомнить эту историю. Если вы поможете мне взобраться на вершину дуба, я вас с ней познакомлю.