Читаем без скачивания Принцесса и арбалет. Том 1 - Михаил Высоцкий

— Лер! — из первого угла подал голос Федя, — Да я и сам… Я бы того… Они бы токмо помешали… Топор — он оружие, топор — он хороший. А у него арбалет… Там толпа. Попал бы не туда, ранил… Я же сам пошел… Топор — острый… А зыкруды… Они не воины… И…

— И ты еще смеешь называться моим братом? — ну все, руки в боки, прощай логика, пошли эмоции. Дурдом входит в стадию ремиссии. — Ты знаешь, как я перенервничалась? Еще раз так поступишь — я тебя сама убью, понял? И не посмотрю, что ты мой брат! А вы… Призвал ты себе, Филин, такого же алкоголика и труса, как и сам! — не знаю, как Бесс, а я уже месяц к алкоголю не притрагивался. — Трусы вы, а не мужчины! Малодушные тряпки! Мало того, что даже пальцем не пошевелили, чтоб брата моего спасти, так еще и оправдания себе ищите! От тебя, демон, я другого и не ждала, — интересно, во-первых, почему я демон? А во-вторых, почему она от меня другого не ждала? — но ты, Филин… Я думала, что ты мужчина! А ты трус! Ненавижу! — ну все, раз прозвучало слово «ненавижу» — сейчас заплачет и полезет обниматься.

Угадал. Все таки женская логика — это особый вид логики! Говорит «ненавижу» — значит ей плохо, ее надо утешить, успокоить, она должна выплакаться в мужское плече, на этот раз принадлежащее Бессу. И не важно, что его только что обзывали трусом и тряпкой — это уже не имеет никакого значения, Лера об этом уже, наверно, и забыла. Тем более, брат ее двоюродный, Федя, жив-здоров, да и действительно, если вдуматься, не нужна была ему наша помощь. Наоборот, это бы обидело его, ему хотелось самому погеройствовать, и не подумал он, что тем самым сестрицу может обидеть. Да и я, открой стрельбу, в той куче-мале мог промахнуться и по нему попасть, я же не снайпер экстра класса, я просто стрелок-любитель. Но это уже типичные измышления мужской логики, к таким мыслям Лера тоже может прийти, но уже потом, в более спокойной обстановке. Сейчас же, после ключевого слова «ненавижу», она мирно плакала в объятьях некроманта Бесса, время от времени легко ударяя его своими кулачками и повторяя то же самое слово.

Тем временем в дверь постучали, и показалась голова посланного за нами гонца.

— Это, можно войти…

— Входи, — разрешил я, как самый свободный в этой обстановке.

— Мы тут с ребятами посовещались… Мы это, хотим вас поблагодарить, что помогли… Мы бы сами не справились, но вы, многоуважаемый Федор Михайлович… Нам бы самим того, не справиться…

— Дык! — на залитом вражеской кровью и покрытом синяками лице Феди Расколкина расцвела улыбка. — Топор — оружие!

— И мы, — гонец сглотнул. Действительно, физиономия воинственного карлика Феди — не самое эстетическое зрение, — посовещавшись, решили… Если вы хотите — мы можем вернуться назад, и сказать, что не смогли вас нагнать!

Предложение с их стороны действительно выглядело как геройский поступок! Ну еще бы, нарушить устав, при наличии большого числа свидетелей, которые нас вместе видели вечером в трактире… Видать, действительно совесть проснулась — поняли, что без помощи Феди зыкруды бы их если бы и не всех перебили, то половину точно. А так — пару переломов, таким даже хвататься можно, мол, мы крутые, без потерь орду зыкрудскую одолели… Ну что, Бесс, Лера? У вас, герои недорезанные, хоть сейчас согласиться ума хватит? Ах да, вы еще не видели труп последнего из наемных убийц во дворе…

— Хотим, хотим, — ответил я, — Кстати, если вам интересно — там во внутреннем дворике по идее должен валяться труп одного из убийц Школы Ночных Воинов. Заберите-ка его, наверно, с собой, я думаю, начальство вас за это только похвалит. Если будут спрашивать — отвечайте честно, да, так прямо со стрелой и нашли, да, так и лежал, нет, не знаем, кто застрелил, нет, ничего не видели и не слышали. Хорошо?

— Угу, — что-то типа такого буркнул гонец, после чего его голова исчезла за дверью.

— Михаил, — Лера, видать, за это время уже успокоилась и опять смогла нормально говорить, — я что-то не поняла, о каком трупе ты говоришь? Откуда тут может взяться труп наемного убийцы из…

— Давайте об этом потом, а? Никто не возражает, чтоб мы отсюда убрались поскорее, пока армия местная не начала выяснять, кто именно так успешно справился с ее функцией, отразил нападение дикарей, и как эту личность можно в дальнейшем использовать? — подобная судьба Федю не очень прельщала, так что по крайней мере один союзник у меня уже точно был, — Так что я предлагаю спуститься, позавтракать и покинуть поскорее этот гостеприимный город. А уж в дороге я вам и про ночного воина расскажу, и про многое другое… Хорошо?

— Ладно, — кивнула Лера, и первая вышла из комнаты.

***

Алвит, угрык седьмого отряда третьего вольнического батальона армии свободных зыкрудов, задумчиво почесал задницу. Он, один из самых мудрых и великих угрыков во всей армии зыкрудов, только что потерпел ужасное поражение, и получение вольным народом зыкрудов независимости откладывалось еще на неопределенный срок. Это был первый недостаток его нынешнего положение. Вторым же недостатком было то, что остальные зыкруды, когда придут в себя, обязательно начнут искать виноватого в том, что им не удалось как следует повоевать за свою независимость. А как знал Алвит по примеру своих товарищей из других отрядов, виноватыми как правило становились угрыки, которые и поедались на праздничном ужине по поводу не важно чего.

Алвит не просто так стал угрыком! Он был умным зыкрудом, и если бы другой на его месте не понял бы, что его ждет в будущем, Алвит смог предсказать свою судьбу. Более того, он был очень умным зыкрудом! Он понял, что единственный для него шанс выжить — это бежать. Причем не просто бежать в лес, там его быстро поймают и съедят, а бежать куда-то очень-очень далеко. Например, в другой лес! И бежать очень-очень быстро!

Алвит улыбнулся своими сорока белоснежными клыками. Он был очень доволен своим умом, а еще тем, что ему удалось рукой, которой до этого чесал зад, выудить из носа большую и красивую соплю. Вытря соплю о бороду, зыкруд Алвит побежал прочь из родного леса, туда, в далекие края, вдоль проложенной людьми дороги. Он бежал очень-очень быстро, и потому очень-очень быстро устал. Но Алвит был очень-очень умным зыкрудом! А потому, заметив, что по дороге едет человеческая повозка, он незаметно выскользнул из леса, подбежал к повозке и пристроился на привязанных сзади сундуках, накрывшись какой-то тряпкой.

Алвит уже не был угрыком, но он по-прежнему оставался очень-очень умным зыкрудом, и он был очень-очень доволен собой.

***

Пожилой воин, известный в других краях под именем Бил, стоял на перекрестке двух дорог и думал. Он знал каждый из этих путей, знал, куда они ведут, и что его там может ждать. Он знал все опасности каждой из дорог, и знал, что может ожидать его в конце пути. Он не делал выбор — выбор на самом деле был уже сделал много лет назад, и теперь лишь предстояло сделать первый шаг в последнее из его приключений.