Читаем без скачивания Гром над Академией. Часть 1 (СИ) - Машуков Тимур

Выбрав мясо с жареной картошкой, легкий салат и томатный сок, мы заняли стол возле стены. Отправив сообщение Вике, что я свободен и сижу в столовой, приступил к еде.

Девушки, что сопровождали нас все это время, так же сели рядом и молча принялись есть.

– Дамы, – не выдержал я. – Раз уж вы нас везде сегодня сопровождаете, может, познакомимся наконец?

Они окинули меня недоуменными взглядами, и, уткнувшись в еду, молча продолжили есть.

– Ну пипец! А может, они немые? – спросил я Гришу.

– Да не, они ж на поступлении должны были представиться, значит, говорить умеют… Может, русский не понимают?

– Вряд ли. Иначе, как планируют учиться? Да и имена в библиотеке назвали. Значит, не немые, и болтать могут. Но нас игнорируют. Беда, – задумчиво протянул я, поглядывая на них. Но те, как ни в чем не бывало, продолжали уделять внимание пище, ничем не показав, что поняли нас.

В этот момент пришло сообщение от сестер, что они ждут меня у главного корпуса. Извинившись перед Гришей и договорившись встретиться завтра на общей лекции, я закинул использованную посуду в специальный ящик для нее и рванул к выходу из столовой. Бросив недоеденный обед, за мной устремилась и новообретенная свита.

Обняв своих девчонок, я забрал у них пакет с едой, и мы отправились к дежурному по академии. Забрав там две тяжелые сумки с вещами, переданные дедом, потащил их к своему новому жилищу.

Мой хвост по-прежнему меня сопровождал, и на немой вопрос Вики я махнул рукой и сказал, чтобы не обращали внимания.

К счастью, в дом следом за нами они ломиться не стали. Пока Вика и Ника рассматривали обстановку, я по-быстрому разобрал сумки. Дед постарался от души, и я забил продуктами весь холодильник.

На улице было тепло, и мы, нагрузив тарелку фруктами и соком, отправились в беседку. Девчонки есть не хотели, а я только что пообедал. Но серьезно разговаривать на сухую как-то не комильфо, вот и нашел выход.

С комфортом расположившись, мы молча уставились друг на друга. Надо было с чего-то начать разговор, но умные мысли куда-то испарились. Ладно, оттягивать дальше было некуда.

– Вика, Ника. Ну, в первую очередь я должен перед вами извиниться. Никакой я вам не брат, и даже не родственник. Хотя с семьей Избориных мой род связывают многолетние связи, общей крови у нас нет. Итак, позвольте представиться еще раз. Меня зовут князь Владислав Андреевич Громов, единственный наследник княжеского рода Громовых. На протяжении многих лет наш род был в опале, и его члены планомерно уничтожались, причем с попустительства императорской фамилии. Это продолжалось до тех пор, пока от него не осталось всего два человека – дед и я. После неудачного покушения на меня, когда я и обрел свои силы, меня, чуть живого, доставили в поместье Избориных. Мне было категорически запрещено пользоваться родовой магией, чтобы не привлечь внимания врагов, что, как оказалось, были не только в Российской Империи. Моей главной задачей было выжить, не раскрыв себя. Теперь я, обретя силу, могу не скрываться, но моя безопасность по-прежнему стоит на первом месте. Я, к сожалению, пока не могу рассказать вам всего, но опасность для меня никуда не делась.

– А что с нами, Сер…, ой, прости, Влад? – жалобно спросила Ника.

– Можете звать, как и раньше, братиком, мне нравится. А насчет вас планы у меня не изменились, и от своих слов я не отказываюсь, – ободряюще улыбнулся я. Более того, о том, что я сделал вам предложение, я сообщил деду и, хотя он был недоволен тем, что я не посоветовался предварительно с ним, с этой стороны препятствий не будет. Как и со стороны ваших родителей, я думаю. Но это, к сожалению, еще не все. За меня будет драка, и сильная. Вы заметили, что в этом году много иностранцев поступило в академию? И, в основном, это девушки… Дальше продолжать – или сами догадаетесь? По закону мне разрешено иметь трех жен, и это непреложный факт, который не изменить. А вот наложниц можно заводить сколько угодно. Из меня хотят сделать бычка-производителя, чему я буду жестко сопротивляться. Да и о том, что два места из трех уже заняты, никто не знает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– А с Ольгой Долгорукой что? – в нетерпении спросила Вика.

– А что с ней? – удивился я. – Мы расстались, нет, не так, она меня бросила. Сделала свой выбор, и я, хотя и не понимаю этого, но уважаю ее решение. У нее своя жизнь, у меня своя.

– А ты не думаешь, что из-за твоего изменившегося статуса, она может передумать?

– Знаешь, Вик, не хотелось бы строить из себя обиженку, но я не вещь! Захотел – надел, захотел – выбросил. Один восточный мудрец сказал:

Не слушай тех, кто много обещают, Они обычно ничего не выполняют. Гони друзей, что предали однажды, Кто предал раз, предаст тебя и дважды. И не ищи любви, где не было ответа, в любви есть двое, Нет других сюжетов! (Омар Хаям)

– Красиво, – задумчиво протянула Ника.

– Мудро, – ответил ей я. – Поэтому, даже если она чего-то захочет, не уверен, что я, захочу чего-то в ответ. Как-то перегорело к ней все. Не знаю, даже думать об этом не хочу. – Теперь о вас и нас. Я вас люблю, и это не обсуждается. Но вокруг меня всегда будут крутиться девушки. И они будут пытаться залезть ко мне в постель, а после заявить какие-то права на меня. Я буду сопротивляться этому, как могу, но есть такое понятие, как интересы рода, и нам нужны сильные союзники. Поэтому политических браков (наложницы тоже сочетаются с мужчиной браком, только статус их ниже, чем у официальных жен) не избежать. Теперь вопрос, сможете вы это терпеть? Хватит ли у вас сил делить меня с другой женщиной, а возможно, и не одной? Сможете терпеть завистливые или презрительные взгляды, что будут кидать на вас породистые суки? Подумайте, пока все не зашло слишком далеко.

Ника и Вика переглянулись, и Ника, набрав в грудь воздуха, сказала то, что я не ожидал услышать.

– День откровений, да? Хорошо. Ну, во-первых, мы с самого начала знали, что ты нам не брат. Я умею чувствовать ложь, поэтому все, что ты говорил, нами было услышано и частично принято. Раз ты не рассказывал правду, а дядя был в курсе, значит, была какая-то тайна, но мы решили подождать, пока сам не расскажешь. Во-вторых, что у тебя странная магия – мы тоже поняли с самого начала. Это мой второй большой секрет. Я умею чувствовать чужой эфир, его окрас, расположенность к стихии. У тебя было все так намешано, что я сразу и не поняла, что это такое. А когда дошло, что и как, подумала, что ошиблась. – Ну, и в-третьих – мы сразу поняли, что ты не простой парень. Сначала мы решили, что это наш шанс вырваться из той дыры, где мы находились до той поры. Но потом пришли чувства. Мы сами не поняли, как ты нам стал дороже всех. Мы сможем все вытерпеть, если ты будешь рядом… – Из ее глаз капали слезы, но она их как будто не замечала. – Ты можешь подумать, что мы такие корыстные, увидели перспективного парня и вцепились в него всеми руками. Но это не так. Мы действительно любим тебя. Я не хочу, чтобы между нами оставались недомолвки, поэтому честно тебе все рассказала. А как быть дальше – решай сам. Если прогонишь, уйдем, но очень бы хотели остаться.

Не выдержав, я встал и обнял таких любимых, глупых и дорогих мне девчонок. Они, вцепившись в меня, будто боясь, что я исчезну, рыдали во весь голос.

– Так, – сказал я, вытирая их слезы. – Я вас не брошу, потому что люблю. И чтобы даже мыслей не возникало об обратном. Сейчас собираетесь и бегом в общежитие, и чтобы завтра были как огурчики, не подумайте, что такие же зеленые…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Но мы хотим остаться… – заканючила Вика.

– Я тоже этого хочу, но не сегодня. Дед прислал защитные артефакты. Там тонкая настройка, и надо действовать строго по инструкции. И во время этого в доме не должно быть чужих эфирных потоков. Займет это много времени, так что сидеть и ждать, смысла нет. Да и потом я буду очень уставшим. Так что все завтра.