Читаем без скачивания Огонь в его глазах (СИ) - Лина Люче

Глаза Дестины с все большей тревогой следили за подругой, вскочившей с земли и размахивающей руками. Черноволосая девушка ходила под ветками яблони взад-вперед, даже не замечая, как тоненькие веточки цеплялись за ее волосы.

- Джара, но это же Яльсикар, - беспомощно заметила Дестина, не зная сразу, что ответить. Она сама была в шоке, но сразу решила, что обдумает уход самого влиятельного, после ее мужа, повелителя позже. Сейчас важно было помочь подруге.

- Что ты имеешь в виду, «это Яльсикар»? Словно ты знаешь о нем что-то, чего не знаю я, - едва не срываясь на крик, громко осведомилась Джара. Она тяжело дышала, уперев руки в свои шикарные округлые бедра. Ее полная грудь, которой Дестина втайне завидовала, тяжело вздымалась вверх и вниз. А чернющие глаза уставились на подругу с яростью – словно это она была виновата в том, что Бьякка вел себя с невестой так пренебрежительно.

- Я знаю, что он очень… независимый и жесткий человек, - осторожно подбирая слова, ответила Дестина, стараясь посылать подруге лучи успокоения. Но они обе теперь стали повелительницами стихий, и ей нечего было дать Джаре. Захочет успокоиться – успокоит себя сама, от нее нужна только моральная поддержка.

- Никакой он не жесткий, он просто из кожи вон лезет, чтобы таким казаться, - тряхнула головой темноволосая упрямица. Дестина невольно улыбнулась. Джара тоже такой была: независимой и жестковатой. Однажды она даже заговорила с мужем об этом, спросила, как они могут быть вместе. Но Ксеар лишь предостерегающе посмотрел и, вздохнув, ответил, что с некоторых пор, уже лет двести или триста, предпочитает не размышлять о личной жизни Яльсикара, а просто радоваться за него, когда все в порядке.

- Джара, - примиряющим тоном произнесла Дестина, поднимаясь с земли и приближаясь к подруге. Ее светлокожие тонкие руки легли на опущенные загорелые плечи: Яльсикар – непростой человек, ты ведь это знала? Жесткий он или притворяется, результат один, правда?

- А ты думаешь, мне сейчас от этого легче?

Черные ресницы дрогнули и повлажнели, и тогда Дестина крепко прижала ее к себе, и просто позволила выплакаться.

- Меня тянет к нему, когда его нет рядом. Но он стал такой… не знаю, высокомерный, холодный… ужасно раздражает. Я закатываю истерики, как какая-то… не знаю, неудовлетворенная домохозяйка с пятнадцатилетним стажем. Мне кажется, я стала ему неприятна, и я сама в этом виновата. Но он тоже – он не дает ни единого шанса. Мы оба сами не свои. И что мне теперь делать - я понятия не имею, - прошептала она, когда перестала всхлипывать.

- То, что ты сама хочешь, разумеется, - с каким-то даже удивлением ответила Дестина.

- Даже если будет очень-очень больно? – тихо спросила Джара.

- Если ты пойдешь против себя – будет больнее, - глядя на нее полными сочувствия глазами, сказала жена Ксеара.

Айи, первый мир. Ксеариат.

- Ты в порядке? – тихо спросила Дестина. После разговора с Джарой она нашла его в первом, в его кабинете, невольно нарушив его размышления. Он встретил вспышкой раздражения, которая, впрочем, через пару секунд прошла. Айи позволял ей беспокоиться о нем, даже когда это его напрягало и мешало работать.

- В каком смысле? – он поднял голову, пронзая ее недовольным взглядом.

- Мне Джара сказала, что Яльсикар уходит.

- А…

Немного помедлив, он развернулся на кресле от огромного деревянного стола, привлек ее к себе и посадил на колени, задумчиво погладил.

- У меня смешанные чувства, Дес. И облегчение, и…

- Я понимаю, - она обхватила его голову, гладя ее, ероша ему волосы: Яльсикар твой друг.

- Не совсем, но…

Он сжал челюсти, покачав головой. Сложно было объяснять то, чего он сам до конца не понимал.

- Он твой друг, Айи, посмотри правде в глаза, - внезапно завелась Дестина, тут же спрыгнув с коленей, почти превратилась в фурию, – Если не он, то кто? Почему ты все время это отрицаешь? Почему вы все отрицаете неизбежное и не хотите видеть правду?

Ксеар недовольно посмотрел на жену, словно удивлялся, как эта пигалица умудрилась влюбить его в себя и как смеет еще и дерзить? Ему несколько сотен лет, а ей двадцать с небольшим. Да что она вообще может знать о жизни? Она же, фигурально выражаясь, только вылупилась и беспомощно разевает клюв, оглядываясь по сторонам. И чего-то еще попискивает…

- Мы разные люди с ним, Дес. Даже не представляешь, насколько, - попытался успокоить он, оставшись спокойным. В конце концов, этот цыпленок очень привлекательный и сладенький… любимый цыпленок.

Но его любимая девушка, даже не подозревая о нелестных ассоциациях, пришедших в голову мужу, нисколько не успокоилась и продолжала упрямо сверкать раздраженным взглядом.

- Почему же я этого не вижу? – сердито спросила она. – Ты в газетах, что ли, прочитал, какие вы разные? Я такое замечала там. Он – сама грубость и жестокость, а ты – воплощенная мудрость и справедливость?

Муж посмотрел ей в глаза так, что Дестина разом струхнула. Иногда она забывала, что у него тоже непростой характер. И что дразнить его, когда плохое настроение, не самая хорошая идея. Выражение милого девичьего личика поменялось с гневного на умоляющее.

- Айи, тебе не стоит думать, что он тебя предал. Только не сейчас, - тихо попросила она, мгновенно сменив тон.

- Дес, я тебя очень прошу. Не лезь в это. Я не хочу с тобой ссориться, - холодным тоном произнес Ксеар, глядя в глаза жене.

- Ему сейчас тоже непросто. И Джаре. Ты знаешь, что они расстались?

- Это не мое дело. Если Джара захочет – она уйдет за ним в новый мир.

- Нет, я ей не позволю сделать такую глупость, - вырвалось у Дестины.

Ксеар поднял бровь:

- Я надеюсь, ты с ней это не обсуждала?

Его взгляд стал таким холодным и неприятным, что Дестина даже перепугалась – она видела у мужа такой взгляд единственный раз. Тогда он был занят тем, что прогонял ее из своей жизни, уверенный, что она его не любит. И грозил удалить из своих миров.

- На самом деле обсуждала. А что? – Дестина вздернула подбородок, не отводя взгляда. Она уже не та запуганная девочка. Она вошла в седьмой, узнала себе цену, нашла в себе неисчерпаемый источник силы и многому научилась за этот год. Она много работала, часто жертвуя даже самым дорогим – минутами в объятиях Айи, у которого и так было катастрофически мало свободного времени для нее. Она стала независимой, сильной женщиной… да, замужней, да не свободной. Но только по собственному желанию.

Ксеар покачал головой. Из его взгляда спустя пару секунд ушел холод, но появилось разочарование:

- Дес, надо быть очень самоуверенной, юной и бестолковой, чтобы пускаться давать людям советы на такую тему. Очень бестолковой, - громче и резче повторил он, даже видя, что Дестина заливается краской от возмущения.