Читаем без скачивания Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений (сборник) - Коллектив авторов

Однако американские союзники из числа западных стран предлагали более короткие сроки, тогда как националистический Китай вообще возражал против кандидатуры Ли, ссылаясь на его позицию по вопросу представительства КНР и, в лучшем случае, соглашался на один год. Кроме того, среди союзников США не было единства в отношении законности передачи вопроса об избрании генерального секретаря ООН в ведение Генеральной Ассамблеи. Французские представители, например, информировали Вашингтон, что они готовы проголосовать за любого кандидата, набравшего семь голосов членов Совета Безопасности[74]. Принимая во внимание активные маневры советской стороны в Совете Безопасности, в ходе которых Малик выдвинул в числе кандидатур на замещение должности генерального секретаря ООН представителей Мексики – Падилья Нерво, Индии – Бенегала Рао и Ливана – Чарльза Малика, такая позиция Парижа могла поставить под угрозу намерения США добиться переизбрания Ли[75].

В Вашингтоне же были преисполнены решимости «не дать возможности Советскому Союзу использовать свое вето, чтобы наказать г-на Ли за его позицию по Корее»[76]. США использовали все имеющиеся у них средства давления, чтобы добиться одобрения своей точки зрения. Французам было велено «сомкнуть ружья и поддержать Ли»; Падилья Нерво и другим представителям латиноамериканских стран дали знать, что ни один кандидат от Латинской Америки не получит поддержки США и что, если они продолжат играть на руку СССР, «они поставят себя в неудобное положение, голосуя против американского вето». Ливанский представитель Малик был информирован, что США не выступают против него лично, против Ливана или против арабских стран, а «настроены на отстаивание высоких принципов и моральных аспектов» обсуждаемого вопроса[77].

Результатом такого давления, а также советского неприятия кандидатуры Ли стало то, что Совет Безопасности не смог прийти к соглашению по вопросу о новом генеральном секретаре ООН, о чем и информировал Генеральную Ассамблею в письме от 30 октября 1950 г. Ассамблея рассмотрела проект резолюции, предложенный США, Великобританией и рядом других стран, который предусматривал продлить срок пребывания Ли на посту генерального секретаря еще на три года[78].

СССР резко протестовал как в Совете Безопасности, так и на Генеральной Ассамблее против подобного решения. Советские представители имели однозначные инструкции Кремля любыми средствами предотвратить переизбрание Ли или продление его срока. Политбюро даже дало разрешение поддержать любого кандидата, только бы избавиться от Ли[79]. Когда стало ясно, что Ли все же останется на посту, благодаря американским усилиям, Москва направила в Нью-Йорк Вышинскому телеграмму с текстом жесткого выступления против решения ООН. Глава советской делегации должен был заявить, что Ли не может занимать пост генерального секретаря ООН, поскольку он не является объективным и беспристрастным лицом, способным проводить независимый курс и противостоять внешним влияниям. С точки зрения Кремля, Ли был бы хорош на посту какой-нибудь частной фирмы, но не соответствовал требованиям, предъявляемым к руководителю международной организации. Ли, считало Политбюро, превратился в «подголосок американской делегации, потеряв уважение и доверие многих государств-членов ООН», что подрывает авторитет этой организации. Вышинский должен был разоблачить нарушение Устава ООН Соединенными Штатами и в конце объявить, что если, несмотря на указанные причины, кандидатура Ли будет одобрена, «Советское Правительство… не будет с ним считаться и не будет его рассматривать в качестве генерального секретаря ООН»[80]. Вышинский выполнил полученные им директивы дословно на пленарном заседании сессии Генеральной Ассамблеи ООН 31 октября 1950 г.[81]

Несмотря на советское предупреждение, Генеральная Ассамблея большинством в 45 голосов против 5 при 8 воздержавшихся одобрила продление пребывания Трюгве Ли на посту генерального секретаря ООН еще на три года. Столкновения по поводу переизбрания Ли, по словам американского исследователя Дж. Барроса, «с точностью отражают, какая пропасть образовалась к осени 1950 г. в отношениях между Востоком и Западом»[82]. Не только Москва была настроена решительно против переизбрания Ли, но и американцы отвергали какое бы то ни было компромиссное решение этого острого вопроса к удовлетворению всех сторон.

Между тем, в ООН продолжались поиски путей урегулирования конфликта на Корейском полуострове. Несмотря на решительный настрой Вашингтона против каких-либо уступок СССР и его союзникам – Китаю и Северной Корее, – ряд стран предпринимали усилия в пользу прекращения огня в Корее и эти усилия были сосредоточены на делегации КНР, которая прибыла в Нью-Йорк из Пекина в конце ноября, чтобы принять участие в заседаниях Генеральной Ассамблеи, посвященных проблеме Тайваня.

Этот визит был согласован между Пекином и Москвой. Запрос о возможности поездки китайской делегации в Нью-Йорк был направлен Кремлем в Пекин 12 ноября 1950 г. В нем советское руководство ссылалось на письмо министра иностранных дел КНР Чжоу Эньлая в ООН от 17 октября, в котором выражалось подобное намерение. Москва запрашивала китайское правительство, остается ли подобное намерение в силе и, если да, то не стоит ли делегации СССР в ООН выступить с соответствующим предложением[83]. В итоге, делегация КНР прибыла в ООН, и 24 ноября глава делегации У Сюцюань встретился с Вышинским, чтобы получить «советы» от своих коллег из СССР. Он информировал советского министра, что собирается выступить на заседании Совета Безопасности по тайваньскому вопросу, а также о состоявшихся контактах с ним Трюгве Ли и индийского представителя Б. Рау. Вышинский обещал полную поддержку делегации во время ее пребывания в Нью-Йорке и одобрил намерение китайцев встретиться с югославским представителем А. Беблером. Кроме того, оба собеседника договорились о регулярных встречах в здании советской миссии при ООН.[84]

На заседании Совета Безопасности 28 ноября, а также в ходе встреч с Трюгве Ли и представителями западных делегаций китайские посланники настаивали на выводе из Кореи всех иностранных войск и переговорах между самими корейскими сторонами конфликта как предварительных условиях решения корейского вопроса. Кроме того, они выдвигали требования возвращения Тайваня КНР и прием Китая в члены ООН[85]. Вскоре стало ясно, что усилия по примирению между США и Китаем вряд ли будут результативными. США не шли ни на какой компромисс по Тайваню и приему Китая в международную организацию, тогда как китайская сторона в условиях успешного наступления ее войск в Корее решительным образом настаивала на своих требованиях. После бесплодных переговоров делегация КНР покинула Нью-Йорк и 19 декабря вернулась в Пекин. Перспективы окончания войны в Корее оставались по-прежнему призрачными.

Не вызывает сомнения, что итоги 1950 г. были мало утешительными для мирового сообщества. На Корейском полуострове бушевала война, грозившая перерасти в глобальное столкновение. Организация Объединенных Наций, которая должна была сыграть роль инструмента в урегулировании взрывоопасной ситуации, оказалась сама втянутой в конфликт на стороне одной из противостоящих сил. Тем самым возможности многосторонней дипломатии были значительно сужены. Однако ее потенциал все же не был исчерпан, поскольку ООН, даже в условиях непримиримой конфронтации между двумя блоками ее членов, выразившейся, в частности, в отсутствии согласия по кандидатуре генерального секретаря, оставалась чуть ли не единственным форумом ведения диалога между оппонентами в холодной войне. В результате сохранялись возможности для компромиссов и последующих соглашений, что и было гарантией против фатального развития событий на международной арене.

Гиголаев Г. Е. Женевские конференции ООН по морскому праву и многосторонние переговоры по формированию правового режима Мирового океана в годы холодной войны

Мировой океан занимает большую часть земной поверхности. Для человечества он является важнейшей транспортной артерией, крупнейшим источником минерального сырья (прежде всего, углеводородов) и водно-биологических ресурсов (ВБР). В отличие от суши, которая к началу ХХ в. была полностью поделена между государствами, пространства Мирового океана оставались общим наследием всего человечества. За исключением узкой полосы внутренних и территориальных вод прибрежных государств, на них распространялись принципы свободы морей.

Период после Второй мировой войны характеризовался такими процессами, как активное хозяйственное освоение Мирового океана, развитие морской техники, создание мощных военных флотов (прежде всего, американского и советского) и превращение Мирового океана в арену противостояния между Востоком и Западом. Это вело к активизации интереса к морской проблематике в целом и, более конкретно, к стремлению отдельных стран закрепить за собой определенные районы и ресурсы Мирового океана. Процессы деколонизации вели к появлению новых прибрежных государств, заинтересованных в эксплуатации морских ресурсов, но отстававших от передовых стран мира в экономическом развитии, для которых конкуренция на основе принципа свободы морей была заведомо проигрышной. Особенно бурными все вышеперечисленные процессы стали в 1950-е – 1960-е гг. Все эти факторы, взятые в совокупности, влияли на то, что ряд государств (сначала латиноамериканских, затем – азиатских и африканских) стал стремиться распространить национальный суверенитет на отдельные морские районы обычно посредством одностороннего расширения своего территориального моря.