Читаем без скачивания Светлая в академии Растона: любовь или долг. Том 1 - Екатерина Романова

– Светлая, если ты думаешь, что будет легче, ты ошибаешься. Будет только хуже. Если думаешь, что тебя станут жалеть и сюсюкаться – тоже жесткий просчет. Либо уходи из академии сейчас, либо перестань наматывать сопли на кулак, – спина девушки напряглась, а затем стала вздрагивать с новой силой. Усмехнувшись принятому решению, он решился на похвалу. Чтобы дать ей шанс. Чтобы дать шанс себе. – Было тяжело, но ты справилась. Прими и смирись. Сегодня выходной. Собрание завтра в полдень. Не опаздывай.

Развернувшись, он стремительно, но бесшумно ушел, хотя мог раствориться во тьме. Леа даже обернулась, чтобы проверить, не исчез ли мужчина. Но нет. Он спешно плыл по коридору, не издавая ни единого звука, словно не касаясь земли, словно не маг, а тень. На повороте, прежде чем скрыться за углом, его глаза встретились с глазами девушки. Ей показалось, она заметила языки пламени и ехидную улыбку. Слезы высохли как-то сами собой. Леа поднялась и, стараясь не встречаться глазами с курсантами, представляя, как кошмарно выглядит, побрела к заведующему хозяйственной частью. Все ключи, которые выдала в деканате госпожа Триполи и за которые Леа расписалась – утеряны. Теперь придется врать, красть или оправдываться, чтобы добраться до комнаты.

К счастью, искусство воровать – не единственное умение девушки. Не хуже, чем красть, она умела убеждать. Даже несмотря на внешний вид, ей поверили и пустили в хозяйственный блок, выдали под роспись несколько комплектов формы, хозяйственные вещи, полотенца и постельное белье. Сумку с учебными принадлежностями она несла разве что не в зубах и едва поместилась в дверях общежития со всем своим грузом.

Добираясь до комнаты, девушка обратила внимание, какие взгляды кидают на нее парни. Если раньше смотрели с призрением и отвращением, то сейчас даже кошмарный вид (и кошмарный по меркам бездомной) их не отпугивал. В глазах четко читался интерес. Некоторые даже пошлые намеки делали, дразня языком и показывая вульгарные жесты. Стараясь убедить себя в том, что ей лишь показалось, девушке пришлось убеждать и коменданта общежития, что той тоже показалось. Показалось, будто она не видела, как Леа буквально пять минут назад вышла из своей комнаты номер триста пять на третьем этаже в правом крыле. Крыло оказалось левым, а этаж четвертым, тем не менее, с номером комнаты проблем не возникло. Посочувствовав первокурснице, комендант проводила Леа и даже помогла донести вещи и открыла дверь, предупредив, чтобы подобного больше не повторялось. Не веря, что ад завершился, девушка бросила кипу вещей на кровать и повалилась на нее сверху.

Кровать! Как давно, с 11 лет ей не доводилось спать на кровати. Пусть у Салеванов это была обычная деревянная кровать с тонким прохудившимся матрасом, но она, хотя бы, была. Последние шесть лет девушка спала на холодном бетонном полу, застеленном тряпками и матрасом. В академии же курсантам предоставлялась широкая кровать с мягким ортопедическим матрасом, пушистым одеялом и райски пышной взбитой подушкой. От умиления она была готова расплакаться. Девушке искренне казалось, что она попала в сказку.

Боясь запачкать постель собой, Леа наскоро разложила вещи, с удивлением отметив, что потерянные пропуска лежат в тумбочке и хотела направиться на поиски душа. Впрочем, в этот раз трудностей не возникло, поскольку открылась боковая дверь комнаты и из нее, завернутая в полотенце и вкусно пахнущая гелем для душа, вышла блондинка. Заметив Леа, она сначала испугалась и подпрыгнула, но потом, внимательно осмотрев незнакомку с головы до ног, протянула.

– Ты, должно быть, Леа Суарес?

– Верно. А ты?

– Бри Гановер. Твоя соседка. Плохо выглядишь, дорогая. Иди-ка ты в душ, я пока чай приготовлю.

Леа не стала разочаровывать соседку по комнате, что от чая откажется. Слишком свежи воспоминания, чем закончилось чаепитие в прошлый раз, хоть и пили компот. Тем не менее, вежливо улыбнувшись, она взяла белое махровое полотенце, комплект чистой одежды и отправилась в душ. Время для нее остановилось. Горячие струи не просто стекали по изгибам мягкого и красивого тела девушки, они ласкали, очищали не только многолетнюю грязь телесную, но, казалось, и душевную. Снимали тревоги, стрессы и страхи от пережитых вчера ужасов. Она мылилась ароматным мылом пять или шесть раз, хотя была уже совершенно чистая, разве что не скрипела. Ей просто доставляло удовольствие ощущать мыльные пузырьки на своей коже, взбивать шампунь на волосах в густую пену и радоваться, как ребенок, тому, что с ней это произошло. Нахождение в академии уже не казалось столь ужасным.

Когда она, наконец, через сорок минут, истратив всю горячую воду на этаже, выбралась из душа, то забраться в свою прежнюю одежду уже не смогла. Та не только была грязной и протертой, но и изрядно попахивала тиной и тухлой рыбой. Стирать уже бесполезно. Оставлять на память – глупо. Кроме того, с прежней жизнью – покончено.

– Прощайте, королева, – выбрасывая футболку с изображением монаршей особы и другие вещи в мусорку, произнесла она и почувствовала облегчение. Словно Леа Суарес не просто приняла душ и переоделась, словно она выкинула в мусорное ведро свою старую жизнь.

Форма, которую выдали в хозяйственной части, была несколько великоватой. Не удивительно. Ее шили на парней, а не на девчонку, ростом в 158 сантиметров. Ботинки и вовсе болтались, даже если подложить в них несколько слоев ваты. Новые уже заказали, но пока пришлось надеть свои же кроссовки. Грязные, но удобные и еще относительно добротные. Три года для вещей Леа – не срок.

Вернувшись в комнату, девушка подошла к зеркалу. Из него смотрела совершенно иная Леа. Иная. И эта девушка ей понравилась. К тому же, форма сидела не так плохо, как сперва показалось. Подогнув манжеты черной рубашки, светлая отрегулировала длину рукава, подогнув снизу штанины – отрезала по линии сгиба ножницами, услужливо одолженными соседкой. Вот только пиджак при всем старании посадить не получалось. Поэтому оставалось лишь ждать, когда комплект формы, по снятым с девушки меркам, прибудет в академию. Ей обещали, что скоро. Насколько быстро в академии происходит «скоро» Суарес еще предстояло выяснить.

– Хорошо выглядишь, – заметила Бри, наблюдая, как ее соседка по комнате убирает волосы в высокий хвост. – Чай будешь? Вкусный. Молочный улун.

– Нет, спасибо, – бросив настороженный взгляд на напиток, отказалась девушка.

– Ты светлая? Брось, я знаю, что ты светлая. Все в академии уже знают. Мне пришлось принять тьму, как на третий курс переводчиц перешла. Светлых в академии Растона не бывает. Максимум – нейтральные, но не дальше, чем до третьего курса. Там жесть начинается. Хотя, слышала, что первокурсников на шпионском в первый же день лицом в такое, извиняюсь, дерьмо окунают, что многие бегут без оглядки. Так что будь готова ко всему!

Напряженное выражение лица соседки подсказало девушке, что то, о чем она говорила, уже свершилось. На заданный вопрос Леа утвердительно кивнула и к своему удивлению получила в ответ сочувствие. Ей было приятно, что в таком чужом месте, встречаются отзывчивые и добрые люди. Хотя, доброта и это? В незнакомой обстановке шпион не должен доверять никому. Иногда доброта и участие способны выудить из объекта гораздо больше информации, нежели страх и пытки.

– А, чуть не забыла. Вот. Тебе тут записка пришла. Под дверь подсунули. Читать не стала.

Конверт действительно плотно заклеен. На просвет текст письма не виден. Порвав бумагу, Суарес выудила небольшую записку.

«Площадь у фонтана через час. Одна. Записку уничтожь». Кажется, игра началась…

– Бри. В столовой кормят новичков?

– Если тебе выдали пропуска – кормят. Выдача по фамилии.

– Спасибо, – девушка улыбнулась и, захватив карточки, направилась обедать.

Чистая и почти в пору одежда, собственная комната и даже кровать. А самое главное – доступ к душу в любое время дня и ночи! Леа едва заметно светилась, когда шла по коридорам академии, что не осталось незамеченным. Если на улице, при переходе из одного корпуса в другой странности не бросались в глаза, то в административном корпусе игнорировать их уже не получалось. Все встречные парни почему-то считали необходимым при виде Леа присвистнуть, поиграть бровями, а то и шлепнуть по заднице. В итоге, в столовую она попросту побежала, чтобы не дать возможность акулам отщипнуть от нее кусок побольше. Причин такого резкого изменения отношения к себе она не находила. Леа красива, но не красивей других. Обычная девушка с приятной внешностью, курносым носиком, миндалевидным разрезом глаз, с густыми бровями, румянцем на загорелых щечках и русыми слегка волнистыми прядями, спускающимися до лопаток. Как все. И, тем не менее, только на нее обрушилось внимание мужского сообщества академии.