Читаем без скачивания Полководцы и военачальники Великой Отечественной-2 - А Киселев

- Следите за Констанцей, - говорил он и начальнику разведотдела, и командующему военно-воздушными силами. - Надо разгадать, что намерен делать вражеский флот.

Когда Октябрьскому доложили об оживлении коммуникации Констанца устье Дуная, он, не скрывая волнения от осенившей его догадки, энергично воскликнул:

- Заволновались! Они задумали перебросить свои корабли и суда на Дунай, тем самым спасти их и использовать на реке. Использовать для того, чтобы сдержать наступление наших сухопутных войск. Не выйдет!

Под руководством Октябрьского детальнейшим образом был продуман упреждающий удар по вражеским базам. Утром 20 августа 1944 года четыре группы штурмовиков Ил-2 взяли курс на Сулину. Пока фашисты отбивали их атаки здесь, торпедоносцы сбросили дымовые бомбы на Констанцу, дабы ослепить зенитные батареи противника. Вражеские истребители стягивались к Сулине, а тем временем три группы наших пикировщиков под прикрытием истребителей ударили по базе в Констанце. Около двухсот самолетов флота участвовало в этой операции. Подчиняясь единому управлению, четко взаимодействуя между собой, разнородные силы морской авиации сокрушительными ударами, по сути, парализовали обе военно-морские базы, уничтожили и повредили около семидесяти кораблей и судов, в том числе вспомогаельный крейсер, две подводные лодки, несколько миноносцев.

Черноморский флот находился в это время в оперативном подчинении командующего Третьим Украинским фронтом генерала армии Ф. И. Толбухина. Доложив ему о результатах удара по Констанце и Сулине, адмирал Ф. С. Октябрьский услышал в ответ:

- Перспективный успех, Филипп Сергеевич. На Дунае теперь нам будет легче. Но пока наши войска у Днестра. Здесь и прошу помочь. Я уже дал указания Горшкову.

- Знаю о том, Федор Иванович, - ответил Октябрьский. - Флот не подведет. А Горшков большой мастер десантных операций.

Действительно, еще 11 августа генерал армии Толбухин имел разговор с командующим Дунайской флотилией контр-адмиралом С. Г. Горшковым о форсировании Днестровского лимана передовым десантным отрядом. И эта операция была спланирована и проведена по всем правилам возросшего искусства взаимодействия сухопутных войск, военно-морских сил и авиации.

Восемь тысяч человек вошло в десантную группу. Ее костяк составили батальоны знаменитых 83 и 255-й бригад морской пехоты. Свыше четырехсот десантных лодок, десятки полуглиссеров, паромов и катеров с десантниками на борту ночью устремились через одиннадцатикилометровую акваторию лимана к берегу, где оборонялся враг. С моря в лиман ворвались два отряда корабельной поддержки. Их возглавляли храбрые и искусные офицеры капитан-лейтенанты С. И. Барботько и В. И. Великий, ставшие вскоре Героями Советского Союза. Триста самолетов поддерживали ударами с воздуха эту многочисленную армаду "москитного флота". И она высадила под огнем штурмовые группы, а затем и основные силы десанта. К концу суток все западное побережье Днестровского лимана было занято нашими войсками.

А в следующие пять суток дерзкими прорывами малых кораблей в гирла Дуная и стремительными десантами черноморцы овладели важнейшими портами в дельте реки еще до подхода наших сухопутных войск. У Жебриян морские пехотинцы взяли в плен пять тысяч фашистов, в Вилкове - две тысячи, в Сулине - ядро речной флотилии. 25 августа 1944 года Октябрьский получил телеграмму из Килии от Горшкова: "Частей армии нет. Прошу уточнить обстановку на фронте". Конечно, положение крошечных отрядов морских пехотинцев могло стать катастрофическим, учитывая их оторванность от основных наших войск. Но действия этих дерзких отрядов, переправлявшихся на быстроходных катерах, весьма способствовали продвижению сухопутных войск, которые вскоре освободили от фашистов весь район в нижнем течении Дуная.

Спустя пять дней член Военного совета Черноморского флота контр-адмирал Азаров сообщил Октябрьскому из Констанцы:

- Только что принял доклад командующего румынским флотом о принятии условий капитуляции.

В эти месяцы к донесениям о больших и малых победах Филипп Сергеевич Октябрьский уже привык, и тем не менее последняя весть отозвалась в его сердце по-особому. Он вспомнил свой поход в осажденную Одессу и свой разговор с Ильей Ильичом Азаровым в критические дни защиты города, вспомнил другие драматические дни, пережитые всего два года назад вместе с этим замечательным политработником, с другими своими соратниками по флоту Николаем Михайловичем Кулаковым, Иваном Дмитриевичем Елисеевым, Сергеем Георгиевичем Горшковым. И вот капитуляция основной на театре вражеской военно-морской базы.

А еще неделю спустя Октябрьский принял доклад, что высаженные с летающих лодок в болгарский порт Варну черноморцы были встречены хлебом и солью. Это случилось на том же берегу, где три года назад по его приказу командир Щ-211 капитан-лейтенант А. Девятко высаживал во тьму и неизвестность болгарских революционеров-патриотов, убежденных интернационалистов.

Боевые действия на Черном море подошли к концу, но черноморцы еще не один месяц сражались с врагом. Одни из них прошли с боями по огненным плесам Дуная до Братиславы и Вены, другие летали на бомбежки фашистских баз и кораблей в небе южной Балтики, третья водили подводные лодки в атаки по вражеским конвоям в глубинах полярных морей. Флот передал много лучших, испытанных в сражениях людей на другие театры военных действий.

По и здесь, в пределах Черноморья, шла огромная и, по сути, та же боевая работа: активно шло траление мин. Выполняя указания Ставки, адмирал Октябрьский особенно пристально следил за тралением фарватеров и бухт Севастополя. Он уже знал, что эскадре наконец-то разрешили возвратиться в главную базу, и отдал все необходимые распоряжения на корабли.

"Наконец пришел долгожданный день и час. Линкор "Севастополь", крейсеры, эсминцы, прибранные, чистые, заново подкрашенные, заняли свои места в строю и под флагом командующего флотом взяли курс в Севастополь, - вспоминал впоследствии нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов. - Строй кораблей растянулся на несколько миль. Учащенно бились сердца не только моряков-черноморцев, но и всех жителей города-героя при виде входившей в Северную бухту эскадры. Это было 5 ноября 1944 года около 14 часов. Над кораблями шли истребители - на этот раз, конечно, свои. Они несли почетную вахту эскорта. Очевидно, у стоявших на палубах матросов и офицеров всплыли воспоминания, как трудно было прорываться в эту гавань в 1941-1942 годах. Двадцать одним залпом из ста орудий возвестила эскадра о своем возвращении в главную военно-морскую базу Черноморского флота. Незабываемые часы!"