Читаем без скачивания Безумный корабль - Робин Хобб

На корабль им уже не вернуться… А впрочем, ой ли? Хватит ли его сокровищ, чтобы перекупить Соркора и Этту, Уинтроу и Брика?… «А что? Может, и хватит…»

У Кеннита похолодело на сердце, он проклял себя за глупость. Однако тут же оскалился в волчьей улыбке. Пусть людские сердца продаются и покупаются за деньги. Но только не сердце Проказницы. Корабль успел полюбить его, и он это знал. А сердце живого корабля не купишь ничем. Сердце живого корабля – сама преданность.

Игрот обнаружил это много-много лет назад…

Кеннит вновь улыбнулся. Он ждал. Он был готов.

Когда священнослужитель наконец появился, он топал так, что даже походка позволяла судить о владевшей им ярости. «Ага, – подумалось Кенниту, – значит, ты попытался-таки склонить на свою сторону Деджи. И ничего у тебя не получилось…» Приглядевшись к Са'Адару, капитан сразу понял, что его умозаключения были верны. У жреца был взъерошенный вид, как у человека, едва спасшегося бегством от чьих-то весьма тяжелых кулаков. Да и рожа у него раскраснелась гораздо сильнее, чем объяснялось бы просто спешной ходьбой по троне…

Кеннит не стал дожидаться его приближения – забрался в гичку и устроился на банке гребца.

– Спускай на воду, – велел он без предисловий. Са'Адар зло посмотрел на него:

– Пустую было бы легче спускать!…

Кеннит легко согласился:

– Конечно.

И не двинулся с места.

Са'Адар был не из тщедушных, но далеко не ровня закаленным матросам. Он уперся ладонями и начал толкать. Безрезультатно.

– Дождись, пока волна набежит, – посоветовал Кеннит.

Са'Адар скрипнул зубами, но послушался. Дно шлюпки заскрипело по песку, потом она закачалась свободно.

– Толкай еще, а то снова сядет, – берясь за весла, предупредил Кеннит. Через некоторое время Са'Адар брел рядом с гичкой по мелководью, стараясь забраться в нее через борт, а Кеннит размеренно греб. Давненько уже ему не приходилось грести, но тело отлично все помнило. Вот только деревяшка… Он упирался ею в дно лодки, стараясь, чтобы нога не скользила. Все равно прикладывать равное усилие к обоим веслам оказалось непросто. Кеннита даже посетила весьма неприятная, рождающая отчаяние мысль, что теперь у него ничего уже не будет совершенно как прежде. Он утратил изрядный кусок тела, и весь остаток его жизни другим мышцам придется работать вместо погибших…

– Да подожди же!…-пожаловался Са'Адар, в который раз пытаясь перевалиться через борт. Кеннит, не слушая, продолжал грести. Вот Са'Адар повис животом на борту. В это время гичку подхватила очередная волна и помогла ему перевалиться внутрь. Жрец проделал это по-сухопутному неуклюже. Морской ветер сразу проник сквозь его вымокшую одежду, и Са'Адара пробрала дрожь.

Как только он благополучно устроился в шлюпке, Кеннит положил весла и повернулся на банке. Ему приятно было сознавать, что даже со своей ногой он управлялся в гичке намного грациознее, чем жрец.

А тот, обхватив себя руками от холода, тем не менее презрительно усмехнулся:

– Ты что, ждешь, что я стану грести?…

Кеннит усмехнулся в ответ:

– По крайней мере, согрелся бы.

Он уселся на носу, держа в руках костыль, и смотрел, как мучается с веслами Са'Адар. Даже в безветренный день гребля на гичке скоро становится очень серьезной работой. А тут явственно свежело* [Свежело, свежеть (о ветре) – усиливаться.], разгуливалась волна, с которой также приходилось бороться. Грести Са'Адар не умел. Весла в его руках то и дело бестолково шлепали по волнам, сбивая гребешки. Но даже когда они правильно погружались в воду, продвижение оставалось медленным. Кеннита это отнюдь не беспокоило. Он видел, с какой яростью работает жрец. Значит, ему до смерти хочется поскорее оказаться на корабле. Кеннит решил занять его еще и разговором.

– Ну как? – спросил он. – Доволен ли ты справедливостью, постигшей капитана Хэвена?

Са'Адар тяжело дышал, но, похоже, ничто не могло отвратить его от привычки произносить речи.

– Я хотел повидать его, прежде чем уйду, – сказал он. – Хотел плюнуть на него и пожелать весело провести время в темноте и цепях. – Он помолчал, силясь отдышаться. – Деджи меня не пустил. Они с Сейлах набросились на меня! – Ему снова понадобилось восстановить дыхание. – Да если бы не я, они сейчас были бы рабами в Калсиде! И к тому же порознь! И ребенок Сейлах сразу после рождения приобрел бы рабскую татуировку…

Теперь он положительно задыхался.

– Держи курс, – сказал Кеннит. – Видишь там, на том острове, два дерева, стоящие на отшибе от леса? Вот туда и греби…

Са'Адар недовольно оскалился:

– Одному тут не справиться! Садись на банку и помогай!… Сюда-то нас четверо гребцов доставили…

– Груза, между прочим, тоже было существенно больше. А кроме того, я страшно устал, мотаясь по лесу. Если помнишь, я еще выздоравливаю после тяжелого ранения. Хотя, может быть, через некоторое время я ненадолго сменю тебя и дам отдохнуть…

И Кеннит подставил лицо ветру, сощурив глаза. Яркие солнечные блики плясали на движущейся воде… Он вдруг почувствовал, что телесная усталость идет ему на пользу. Оказывается, ее-то ему здорово не хватало. А с нею сознания, что он что-то совершил сам, без посторонней подмоги. И вот теперь он себе доказал, что по-прежнему может подчинять людей своей воле, пользуясь исключительно словами… ну, почти исключительно. Его тело пострадало, но все еще могло служить нуждам его честолюбия. Он все-таки победит. Король Кеннит. Король Кеннит, владыка Пиратских островов… Будет ли когда-нибудь на Ключ-острове построен дворец? Может, он и поселится там, после того как умрет мать. Как когда-то предвидел отец, узкий пролив в Острове Замочной Скважины очень легко укрепить. Ах, какая крепость получится!…

Он все еще строил воздушные замки, когда Са'Адар вновь подал голос:

– Не пора ли уже показаться кораблям?

Кеннит кивнул:

– Пора… бы. Если бы ты греб по-мужски, а не шлепал по воде веслами, мы бы уже вышли из-за того мыса и увидели корабли. А впрочем, и оттуда тоже еще грести и грести, так что работай давай…

– Прошлой ночью путь не был таким далеким!

– А все делается очень быстро и просто, когда это делает кто-то другой. Это и к командованию кораблем относится. Ну так легко – пока этим другой занимается…

– Насмехаешься?!

Трудно изобразить должное презрение, когда от натуги хватаешь ртом воздух. Однако Са'Адар справился. Кеннит грустно покачал головой:

– Наговариваешь на меня, а зря. Грех это… Какая же насмешка в том, чтобы лишний раз повторить нечто такое, что тебе давным-давно полагалось бы усвоить?

– Корабль… он… мой по праву. Мы… уже… завладели им… когда вы подошли!

И Са'Адар задышал еще тяжелее.

– Именно так, – сказал Кеннит. – Но только, если бы я вовремя не подошел и не пустил абордажную команду к вам на борт, «Проказница» сейчас лежала бы на дне морском. Поскольку даже живые корабли не могут ходить по морю совсем без команды.

– Мы… бы… как-нибудь справились! – И Са'Адар неожиданно бросил весла. Одно заскользило было из уключины наружу. Жрец поймал его и до половины втащил в гичку. – Прах тебя побери, садись грести наконец! – зарычал он на Кеннита. – Я тебе не раб! И хватит уже обращаться со мной, точно с рабом!

– Раб?… Да я от тебя потребовал нисколько не больше, чем с самого обычного моряка.

– А я не твой моряк, чтобы ты мною распоряжался. И никогда им не буду! И от требования вернуть корабль не откажусь! Куда бы мы ни пришли, я уж позабочусь, чтобы все кругом узнали о твоей алчности и лицемерии! И за что только тебя любит столько народа, хотел бы я знать? Взять хоть твою несчастную мать, которую ты бросил там. Один Са знает, сколько лет она вынуждена была перебиваться в одиночестве! И вот ты возвращаешься на полдня, чтобы оставить ей пригоршню безделушек и полоумную служанку в подмогу! Как только ты можешь так с матерью обращаться? Разве не положено людям чтить матерей как выразительниц женской стороны Са? А ты обращаешься с нею… да так же, как со всеми другими! Как со служанкой! Она пыталась что-то сказать мне, бедняжка. Я не понял, что ее так расстроило, но горевала она уж точно не о чайном сервизе!

Кеннит, не удержавшись, вслух расхохотался. Его смех ошпарил жреца, точно крапива, он побагровел еще больше.

– Скотина! – плюнул он. – Бессердечный ублюдок!…

Кеннит быстро огляделся. До оконечности острова было уже недалеко. Однако он сумеет туда догрести. А там… Даже если он совсем обессилеет – достаточно будет снять камзол и поднять его, надев на весло, кто-нибудь уж точно заметит его, если не с «Проказницы», так с «Мариетты». Они там, наверное, как раз высматривают его.

– Что за слова в устах жреца, – упрекнул он Са'Адара. – Ты забываешь о своем сане. Ладно, так и быть… Погребу немного, пока ты отдыхаешь.

Это несколько успокоило разъяренного Са'Адара. Он поднялся и, напряженно расставив ноги, начал растирать нещадно болевшую спину, между тем ожидая, чтобы Кеннит поменялся с ним местами. Кеннит тоже приподнялся со своей банки… но тут же тяжело плюхнулся на место. Суденышко резко накренилось. Са'Адар вскрикнул и судорожно схватился за борт. Кеннит раздраженно скривился.