Читаем без скачивания Пылающие души - Патриция Хэган

Лютер не смел произнести слов признания, но знал, что когда-нибудь они вырвутся наружу. Эта пытка стала невыносимой. Он должен сказать, как любит ее… и что ради любви не задумываясь пожертвует собой.

В этот миг в повозку влез Вестон. Окинув Джулию похотливым взглядом, он заявил:

– Обойдешься и без шали. Брось ее и пойдем. Тебя ждут. Джулия вызывающе вскинула подбородок:

– Сегодня слишком холодно. Как можно петь, когда стучат зубы? Вестон возразил:

– Слушай, так ты похожа на жену проповедника. А ты должна соблазнять солдат, выставлять напоказ титьки и…

– Умолкни, Вестон! – Лютер сжал пальцы на грифе гитары, с трудом удерживаясь, чтобы не разбить ее о голову напарника. – Не смей так обращаться с Джулией! Я этого не потерплю!

– «Я этого не потерплю!» – издевательски передразнил его Вестон. – Напрасно Фокс доверяет тебе. Если бы я умел играть на гитаре, ты бы здесь не торчал. Просто тебе самому не терпится отведать ее…

Лютер шагнул к нему:

– Предупреждаю тебя в последний раз.

Он был сложен не столь внушительно, как Вестон, но в его голосе послышались такие грозные нотки, что Вестон попятился, стараясь уклониться от драки.

– Да будет тебе, успокойся! Не хватало еще погубить все дело! Скоро начнется наступление. Как знать, может, сегодня она узнает что-нибудь важное?

Вестон обернулся к Джулии:

– Нынче я весь день следил за одним майором. Я видел его в палатке вместе с полковником и другими офицерами. Похоже, разговор был серьезным – у палатки расставили часовых и никого к ней не подпускали. Но я узнал, что майор не прочь сегодня послушать твое пение. Он видел тебя краем глаза и убедился, что ты лакомый кусочек.

Лицо Джулии стало таким несчастным, что у Лютера заныло сердце.

– Когда закончишь петь, – продолжал Вестон, – возвращайся сюда и переоденься, не гася фонарь. Пусть полюбуется твоей тенью и пустит слюнки. Но сначала дай ему понять, что он тебе небезразличен. Ну, ты сама знаешь: сделай ему глазки, улыбнись, пофлиртуй немного.

– Будем действовать как обычно, – обратился он к Лютеру.

Как только она подаст сигнал, что майор уснул, перескажи мне все, что она узнает от него, а я передам сведения майору Фоксу.

– Как видишь, красотка, – усмехнулся Вестон, – от тебя требуется лишь поворковать с ним, а все остальное – наша забота.

Джулия горестно кивнула:

– Да, как и вчера, и завтра, и послезавтра…

Вестон мгновенно схватил ее за хрупкое запястье и притянул к себе:

– Слушай, ты, сучка! Делай что приказано, иначе твой братец сдохнет в муках!

Лютер забыл о своей драгоценной гитаре, и она с громким стуком упала на дно повозки. Метнувшись вперед, он выхватил из сапога нож. Лезвие зловеще блеснуло. Приставив нож к горлу Вестона, Лютер прошипел:

– Сейчас же отпусти ее! Вестон сразу отпустил Джулию. Лютер поддержал ее одной!

рукой, продолжая второй прижимать нож к горлу Вестона. Несколько секунд мужчины с ненавистью смотрели друг на друга. Только спрыгнув с повозки и оказавшись на безопасном расстоянии от Лютера, Вестон пригрозил:

– Фокс обо всем узнает! Вы с ней что-то затеяли, потому ты и крутишься вокруг нее. Фокс отправит тебя в армию – конечно, если не отправит тебя к праотцам! Больше тебе не придется тренькать на гитаре и любезничать с ней, не надейся! – И он быстро ускользнул в темноту.

– Спасибо, Лютер, – срывающимся голосом прошептала Джулия. – Не знаю, зачем ты так рискуешь ради меня, но я признательна тебе за помощь.

– Джулия, дело в том, что я… – Он чуть было не проговорился о любви, которой переполнилось его сердце, однако тут вмешалась судьба, хриплым голосом конфедерата объявив, что солдаты собрались и ждут, когда Джулия начнет петь.

Со вздохом она сбросила шаль. Декольте открывало ее грудь почти до сосков.

– Нам пора, – прошептала она. – Ты не только мой друг, Лютер, но и превосходный музыкант. Твоя игра придает мне силы даже в те минуты, когда я не могу издать ни звука.

Она вложила руку в ладонь Лютера, и его сердце вновь бешено забилось, превратившись в пылающий факел. Господи, как он любил ее!

Лютер выпрыгнул из повозки, прислонил гитару к колесу и помог Джулии спуститься на землю, наслаждаясь возможностью прикасаться к ней, обнимать за талию. Взяв за руку, Лютер повел ее к горящим кострам, вокруг которых собрались солдаты.

Джулия поднялась на импровизированную сцену – дощатый помост, Лютер сел возле ее ног. Толпа зашумела, оценив красоту Джулии. Лютер тронул струны гитары.

Он уже знал, что Джулия всегда начинает концерт с самой любимой песни солдат – «Дикси». Слушатели охотно подхватывали песню, и дружный хор создавал теплую атмосферу. Затем Джулия исполняла не менее любимую мелодию «Когда войне придет конец», а за ней следовала романтичная «Энни Лори».

К тому времени как она запела «Хуаниту», которой обычно завершала концерт, майор пересел поближе к сцене, а Вестон исподтишка указывал на него Джулии. Повинуясь приказу, она заигрывала с майором, и тот пожирал ее глазами, сверкающими похотью.

Лютеру стоило немалых трудов сдержаться. Он понимал, что время решительных действий еще не настало. Но с каждым концертом ему было все тягостнее видеть Джулию в толпе разгоряченных солдат, и он понимал, что когда-нибудь постарается избавить ее от этой пытки.

Как всегда, концерт показался солдатам слишком коротким. Вестон кивнул Лютеру, подавая знак, что пора отправляться спать. Уходя вместе с Вестоном к повозке, Лютер обернулся и увидел, что Джулия болтает с майором Андерсом, улыбается и кокетничает, как ей было приказано. Вскоре ей предстояло прогуляться с майором до повозки и пригласить его выпить вина из бутылки, в которое заранее подсыпали снотворное. От спиртного у майора наверняка развяжется язык.

А когда он проснется, Джулия признается ему, что он великолепный любовник. Увидев Джулию обнаженной, лежащей рядом, майор поверит ей… как верили другие. И хотя Лютер знал, что майор вряд ли успеет овладеть Джулией, его кровь закипала при мысли, что майор будет обнимать ее, ласкать, пока, наконец, не впадет в беспамятство.

Вестон устроился под раскидистым дубом, на расстеленном одеяле.

– Послушай, Лютер, – заговорил он, – мне жаль, что мы поссорились. Нам с тобой незачем враждовать из-за женщины. Мы воюем с южанами, а не друг с другом. Если она достанется тебе – значит, так тому и быть, но я сам не прочь попробовать…

– Вестон! – прервал его Лютер предостерегающим тоном.

– Ладно, дружище, не будем! – последовал поспешный ответ. – Больше я не скажу ни слова. Но и ты не теряй головы, пока не кончится война, а потом поступай, как знаешь. Иначе я буду вынужден доложить обо всем Фоксу. Он наверняка отправит тебя на фронт. Зачем это тебе?