Читаем без скачивания Главная тайна горлана-главаря. Книга 1. Пришедший сам - Эдуард Филатьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Софья Шамардина:
«… играла всяческая студенческая молодежь. Ставил сам, предлагал мне играть, и что участникам заплатят по 30 рублей – сказал…
Помню одну встречу в театре. Я пришла позже Маяковского. Нашла его за кулисами. Он стоял в окружении каких-то людей и что-то горячо доказывал. Здороваясь, поцеловались. Потом говорит: "Мне нравится, что ты так просто меня целуешь, а они стоят и смотрят. Ты не похожа на барышню "».
Скорее всего, Маяковский «горячо доказывал» самодеятельным артистам вздорность гулявшей по Петербургу молве о провале готовившегося спектакля. Но ему не верили, кричали и ругались до визга. Поэт послал всех к чёрту и ушёл. Пришлось набирать новый состав исполнителей.
А слухи, один другого невероятнее, продолжали распространяться по городу.
Бенедикт Лившиц:
«Масла в огонь подлило напечатанное не то в „Дне“, не то в „Речи“ дня за два до первого представления письмо кающегося студента: „Исповедь актёра-футуриста“».
Эта «Исповедь» была напечатана в газете «День» 30 ноября. В ней безымянный студент, назвавший себя «актёром», сообщал:
«… футуристы платят 2 руб. с репетиции, 5 руб. за спектакль».
Тем временем газеты стали впрямую называть футуристов (а Маяковского – в первую очередь) «безумцами», уже давно «сошедшими с ума». Студент, участвовавший в репетициях, утверждал, что текст трагедии переполнен непонятными словами, в которые их автор вкладывает свой особенный смысл. Газеты тут же привели высказывание Чезаре Ломброзо об одном помешанном, известным всей Италии…
«… прямым доказательством сумасшествия которого служат целые страницы горделивого бреда и самовозвеличения. Уже одна внешняя форма их, особенно слога, изобретение новых слов или же употребление их в особом смысле и прочее – всё это может служить доказательством его психического расстройства».
«Союз молодёжи» заволновался. И принял решение: устроить проверку умственных способностей драматурга. Маяковскому сказали, что надо сходить к психиатру.
– Когда? – удивился Маяковский.
Дальнейшие события описал Василий Каменский:
«– Как раз именно сегодня, – отвечал я, – мы приглашены в один культурный дом.
– Кто же там хозяин?
– Один известный профессор, психиатр…
– Кто? Кто?.. Да почему к психиатру? – недоумевал Володя. – Кто он такой?
– Дело не в психиатре, а в двух его дочках. Это Татьяна и Ольга, ты – Ленский, я – Онегин, Бурлюк – месье Трике…
Среди гостей было много студентов. И, наконец, «сам» – тихий, с голубыми глазами, профессор психиатрии, очень внимательный хозяин. Маяковский поговорил с ним о театре.
– Мы готовим к постановке в Петербурге футуристическую оперу «Победа над Солнцем», а также трагедию «Владимир Маяковский»».
Потом Маяковский прочёл несколько монологов из своей трагедии. Об этом – Каменский:
«Мастерское исполнение Маяковского покорило всех. Сам психиатр пожал ему руку.
– Не особенно нормально, но зато очень убедительно. Вы все трое – здоровенные люди и ничуть не сумасшедшие, как вас называют газеты».
Газеты тут же процитировали ещё один фрагмент из книги Чезаре Ломброзо:
«Сумасшедшие всегда трудятся над какими-нибудь утомительными, иссушающими мозг пустяками. Большинство из них состоит из поэтов или, скорее, рифмовальщиков, преобладающим свойством произведений которых служит оригинальность, нередко доходящая до абсурда, вследствие разнузданности воображения, не сдерживаемого более ни логикой, ни здравым смыслом, как это всегда бывает с ненормальными или неразвитыми умами».
Тем временем день премьеры стремительно приближался. Все продолжали ждать от представления чего-то очень скандального.
Александр Мгебров:
«Л скандал не мог не разыграться: билеты брались нарасхват, и люди, покупавшие их, по крайней мере, многие, заранее шли на скандал и для скандала. Но, так или иначе, футуристам несли деньги, их поддерживали. «Зачем же поддерживать тех, кто достоин лишь осмеяния? – Увы, таково уже время», – с грустью думалось мне».
Левкий Иванович Жевержеев, председатель общества «Союз молодёжи», организовавшего спектакли футуристов, впоследствии вспоминал, что на генеральную репетицию трагедии «Владимир Маяковский»…
«… помимо цензора и местного полицейского пристава, пожаловал сам полицмейстер (их всего на Петербург полагалось четыре). В перерывах между актами и по окончании репетиции он приставал ко мне с вопросами:
– Ну, ради бога, скажите по совести, действительно всё это лишь футуристическое озорство и ерунда? Я, честное слово, ничего не понимаю. А нет ли за этим чего-нибудь такого?.. Понимаете?.. Нет? Ну… крамольного? Придраться, собственно, не к чему, сознаюсь, но… чувствую, что что-то не так».
В царское время Левкий Жевержеев был успешным предпринимателем, владел магазином золотой и серебряной утвари, а также парчовой фабрикой, одевавшей Императорский двор и представителей церкви. В 1911 году в своем доме на Графском, 5, он открыл Троицкий театр. Здесь же состоялось первое заседание будущего общества «Союз молодёжи», председателем правления которого стал Жевержеев, давший путевку в жизнь «Первому в мире футуристическому театру».
Но вот, наконец, все подготовительные работы подошли к концу, и пьеса (как о том сказано в автобиографических заметках «Я сам»):
«Поставлена в Петербурге. Луна-Парк».
Первое представление
2 декабря 1913 года в петербургском театре «Луна-парк» состоялась премьера трагедии Маяковского. Повсюду напоминали, что автор является также режиссером и исполнителем главной роли. Газеты не преминули отметить:
«У подъезда театра и в вестибюле – полиция: городовые, околоточные надзиратели, пристав и даже помощник полицеймейстера полковник Галле. В Театре на Троицкой – ожидание скандала».
Софья Шамардина:
«Спектакля в Петербурге ждали. На спектакле было много друзей и врагов. Театр был полон. Были театральные люди».
Бенедикт Лившиц:
«… в ложах, в проходах, за кулисами набилось множество народа. Литераторы, художники, актёры, журналисты, адвокаты, члены Государственной думы – все постарались попасть на премьеру. Помню сосредоточенное лицо Блока, неотрывно смотревшего на сцену..».
Присутствовал и режиссер императорских театров Всеволод Мейерхольд.
Корней Чуковский:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
