Читаем без скачивания Дом среди сосен - Анатолий Злобин

И вот наступает мой год. Совершенно точно, это было ровно пять лет назад. Значит, ты что-то слышала? Краем уха? Зато сейчас слушай в оба.

Была у нас директриса. Опытная, властолюбивая, уже в годах, дважды бабушка. И пошли неприятности с оборотом: поставки срываются. Директриса перенервничала, у нее обширный инфаркт, спустя две недели повторный, с осложнениями. Крупнейший в области универмаг остается без руководителя.

Вызывает меня начальник управления торговли и с первого слова огорошивает:

— Нина Петровна, принимайте универмаг.

У меня сердечко застучало: не подвело-таки мое облако, всплывает предо мной. Но я держусь, веду игру на повышение:

— Что вы, Афанасий Семенович? Справлюсь ли?

— Я давно к вам присматриваюсь, Нина Петровна, вы должны справиться, не можете не справиться. А вы что, сомневаетесь?

— Я сомневаюсь, утвердят ли меня?

— Это будет зависеть от вас. Завтра же принимайте дела.

Правда, пока я и. о. — исполняю обязанности, — но это, как говорится, детали.

Жизнь завертелась. Ты только представь, Кира, в тридцать два года получить внеразрядный универмаг на шестьсот торговых мест с оборотом на десятки миллионов рублей.

В тот год, который мне по наследству достался, правда, не очень-то удалось выкрутиться, хотя я из кожи лезла. Типичный разрыв между покрытием и фондами. Плана дают на десять миллионов, а товара имеется на восемь. Спрашивается, чем покрыть разрыв?

Достала партию немецких пальто, югославские сапожки, нашу синтетику, но мало, мало. Потребитель у нас ненасытен, это же буквально какая-то бездонная бочка, а не потребитель. Но он уже становится разборчивым, ему подавай дефицит, самую что ни на есть модную тряпку. У нас в райторге работает один старикан, сорок лет сидит на торговле, зубы на ней съел. Он и говорит:

— Есть лишь один способ ликвидировать очереди — забить полки неходовыми товарами. А вы, Нина Петровна, сознательно создаете давку в своем магазине. Зачем вам это?

Мне бы прислушаться к мудрым заветам. Но я молодая, горячая, витаю на радужном облаке. Уже полгода как меня назначили, а я еще никого не удивила.

Оборот я закрыла на девяносто девяти процентах, но и это было расценено как грандиозный успех молодого руководителя. А у нашей директрисы дела неважнецкие: из больницы она вроде и выписалась, но все равно на постельном режиме и работать не может. По настоянию врачей она подает заявление на пенсию, и я перестаю быть и. о.

Теперь я уже сама директриса. Заделалась хозяйкой дефицита. Меня все знают, я знаю всех.

Рвусь в бой. Меня прежняя мысль сверлит: что бы такое-этакое сочинить для общего блага?

Спустили нам новый план: факт прошлого года плюс семь процентов прироста. Многовато. Если я ничего не придумаю, грош мне цена в базарный день.

И тут меня осенило: ярмарка! Надо устроить ярмарку. Как сейчас помню, мы со Светой, ей тогда восьмой годик шел, в зимнее воскресенье гуляли по парку вдоль реки. За парком тянулся пустырь, а прямо за пустырем автовокзал, от которого идут автобусы по всей области.

Пустырь даже деревцами обсажен. Лучшего места не придумаешь. Сама природа позаботилась обо мне. С одной стороны река, с другой — многолюдный парк, с третьей стороны еще более многолюдный автовокзал. Выходит, пустырь со всех сторон окружен потенциальными потребителями.

Не зря сказано: идеи приходят в голову тому, кто их ищет. А я так искала мою голубую идею.

Дело за малым — за ярмаркой. Ярмарка и станет моим радужным облаком. Мир я, разумеется, не удивлю, но город мой скажет мне спасибо, а я дам хороший оборот городу.

Едва я возрадовалась своей находке, меня тут же обуял страх.

«А фанера, гвозди, краска? — подумала я с тоской. — Откуда я возьму все это?»

В самом деле, мы сдаем в госбюджет десятки миллионов, а все, что приходится нам, зависит от плана товарооборота. Ну похвалили меня, даже премию дали — так это мое. А фонд развития моего универмага? Коль я не дала сто процентов, значит, у меня и фонд развития срезан. Да что я тебе объясняю, ты сама не хуже меня знаешь общий порядок.

Но мне уже хода назад нет, зубами вгрызлась в идею. Ах, если бы мы могли предвидеть не только трудности, но и последствия... Стоило высказать идею вслух, произвести ее, так сказать, на свет, тут же обнаружились противники. В горсовете идею ярмарки не поддержали, более того — активно против. Мои помощники тоже пытаются меня образумить.

Нашелся все же рассудительный человек, Афанасий Семенович, мой непосредственный начальник, который и сделал меня директором. Стали пробивать идею вместе с ним. Дошли до бюро горкома, и тут нас поддержали.

Решение принято. Зато фондов на голубую идею никаких. Начинаю учиться хозяйственным уловкам. Созидаем ярмарку по графе капремонта. Проект, постройка — все по обходной технологии.

Я же не для себя... Меня всегда тайно волновала толпа у прилавка. Я жадно следила за каждым человеком: возьмет он что-либо или отойдет ни с чем? И я трепетно радовалась вместе с ним, когда он выходил на улицу с ворохом свертков.

Наш потребитель развивается в правильном направлении. Потребитель растет, у него тугой кошелек появился. Но он желает расстаться со своим кошельком разумно. Ассортимент идей ему в данном случае ни к чему, он требует ассортимента вещей. Он импорта хочет. И даже импорт у него пойдет не всякий. Ему жизненно необходим передовой товар.

А нас на всех совещаниях поучают, когда мы не даем оборота. Надо-де лучше работать с потребителем.

— Это же стыд, когда наш энский потребитель едет от нас в город Эмск и там тратит деньги, заработанные им в Энске.

Я однажды слушала, слушала такие речи, не выдержала, выскочила на трибуну и говорю:

— Вот вы учите нас работать с потребителем. Лучше вместо этого дайте нам фонды. Дайте нам импорт или отечественный, но чтобы это был передовой товар. Тогда и к нам из Эмска приедут.

Сорвала аплодисменты. И заработала себе кличку: передовой товарище. Дайте передовому товарищу самый передовой товарище...

Надо отрабатывать звание. А по торговым точкам уже слух пошел: «Слышали, как наш передовой товарище отличился? Ярмарку на реке затеял».

В таких условиях начинается мой взлет. Работаю исключительно на обаянии. К этому времени я уже успела проверить свои чары и поверила в их силу.

Опять тянешь меня на эпизод? Непременно тебе имя эпизода. Его зовут Виктор, но потерпи, скоро и до эпизода доберемся, немного осталось. Поверь мне, я ничего сама не искала. Где мне искать, когда пропадаешь на своей внеразрядной работе до двенадцати ночи. Александр мой из-за этой ярмарки не раз устраивал сцены: кому нужна такая жизнь на износ?

А у меня одна забота: где достать фанеру, горбыль? Еду к директору деревообрабатывающего комбината, по телефону на обаяние не возьмешь, предпочитаю работать на личных контактах. И тебе советую на будущее, мы с тобой пока ничего, еще можем...

Ладно, столковалась с директором, шагаю в архитектурное управление за проектом. Начинаю искать строителей. Никогда в жизни я не улыбалась так много и не спала так крепко, как в эти недели. В Японии продавщицы универмагов оканчивают специальную школу улыбок. Я прошла эту школу на практике. За краску, проволоку, за чертежи я расплачивалась улыбкой и, разумеется, дефицитом. Отработала все оттенки улыбок — от многообещающей до обиженной. Словом, наулыбалась на всю жизнь.

Днюю и ночую на площадке. Уже прошел ледоход по реке. И мы выходим на финишную прямую. Если бы ты видела, как преобразился заброшенный пустырь. Пестрые теремки, избушки на курьих ножках, ларьки, хоромины, домики, киоски, развалы, грибочки — шесть торговых рядов, это же просто загляденье, цветок, а не ярмарка. По всему городу красуются афиши: ярмарка, ярмарка.

20 мая открылись при огромном стечении начальства и потребительских кошельков. Играет музыка, товар нарасхват. Истинный праздник потребления. В первый же день дали четверть миллиона. Никто не ждал столь грандиозного оборота.

Загремела моя ярмарка по всей округе. Уже не только из Эмска везут к нам кошельки, но из Элска, Эрска. Бывало, и столичный потребитель в нашем городе раскошелится. Сколько мы товара сбыли! Брали с базы что там годами лежало. И проходило — потому как на свежем воздухе и под музыку.

Дать оборот — вот наш лозунг. Какой торговый директор не мечтает о полном обороте. У нас один молодой аспирант написал в своей диссертации: «Цели советской торговли прямо противоположны принципам капиталистической торговли, для которой главное — прибыль». Не смейся, точно так и написал по стереотипу: прямо противоположны, будто у нас главное — получить убыток.

А у меня что ни день полтора оборота. На всех совещаниях славословят: Нина Петровна показала настоящий пример творческой инициативы, Нина Петровна то, Нина Петровна это.