Читаем без скачивания Путь императора - Александр Мазин

Фаргал встал рядом с начальником стражи.

Луна ушла. Негромко потрескивали факелы, распространяя горьковатый запах горящего масла, о чем-то шептались царские советники…

– Пора,– произнес царский маг, взглянув на песочные часы.– Ты позволишь, государь?

– Начинай! – нетерпеливо бросил Йорганкеш.

Фанкис поднялся.

Эгерини с любопытством наблюдал, как чародей совершает медленные пассы. Казалось, руки его движутся в вязкой жидкости.

Серый туман заструился над ковром мага. Внутри тумана двигались такие же серые тени.

– Я ничего не вижу,– оттопырив нижнюю губу, недовольно произнес Йорганкеш.

– Терпение, мой государь!

Фанкис щелкнул пальцами, и все шесть факелов мгновенно погасли.

Серый туман тускло светился. Не ярче, чем поздние сумерки, но теперь смутные тени обрели очертания, и Фаргал без труда узнал зубчатый гребень крепостной стены Ладдифа. Гребень этот, казалось, приближается к ним, постепенно увеличиваясь. Одновременно стена медленно ползла вправо. Ощущение такое, словно едешь вдоль стены на колеснице. Только по воздуху, а не по земле.

Фаргал, восхищенный, прищелкнул языком. Гурлагер сердито толкнул эгерини локтем. В сером тумане возникали все новые и новые зубцы. Между ними не было заметно ни одного караульного. Похоже, Йорганкеш оказался прав: противник настолько уверен в себе, что даже не выставил наблюдателей.

Серая стена медленно поползла назад, уменьшаясь. Вскоре стала видна ее подошва.

– Они подходят,– шепотом, словно его могли услышать враги, проговорил Йорганкеш.

Фаргал тоже видел шеренги воинов, приближавшихся к крепости. Магический «глаз» опустился еще ниже. Теперь эгерини видел, как аккуратно движутся в темноте Алые. Мягко, плавно, беззвучно. Вот первые шеренги достигли заваленного фашинами рва, осторожно приблизились к подножию стены, пробираясь между трупами убитых днем Черных. Осадные лестницы начали подниматься вверх. Словно шеи невероятных животных. Магический «глаз» тоже поднялся выше, стена вновь приблизилась. Фаргал увидел, как верх одной из лестниц коснулся каменной кладки между зубцами. Стена «отодвинулась». Сотни Алых, четко выдерживая интервалы, поднимались по лестницам. Вот первые достигли вершины и практически одновременно перемахнули через гребень.

И серый туман залился красными клубами.

Словно кто-то выплеснул кровь в чистую воду.

– Что? Что происходит? – вскрикнул Йорганкеш.

Только что на стене не было ни души, и вдруг – сотни, тысячи фетсов!

Длинные рогатки уперлись в жерди лестниц. Фаргал подумал, что поднявшиеся Алые не позволят опрокинуть лестницы, но «глаз» метнулся вперед – и эгерини увидел огромную сеть, а в ней – запутавшегося Алого, бьющегося, словно огромная рыба. Воин пустил в дело меч, вспарывая ячеи, но освободиться не успел. Три фетса подскочили к нему и вздели на копья, словно кабана.

«Глаз» метнулся вправо, и глазам Фаргала представился еще один Алый. Огромный крюк вонзился ему в живот. Ноги Алого, перехлестнутые сбившейся в жгут сетью, еще дергались.

Не меньше дюжины фетсов, тужась, отталкивали от стены осадную лестницу. Штурмующие быстро, как муравьи, бежали по ней вниз, но, когда лестница начала опрокидываться, по меньшей мере четверо были еще слишком высоко.

Йорганкеш беззвучно открывал и закрывал рот.

Но то, что творилось наверху, оказалось еще не самым страшным.

«Глаз» соскользнул вниз, на землю, и Фаргал увидел – все десять тысяч Алых, не считая тех, кто погиб, застыли, словно обращенные в камень.

– Фанкис! Нет! – взвизгнул Йорганкеш, вскакивая.

На мага было страшно смотреть. Он словно постарел на тридцать лет.

«Глаз» поплыл вправо. В сером тумане возникли ворота крепости. Створы их двигались.

Йорганкеш подскочил к чародею.

– Ты! Ты!..– закричал он, брызжа слюной в помертвевшее лицо фетса.– Что это? Что?!

– Заклятие неподвижности,– чуть слышно проговорил Фанкис.

– Так делай что-нибудь! ДЕЛАЙ!

Император, схватив мага за отвороты халата, тряс его, как куклу. Голова фетса дергалась на тощей морщинистой шее.

Гурлагер подошел к Императору и бережно отнял его руки от одежды Фанкиса.

– Мне надо время…– пробормотал тот.

– Сколько?!

– Много… Я не успею…

Крепостные ворота раскрывались, и каждый из присутствующих понимал, что это означает.

Глаза Фаргала сузились. Знакомая ярость поднималась изнутри. Эгерини заскрежетал зубами и рванулся прочь из круга. Задетый им царский телохранитель, не успевший убраться с его дороги, еле удержался на ногах.

Никогда еще эгерини не бегал так быстро. Вихрем промчался он между шатров, через вершину холма, затем вниз по склону, огромными прыжками, под испуганные возгласы расположившихся у костров копейщиков, перепрыгивая через лежащих и сшибая тех, кто, на свою беду, не успевал увернуться.

Последние сотни наемников вышли из лагеря четверть часа назад, и караульные уже успели закрыть ворота. Фаргал не стал терять времени и попросту перемахнул через частокол в пять локтей высотой и сразу же наткнулся на замыкающую сотню тысячи Шорга.

– Тимиур! – закричал эгерини.– Коня!

Сотник тут же возник из темноты. Фаргал прыгнул в седло. Жеребец, которому передалось возбуждение всадника, завертелся волчком.

Подскакал Шорг с факелом в руке.

– Ну, что там творится? – Тысяцкий показал факелом в сторону Ладдифа.– Вылазка? Бьют?

– Фаргал!

Йариш-Карам на большеголовом злом жеребце вынырнул из темноты.

– Мы играем, Фаргал?

– Да! – прогремел эгерини.– Да, мы играем!

Его конь боком, приплясывая, пошел вдоль застывших во мраке шеренг.

– Волки! – гаркнул Фаргал не хуже боевой трубы.– Черепаха высунула башку! Врежем ей, волки! Сожрем ее, пока не одумалась! Порвем ей глотку!

– Р-ра-а! – грянули Фаргаловы сотни.– Р-ра-а!

– Волки! – срывая голос, закричал Фаргал.– За мной! Ма-арш!!!

И, забыв все наставления Кен-Гизара, первым помчался к крепости.

Темная живая река хлынула вниз по склону, затем напрямик, по ячменному полю, топча зрелые колосья. Быстрее, быстрее…

Боевые колесницы фетсов попарно выкатывались из крепости. Тяжелые колеса подпрыгивали, наезжая на трупы, расчетам и возничим то и дело приходилось хвататься за высокие борта. Рядом с колесницами, в ногу, как учили, бежали пешие копейщики. У каждого пятого – горящий факел. Над ними, на гребне стены, тоже пылали огни. Впереди, в двух сотнях шагов стояли, сидели, лежали Алые. Со стен не стреляли по ним. Зачем тратить снаряды, если без этого можно обойтись. Бьющие в упор стрелометы очень быстро превратят лучших воинов Карнагрии в ошметки мертвого мяса, а пехота добьет тех, кто уцелел.