Читаем без скачивания Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ) - Ольга Булгакова

— Нужно написать королю, — триумфально и немного мстительно улыбнулся герцог Аверский. — Сочинить для него аналог клятвы, под подпись. Думаю поручить это отцу и лорду Кадруиму. Посланник прекрасно справился с герцогской клятвой. Эта не должна быть такой мудреной, поэтому не создаст трудностей. Но гонца посылать не буду, хватит с Артемия и тоты, как думаешь?

Я кивнула, соглашаясь. Нэймар, крепче обняв меня, вслух задумался, сколько времени тоты понадобится на путь до Бербурга и обратно. Когда можно будет отозвать часть отрядов, куда перенаправить их. Муж замолчал, чуть нахмурился. Я видела, что он посчитал мою историю законченной и уже мысленно перераспределял силы на границах.

— Нэймар, это еще не все.

Он поднял на меня глаза. Было что-то волшебное в том, как в мгновение менялся его взгляд, когда Нэймар, отвлекаясь от своих мыслей, смотрел на меня. Нежность, тепло, любовь сменяли холодную расчетливость, сосредоточенность и жесткость.

Я пересказала разговор с ведарами о наших дарах. Слова о силе дара мужу понравились, но по-настоящему он обрадовался тому, что Беро знает правильный подход.

— Замечательно! — просиял Нэймар. — Сегодня же попрошу Беро начать. У нас может быть очень мало времени, а хотелось бы уметь пользоваться своим преимуществом в бою. Попрошу отца и Леньора участвовать в обучении. Так точно научимся быстрей, — он подмигнул мне, предвкушая новые бои. — Наши тренировки станут разнообразней.

— Я не буду тренироваться с тобой, — сказала я. Странно и смешно, я не могла подобрать слова, чтобы сообщить о самом главном.

Нэймар нахмурился:

— Почему? Они не знают, как раскрыть твой дар?

— Нет, не в этом дело, — поспешно возразила я.

Муж склонил голову на бок и внимательно смотрел на меня, ожидая продолжения. Не представляю, как об этом правильно говорить. Тогда мне все слова казались глупыми и пустыми звуками, не отражающими даже просто факта. Но других слов у меня все равно не было.

— У нас будет ребенок, — глядя в серые глаза и вкладывая в свой взгляд, в слова всю свою любовь, сказала я.

— Правда? — выдохнул Нэймар.

— Конечно, — улыбнулась я.

Его глаза сияли, светились счастьем. Он с непередаваемой нежностью поцеловал меня. И этот божественный поцелуй стоил сотни, тысячи слов. В нем переплелись наши чувства, слилась воедино наша магия… В ту минуту существовали только мы, наша любовь и наше Чудо.

Мы долго сидели вдвоем. Нэймар обнимал меня, прижавшись лбом к моему плечу. Я, растворившись в одном на двоих счастье, не торопилась нарушать тишину. Через некоторое время почувствовала, как меняется настроение любимого, как на смену радости приходит тревога.

— Ты была очень расстроена, когда вошла. Почему? — спросил он, пытливо заглядывая мне в глаза.

— Это были эмоции Йоллы. Мне не сразу удалось от них освободиться, — честно призналась я.

— И что вызвало такие чувства? — настороженно уточнил Нэймар.

— Я попросила ее заглянуть в будущее. А она огорчилась, потому что увидела мало, меньше, чем обычно.

— Что она увидела? — по глазам мужа поняла, его терзал тот же вопрос, что и меня. К счастью, у меня был на него хороший ответ.

— Почти две тысячи лет.

Нэймар облегченно выдохнул. Я знала, что в этот момент, прикрывший глаза муж, возносит хвалу Великой. Да, жизнь сына полуэльфа могла быть гораздо короче. Нэймар снова открыл глаза и, поймав мой взгляд, немного виновато улыбнулся.

— Огненный дар, похожий на твой, но сильней. Как у лорда Кадруима.

— О, даже так, — восхищенно протянул муж.

Я кивнула. Только тогда, глядя в светящиеся радостью глаза мужа, до конца осознала сказанное ведарой. Во мне два дара. И дар еще не рожденного сына раза в два сильнее моего. Мне не удастся с ним совладать, а Йолла при всем желании не найдет правильный подход.

— И имя.

— Имя? — переспросил озадаченный Нэймар. — Ведары очень редко говорят имя. Какое же?

— Лемарин.

— Как дядю? — муж удивился еще больше. И я его понимала. Сама была поражена не меньше. Ведь на имя накладывался негласный запрет после гибели носившего его эльфа. И срок, три тысячи лет, еще не истек. Конечно, бывали исключения из правил, но крайне редко.

— Да, — подтвердила я.

— Странно. Она не сказала, почему именно это имя? — спросил Нэймар.

Я покачала головой:

— Нет. Именно поэтому она была расстроена. Слишком многое было от нее сокрыто.

Нэймар надолго задумался, но его тревога улеглась, уступая место счастью.

Когда мы спустились в большую столовую к обеду, возникло ощущение, что я попала в бурлящую горную реку. Когда мы с ведарой проведывали Киргама, Йолла спросила моего разрешения рассказать о Запретном и Появлениях. Я все равно не представляла, как говорить о таком, так что предложению обрадовалась. Поэтому не удивилась тому, что собравшиеся в зале лорды и льеры шумели, обсуждая последние новости. Завидев меня, Посланник поклонился и начал аплодировать. Почти сразу к нему присоединились и другие собравшиеся. Веселый Келиар, смеющийся Леньор, изумленные льеры, задумчивый Беро… Непередаваемое ощущение. Я была частью чего-то большого, светлого, великого. Думаю, только тогда, в большой столовой, я осознала, что войны на два фронта не будет. Облегчение, которое я испытывала, было смешанно с благодарностью и недоумением. Это был прекрасный, неожиданный и щедрый подарок богини. А восхищались мной, хоть моя роль была незначительной, я даже не знала, что делаю! Жгучей волной накатила какая-то инородная обида, когда один из льеров, подав другим пример, склонился передо мной в низком поклоне и попросил разрешения поцеловать мою руку. Почему-то это меня взбесило.

— Поймите, я не управляю своим даром. Я не знала, что делаю, — едва сдерживаясь, сказала я.

— Знаю, — ответил, словно не замечая моей нервозности, гоблин. — Но я благодарен Вам за то, что Вы были проводником Ее воли.

И напряжение спало, как подтаявший снег с крыши. Быстро и свежо, оставляя после себя ощущение весны, праздника и правильности происходящего. Даже дышать стало легче. Как часа полтора назад, когда одно присутствие любимого избавило меня от чужих эмоций.

В тот вечер устроили праздник в гоблинском лагере. Это место на поле рядом с Вороном прекрасно подходило для народных гуляний. Под слоем дерна скрывался камень, та самая скала, на которой стоял замок. Именно поэтому Весенний луг не использовали для посевов, зато там довольно часто проводили ярмарки. Мы с Нэймаром побывали на двух в начале осени. Ярмарки запомнились шумом, пестрыми шатрами, множеством приезжего люда, красочными выступлениями бродячих артистов. Ярко и празднично. Но таким красивым я Весенний луг не видела прежде и, думаю, никогда не увижу. Тем вечером даже воздух был насыщен гармонией и волшебством. Мы благодарили Эрею за помощь, за милость, за защиту от войны с людьми, за множество предотвращенных смертей. И я чувствовала, что Великой приятна наша благодарность, чувствовала благосклонность богини. Это было восхитительное ощущение, схожее с тем, что я испытывала в день своей свадьбы, только значительно сильнее.