Читаем без скачивания Шанс дается лишь раз (СИ) - Алиса Чернышова

Когда дверь покоев захлопнулась за нами, я, не глядя на Змея, принялась срывать с себя одежду. Он остановил мои судорожные движения, перехватив за запястья, и негромко сказал:

— Не молчи. Можешь покричать, обвинить меня в чем-то, только не молчи.

Ох, милый, что в такой ситуации можно сказать?!

Я усмехнулась и впервые со времени проведения ритуала заглянула в его глаза:

— Все хорошо, мой Император. Твоё решение гениально. Во-первых, теперь, по мнению Древних Богов, я — член твоей Старшей семьи, и ты имеешь полное право не причинять мне вреда, даже если Тай-Лир прикажут: Энатхо не сочтет это нарушением Клятвы. Во-вторых, после моей смерти все моё имущество перейдёт к тебе — включая провинцию Хатта. В-третьих, ты обезопасил себя от того, что я выйду замуж и передам что-либо супругу, равно как и оставлю тебя ради семьи. С другой стороны, у тебя обязательств по отношению ко мне нет… в общем, браво, Змей. Это было красиво.

— Благодарю, — усмехнулся он, даже не пытаясь отрицать очевидное. Я кивнула, принимая ответ, и продолжила:

— Особенно, конечно, финал впечатлил. Я так понимаю, нужна была кровавая жертва?

— Да, — пожал плечами Император, — Тебя нужно было окатить тёплой кровью. Или человеческой, или священного животного, выращенного при Храме. Но Священную рысь мне тоже было жаль, а от свидетеля все равно пришлось бы избавляться — ты и сама понимаешь, никто не должен знать о произошедшем.

Я фыркнула и покосилась на наши отражения в громадном зеркале. В наших устах, перепачканных в человеческой крови, слова о том, что жаль жертвовать Священной рысью, звучали как-то особенно цинично.

Медленно развернувшись, я отбросила в сторону нижнее платье и провела ладонью по груди, размазывая кровь по белоснежной коже. На мой взгляд, это должно было смотреться весьма привлекательно — по крайней мере, я всегда находила нечто сакраментальное в сочетании алого и белого. В голове промелькнула полуистеричная мысль, что чем дальше, тем больше я напоминаю самой себе Эстатру Ящерицу — и ничего хорошего в этом, увы, не было.

Сделав несколько шагов в сторону купальни, я чуть обернулась, встречая хищный, полный желания взгляд Императора. Желание сказать какую-нибудь гадость тут же поднялось волной, пересиливая во мне все доводы здравого смысла.

— Эйтан, ни один ритуал не заберёт свободу у того, кто обладает разумом, — как можно ласковей молвила я, — И ты наивен, если думаешь, что я буду принадлежать тебе одному.

Он сделал шаг вперёд, но я задвинула дверь и опустила в пазы резной засов. В тот момент, каюсь, мне по-настоящему хотелось побыть одной.

Впрочем, порыв этот быстро прошёл. Наплескавшись вдоволь, намазавшись заживляющими кожу маслами, заказанными, к слову, специально для меня, я как-то внезапно осознала, что сегодня, можно сказать, моя первая брачная ночь, и другого подобного случая в жизни не будет точно. Проводить время в одиночестве показалось мне кощунством, не говоря уж о том, что тело, расслабившееся и отдохнувшее, желало далеко не сна.

В общем, полюбовавшись некоторое время на сводчатый потолок, я набросила на плечи лёгкий халат и вышла из купален, намереваясь отыскать своего Господина и стребовать с него супружеский долг. В голове, каюсь, даже замелькали настойчивые картинки того, как именно это можно было бы сделать…

Покои Императора были погружены во мрак. Его Величество не караулил меня у двери, дабы устроить скандал, не приказал отправить в Павильон и не попытался сломать дверь. Змей, отлично понимая, как любая женщина не любит невнимание к своей персоне, просто отправился спать. Усмехнувшись и мысленно оценив мозги Змея, я направилась в его опочивальню.

Некоторое время я понаблюдала за неподвижно лежащим мужчиной, изображающим глубокий сон. В душе поднялись противоречивые чувства. Так значит, да? Ладно!

Пожав плечами, я подошла к книжной полке, подхватила ближайший том, даже не стремясь различить в полумраке название, сбросила халат и направилась на балкон — читать. Сомневаться в том, что охрана, призванная блюсти порядок во внутреннем дворе, оценит представление по достоинству, не приходилось.

Надо сказать, надолго терпения Его Величества не хватило: стоило мне переступить порог, как меня схватили за волосы и резко дёрнули назад. Сомневаться в личности нехорошего человека, так поступившего, не приходилось.

Я повернулась, прижав книгу к груди, и уставилась на него со всем недоумением, на которое только была способна. В неверном сиянии светильников, проникающем в комнату через окна, было явно видно, что Император зол. В душе моей поднялась обжигающая волна возбуждения: мне до безумия нравились именно те моменты, когда он терял контроль над собой.

Демоны, спящие в моей душе, подняли голову, и желание завести его ещё сильнее, дабы сбросить напряжение воистину безумного дня, переросло в стойкую потребность.

— Эйтан, оставь меня в покое, — попросила я капризно, — Я хочу почитать.

Он усмехнулся:

— Ещё немного — и я запру тебя в темнице. Читать будешь там, а в моих покоях у тебя несколько другие функции.

Моя нижняя губа задрожала, когда я жалобно поинтересовалась:

— Как ты можешь так говорить? На тебя я потратила лучшие… хм… дни своей жизни! А ты… Знаешь, драгоценный мой супруг, ты — хам.

Змей прищурился и не без раздражения заявил:

— Может, прекратишь?

Наивный.

Спрятав под ресницами шальной блеск глаз, я попросила с дрожью в голосе:

— Убери руки.

Кажется, Его Величество начал волноваться, что меня, может быть, похитили духи и на кого-то подменили. Сказать по правде, так и подмывало сообщить ему, что это последствия ритуала и теперь я постоянно буду такой. Однако дурная веселость, охватившая меня, требовала куда более активного выхода, потому я ловко вывернулась из его рук, стиснувших мои плечи, и молнией метнулась в сторону, отбросив ставшую помехой книгу.

— Оставьте меня в покое, дражайший супруг, — попросила я строго, — Я устала, день был сложный, и мне, к Вашему сведению, крайне нездоровится — голова болит, знаете ли.

В глазах его мелькнуло понимание, а на губах возникла на редкость хитрая усмешка:

— Ах, моя дорогая, не тревожьтесь, — сказал он со всей чопорностью, свойственной пэрам, — Я вас вылечу.

— Вы не похожи на доктора, драгоценный, — сообщила я доверительно.

— С Вашей хворью, поверьте, я справится смогу, — проникновенно пообещал Эйтан, медленно наступая на меня. Я попятилась и капризно завопила: