Читаем без скачивания Дендрофобия - Наталья Горская

– «Arbeit macht frei» какой-то…

– Как Вы сказали?

– Я говорю, что эти наши лозунги ничем не отличаются от девизов концлагерей.

– Поверх всего этого так и просится лозунг: «Пить надо меньше». Я ещё в Москве заметила, что трубы центрального отопления у нас ремонтируют непременно зимой. Почему бы не сделать это летом, когда отопление отключено – никто и никогда не сможет объяснить такую «загадочность» нашей души. Хотя такие неадекватные поступки при алкоголизме – обычное дело. И душа тут совершенно не при чём, если физически повреждён мозг. Вырыли яму, она мигом наполнилась водой, ночью ударил мороз ниже двадцати градусов, вода замёрзла – всё, суши вёсла. Сантехники сидят в парадной, курят: «Нам приказ дали, мы его выполнили. А что морозы ударили – кто ж мог знать?». Оказывается, морозы зимой – это редкость, начальство такой поворот дел никак не могло ожидать. Или в начале весны начинают ковыряться, а тут к маю опять морозы, они опять «ничего такого не подозревали». То в конце октября, когда уже пора бы начинать топить, а у них всё лето «конь не валялся». Люди мёрзнут в квартирах, получают пневмонию, не выходя из дома, а тепла нет. Бегают какие-то опухшие начальники, числом поболее рабочих в десять раз, у каждого выражение лица «да на таких Русь держится!». Или помню, как асфальт у нашего дома в Москве проложили – сколько лет мы его ждали! А на следующий год… весь изломали бульдозерами, когда меняли какой-то гнилой стояк на другое гнильё. Мозги что ли ни у кого уже не работают? Почему никогда не могут сначала сменить трубы, а потом положить асфальт – этого не выяснят даже шпионы ЦРУ! По степени глупости превзойдёт даже пресловутую «женскую логику». Трубу зарыли, всё заровняли, потом вдруг вспомнили, что забыли одеть какую-то муфту или фланец. Опять ломают асфальт, вырывают всё с мясом, снова грязь на годы. Выводят коммуникации зачем-то наружу, из земли торчат уродливые ржавые трубы, обмотанные стекловатой и рваным брезентом…

– Это в Москве такое?

– А где же? Там, думаете, другого качества люди сидят? Такие же пьяницы. Уж и не знаешь, где лучше: в столице или в деревне… Так Вы говорите, что у меня заявление не примут?

– Могут принять, но оно будет лежать несколько лет. Некому будет расследовать.

– Неужели следователи такие бестолковые?

– Толковых следователей забирают в Москву или Питер, потому что они там нужней. Талантливый и гениальный следователь – это такая же редкость, как в любой другой профессии. Например, музыкантов много, а гениев от музыки – единицы. Вы видели музыкантов с мировым именем в глубинке? Такими можно стать только в Москве. И сильного следователя глупо в таком болоте губить. Его сразу переманят или в столицу, или в частное детективное агентство.

– Или в криминальные структуры.

– Бывает и так. Потому что хорошему следователю надо оттачивать талант, нарабатывать опыт, заниматься какими-то сложными и запутанными делами, а не пьяными драками у сельпо или кражей умывальника со двора какой-нибудь Марьи Петровны. Здесь население не способно разрабатывать тщательно выверенные нарушения закона, чтобы их было трудно разоблачить. Поэтому и следователей особо одарённых не засылают. Это только в детективных фильмах показаны виртуозные преступления, хитроумно заплетённые сюжеты, неуловимые грабители и находчивые аферисты. А в действительности даже у бывалых столичных следователей за всю карьеру наберётся пара-тройка по-настоящему интересных и захватывающих дел, о которых можно было бы кино снять или книгу написать.

– Но в кино все преступления всегда раскрываются.

– Живём-то мы не в кино, а в жизни. Вы помните, был такой некрофил и каннибал Чикатило? Его ещё незадолго до моратория на смертную казнь успели расстрелять.

– Забудешь такой ужас.

– Знаете, сколько его ловили? Двенадцать лет.

– Двенадцать? Лет?! Не догадывалась даже.

– Да-да, двенадцать. За это время он убил более шестидесяти человек. Мальчиков, девочек, детей, взрослых – людей самых разных возрастов и социальных слоёв. На его поимку были брошены лучшие силы милиции – лучшие в Советском Союзе! Кого-то другого даже расстреляли вместо него. Его самого арестовывали, но потом отпустили за недостатком улик – эксперты напутали там что-то с анализом крови. И он после этого ещё шесть лет людей потрошил, ужас наводил на местное население. Об этом, кстати, нельзя было трепаться, чтобы не шокировать весь народ. Его и шлёпнули-то только через четыре года, после того, как взяли.

– Изучали, наверно. За рубежом такого бардака нет.

– Да всё там есть. Во всяком случае, знаменитого Джека-Потрошителя в Англии так и не поймали. До сих пор спорят, кто это мог быть хотя бы приблизительно.

– Сейчас фильмов об этих маньяках и потрошителях столько, хоть телевизор не включай.

– Да, тема поставлена на поток. Я бы запретил. Только учат совершать преступления. Зритель анализирует ошибки киношных преступников, учитывает всё нюансы, которые те не учли. А самое главное, подражает им.

– Козьма Прутков говорил: «Смотри, но не подражай».

– Это невозможно. Козьма не знал законов распространения информации. Сейчас много говорят, что человечество вступает в информационную эпоху, но мало понимают, как это выглядит на практике. Просто люди поняли, что человека кормит не только земля, как в аграрном обществе, или промышленность, как в индустриальном, но и информация. Сейчас даже биологи говорят о генах или клетках, как о носителях информации, о хранилище данных. Информация создаёт человека: какую он получает, таким и становится. Человек с рождения подражает тому, что его окружает – такова его природа. Недаром родителей учат, что надо не детей воспитывать, а самого себя. Если не хочешь, чтобы у детей были дурные манеры, убери их у себя, прежде всего. Известны случаи, когда дети вырастали среди зверей, и повадки этих животных сохранялись у них на всю жизнь. Если человека годами грузить через телик или газеты убийствами, грабежами, насилием и прочими «завоеваниями демократии», это так или иначе отразится на его психике. Не обязательно он станет преступником, но его взгляд на мир и отношение к людям и жизни непременно изменятся.

– Телевизор сейчас смотрят только бездельники, а другие люди работают.

– Ой ли! Вы осмотритесь вокруг: телевизор сейчас смотрят ВСЕ. И как смотрят? Не оторвать! Недавно встречаю бывшую одноклассницу. Она сразу после школы родила, дочка сейчас уже техникум заканчивает. Присмотрела там себе какого-то студента – тоже замуж собралась. Приезжает его мать с будущей сватьей знакомиться. А она как раз телевизор смотрела, какую-то мыло-оперу, то ли мексиканскую, то ли ещё какую аргентинскую. Короче, про любовь. Русские бабы устали на алкашей в реальной жизни смотреть, повадились в телике себе кого-то присматривать. Гостья воскликнула: «Ой, мой любимый сериал! Я его тоже очень внимательно смотрю с самой первой серии уже третий год». Сели вместе смотреть и вдруг заспорили: одной в этом сериале какой-то Энрике нравился, другой – некто Хорхе. Рассорились, так и не познакомившись: «Да что ты в мужиках понимаешь? Да кому сдался этот урод, то ли дело Энрике! – Э, ты полегче. Руки прочь от Хорхе!». Гостья разобиделась, уехала, а эта тёща будущая даже имени у неё не узнала. Даже не поговорили, не расспросили друг друга, о чём обычно нормальные люди говорят, когда их дети в брак вступают. Теперь собирается к ней ехать мириться и ещё одну попытку предпринять, чтоб познакомиться-таки. Я говорю: главное, телик не включайте, а то ведь опять ничего не выяснишь про будущую родню. Паспортными данными обменяйтесь по-быстрому, а там уж смотрите свою пятьсот двадцать шестую серию.

– Ха-ха-ха!

– Сейчас это повальное явление: родственники на досуге не общаются, а только в телевизор смотрят. Изредка переругиваются, если кто-то кому-то экран загородил. Достаточно увидеть количество телевизионных антенн на зданиях. Жилые дома стоят покосившиеся, облупившиеся, с обвалившимися карнизами, но все утыканы мачтами антенн, как ёж иголками. Иногда от балкона только перила остались, но к ним намертво прикручена рамка какая-нибудь. Каких антенн только нет: аналоговые, директорные, рамочные, «польские», зонтичные и даже параболические кое-где появились. Здание вот-вот рухнет, но его обитателей это словно и не беспокоит – лишь бы телевизор показывал. Лезут на стены, рискуя сорваться, но не для того, чтобы привести их в божеский вид, а чтобы закрепить очередную антенну. Телевизор смотрят даже на работе. Работа сейчас у всех одна и та же: начинается с кофе и телевизора, а заканчивается нервным тиком на лице и желанием убивать. На днях вот универмаг ограбили. Магазин большой, ещё с советских времён стоит. Естественно, следуя моде, наняли охрану – двух амбалов. Они в отделе бытовой техники футбол смотрели, пока соседний отдел бытовой химии грабили. Какие-то токсикоманы, должно быть: один продавщиц на мушке с обреза держал, другой вынес коробку клея «Момент» и ящик стеклоочистителя. Денег в кассе негусто было, поэтому заставили продавщиц отдать свои кошельки и брошки-серёжки. Те верещали, звали на помощь, но оторвать мужика от футбола по телику не сможет даже сирена воздушной тревоги.