Читаем без скачивания Сэнсэй IV - Анастасия Новых

– Ну, всё правильно, новое – это хорошо забытое старое, – прокомментировал с улыбкой Женя.

– Если бы забытое, – с какой-то печалью в голосе промолвил Сэнсэй. – На Петра и особенно Павла сторонники Архонтов возлагали не просто большие надежды. Предполагалось, что Пётр как публичный лидер новой религии должен был стать одним из их звеньев соединения религиозной и политической власти…

– Кифа в политике?! – усмехнулся Николай Андреевич. – Мда-а-а, это нóнсенс!

– Да нет, – возразил Сэнсэй. – Это как раз и есть sensus! Причём благодаря стараниям Архонтов он актуален и по сей день.

Володя, усмехнувшись, подтвердил:

– Вечная правда.

– Смысл большой политики в чём? – продолжал объяснять Сэнсэй. – По правилам Архонтов, чтобы оказывать значительное политическое влияние на государство, нужно контролировать либо большую часть его финансов, либо большую часть электората. А самый лучший контроль электората, как известно, религия как идеология единой веры. При слиянии же контроля над финансами и над электоратом воедино получается абсолютная власть. А тот, кто владеет абсолютной властью над государством, делает с ним всё что ему захочется. Как говорил Великий понтифик всех времён и народов Ариман, только «разделяй и властвуй»… В те же времена жрецы-понтифики имели контроль над финансами, ибо их негласному влиянию был подчинён римский сенат…

– Высший государственный совет, – прокомментировал Виктор, глядя как Руслан предпринял попытки задать Сэнсэю наводящий вопрос.

– Сенáт – это, кстати, тоже латинское слово – senatus, образованное от senex, что означает «старый», «старец», – дополнил его ответ Сэнсэй. – Сенат ещё в древней Римской республике означал высший государственный совет.

– Опять «республике»? – с усмешкой произнёс Стас.

– Безусловно… Она была установлена ещё в 510–509 годах до нашей эры. Когда накалились народные страсти по поводу недовольства царствования Тарквиния Гордого, жрецы-понтифики как всегда вовремя подсуетились. И под счастливое приветствие народа, опьянённого словом «свобода», выдали им новую форму государственного устройства с красивым, необычным для тех времён наименованием – res publicus. В переводе с латыни, как я вам уже говорил, это означает «дело публичное», «дело общественное». Царя изгнали, народу объявили, что люди в верховную власть отныне будут избираться самим народом, причём на определённый срок. Правда забыли сказать, что народ будет «выбирать» из тех кандидатур, которые ему будут представлены (и, естественно, заранее одобрены) жрецами-понтификами, под негласным влиянием которых и находилась вся та власть. Народ же, осчастливленный demos kratos, то есть демократией – «властью народа», разошёлся по домам. Называется, представление окончено!

И поскольку Сэнсэй замолчал, Костик нетерпеливо спросил:

– И дальше что?

– А дальше всё как всегда: богатые богатеют, бедные беднеют и история пишется под диктовку.

Виктор одобрительно кивнул.

– Сэнсэй, тебе надо было быть преподавателем на нашем юрфаке. А то мы вроде историю и слушали, а самое интересное мимо ушей пропустили.

– Такой курс истории тебе вряд ли кто прочтёт, тем более на юридическом, – намекнул ему Володя. – Я уже молчу про исторические, философские факультеты…

Он хотел ещё что-то сказать, но Сэнсэй поспешно его опередил:

– Просто у кого есть огромное желание познавать, тот познаёт, вне зависимости от тех условий и обстоятельств, в которые он попадает. А у кого нет желания, у того нет и соответствующего стремления, какие бы хорошие условия для учёбы ему не создавали.

Костик решил тоже высказаться.

– Нет, ну я за такую историю вообще впервые в жизни слышу. – А потом добавил: – Правда, раньше этой темой не сильно интересовался.

– Ну вот, теперь будешь знать, – добродушно промолвил Сэнсэй. – А если хочешь расширить свой кругозор по этой теме – поищи сведения в истории, самостоятельно сопоставь и проанализируй найденные факты. Только потрудись на совесть, поработай с разными источниками, тогда многое поймёшь из того, что я говорил тебе, из того, что было и что сейчас творится в мире.

Сказав это, Сэнсэй вновь обратился к коллективу:

– Но мы опять отвлеклись… В общем, «Вольные каменщики», преследуя свои цели, сделали ставку на религиозную организацию людей Гамалиила, которые в свою очередь, готовясь к предстоящим событиям, следовали плану, целью которого являлось выдвижение Петра в активные лидеры. Дабы подготовить идеологическую почву для прихода Петра в столицу, из Иерусалима в Рим прибывает сам Павел. Причём Павел прибывает с соответствующей легендой для «паствы», что якобы его, «народного страдальца», упекли за «святые идеи» в темницу в Иерусалиме, и целых два года он там томился, а потом как римский гражданин потребовал суда императора и, уступая его желанию, власти велели отвезти его в Италию. Когда Павел с такой легендой прибыл в Рим, ставленники «Вольных каменщиков» из людей Гамалиила, пребывающих там на влиятельных должностях, дополнительно устроили ему не только подтверждение этой легенды для народа, но и очень умный пиар, предназначенный для его «паствы». А именно, в Риме власти позволили жить Павлу на особых условиях. В том числе он мог встречаться с кем угодно, но под надзором приставленного к нему римского воина, к которому того приковали цепью. Правда, в такой наигранной театральности, «мученическом виде» Павел появлялся только перед своими последователями из «паствы», проповедуя им своё учение, а остальное время, скрытно от публики, жил не только без цепей, но и довольно-таки комфортно. В такой роли «страдальца, пребывающего в узах», Павел прожил практически два года, значительно увеличив за это время свой электорат. А затем, как и положено, «обрёл свободу».

– Действительно суперпиар! – промолвил Стас.

– Вот это я понимаю, умная реклама! – согласился с ним Виктор.

– Ну да, кто же такую правду даже ныне стал бы высвечивать в прессе! – не без доли юмора заметил Володя.

На что Сэнсэй процитировал:

– Бернард Шоу как-то сказал: «Читая биографию, помните, что правда никогда не годится к опубликованию». – Старшие ребята усмехнулись, одобрительно закивав головами. Сэнсэй же продолжил свой рассказ дальше. – Так вот, как только Павел «обрёл свободу», он начал активно подключать своих ближайших людей для письменного оформления идеологии новой религии. И для этих целей были задействованы многие, в том числе и Марк, и Лука, и Матфей.

– Это те самые, которые писали Евангелия, ставшие потом канонизированными? – уточнил Стас.

– Совершенно верно.

– Разве все они были людьми Павла? – с сомнением в голосе спросил Николай Андреевич.

– Конечно. Марк, которого позже причислят опять-таки к так называемым «апостолам от 70-ти», был племянником Варнавы, точнее сказать Иосифа, своего богатенького дядюшки с Кипра. Марком он стал позже, а с рождения его именовали Иоанном. Дом его матери, которую звали Марией, примыкал к Гефсиманскому саду. И когда людьми Архонтов началось организовываться новое движение, по инициативе Варнавы, этот дом часто служил местом пристанища и пунктом сбора для их людей. В начале 40-х годов Варнава и Павел, направляясь из Иерусалима в Антиохию, взяли с собой и Марка. Во-первых, он был достаточно грамотным юношей, умел хорошо писать и читать. Помимо своего родного языка, знал греческий, латинский, которые были самыми распространёнными языками Римской империи.

– Втроём – это не вдвоём, всё, чай, веселее, – живенько промолвил Женя.

– Просто их «миссионеры» ходили по два-три человека. Так для них было не только безопаснее, но и очень удобно. Удобно в плане психологической обработки людей. К примеру, один из них приписывал себе чудотворство, а сопровождавшие всё это подтверждали как «истину», выдавая себя за «свидетелей» творимых им «чудес».

– Вроде как авторитет себе зарабатывали, – заметил Володя.

– Совершенно верно. Даже более того, они приписали Иисусу, что якобы это Он велел своим апостолам ходить по два, три человека. Ничего подобного! Иисус советовал своим настоящим апостолам ходить самостоятельно, дабы те искали души открытые, готовые принять Его Учение по желанию, любви и духовной на то потребности. А в задачу павловских приспешников входило привлечение в свои ряды как можно большего количества людей, независимо от их уровня развития. Для этого и ходили по два – три человека, дабы реализовать эту задачу. А для таких, как Павел и Варнава сопровождающие их были ещё и источником силы. Марк как раз и был в числе таковых. Впоследствии он достаточно долго ходил и с Варнавой, и с Петром. Причём, следуя особым инструкциям людей Гамалиила, дабы снять всякие ненужные подозрения в недостойном поведении, Марк должен был называть Петра при «пастве», особенно «языческой», не иначе как «Papas», что в переводе с греческого означает «Отец», подчёркивая в лице Петра именно духовного наставника.