Читаем без скачивания Короткая память - Александр Борисович Борин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Позже я узнал, что это означает: организовать дело как надо.
Погоня
Операция была задумана и выполнена по всем канонам детективного жанра.
Самолет из Воркуты прибыл на московский аэродром Шереметьево в час ночи.
У трапа пассажиры сели в автобус, который доставит их к зданию аэровокзала.
На полпути автобус неожиданно остановился.
— Проверка документов, — объявила дежурная. Ее сопровождал мужчина в штатском.
Паспорт одного из пассажиров мужчину сильно заинтересовал. Возвращая его владельцу, он подал условный знак другому, тоже одетому в штатское.
Пассажир, однако, ничего этого не заметил. С женой они следовали в город Грозный к теще. Собирались провести у нее отпуск. Самолет в Грозный отходил в восемь часов утра из аэропорта Внуково.
На стоянке такси к супругам подошел тот, кому был сделан условный знак.
— В город не подвезете? — вежливо осведомился он. — Очень спешу.
— Пожалуйста, — пригласила жена пассажира. — Места хватит всем.
В машине она обратилась к мужу.
— Послушай, — сказала — до нашего самолета еще шесть часов. Давай заедем к друзьям. Перекусим и чуть-чуть отдохнем.
— Ну что ж, — согласился муж, — давай заедем.
— Стоп, — приказал шоферу тот, кто сел с ними в машину, и предъявил удостоверение. — Следуйте на Петровку, тридцать восемь.
— Да кто вы такой? — изумилась жена пассажира.
— Из группы захвата. Вы задержаны.
На Петровке супругов поджидал воркутинский следователь С. В. Шарый. Теперь, после суда, уже не Э. И. Горшков, а он руководил следствием по делу Фирсова, Томковича и шабашников.
— Эх, Фирсов, Фирсов, — сказал пассажиру, задержанному группой захвата, следователь С. В. Шарый. — Эх, Эвир Дмитриевич! Я же вам разрешил отлучиться из Воркуты без права остановки в Москве. А вы как себя ведете? Будем оформлять протокол.
— А меня за что задержали? — спросила жена Фирсова. — Какое право имели?
— Этого требовали интересы операции, — объяснил жене Фирсова следователь С. В. Шарый.
* * *
Время от времени я звонил в Прокуратуру РСФСР начальнику отдела по надзору за следствием в органах МВД Виктору Николаевичу Макарову и спрашивал его, что с воркутинским делом. Как оно продвигается.
— Продвигается, — бодро отвечал мне Виктор Николаевич. — Дело перспективное.
Только теперь я узнал в полной мере, как продвигалось это дело. Какие оно приняло размеры и какие масштабы. Операция в аэропорту Шереметьево — пустяк, мелочь, один из второстепенных эпизодов.
Приказом МВД Коми АССР создана следственно-оперативная группа из трех человек. Руководитель — С. В. Шарый. Планы расследования систематически обсуждаются на совещании у самого прокурора Коми АССР В. В. Морозова и у его заместителя В. И. Лукина.
Скоро, однако, приходят к выводу, что трех человек мало. Старший следователь Главного следственного управления МВД СССР А. Д. Мартынов на очередном совещании предлагает группу значительно расширить. Предложение его принимается. Теперь дело ведут уже 6 следователей и 4 сотрудника ОБХСС.
Работа кипит. Работа разворачивается. Работа не знает ни конца ни края.
Истекает один установленный срок следствия — Прокуратура Коми АССР, а затем и Прокуратура РСФСР его продлевают: трудитесь, товарищи, трудитесь не покладая рук.
И 6 следователей, 4 сотрудника ОБХСС трудятся не покладая рук. В поте лица своего. Не зная ни отдыха, ни передьшки.
Уже отобраны для опроса 1000 человек. Уже проведено 100 очных ставок! Уже 200 раз выходили на строительные объекты. В различных городах Коми АССР, а также в Москве, Калуге, Донецке уже допрошено 400 свидетелей. Воркутинские следователи, за государственный счет, без устали колесят по стране. В различные города направлено уже более 100 отдельных поручений о производстве следственно-оперативных мероприятий. Проведено 20 строительно-технических, 3 судебно-бухгалтерских, 3 судебно-технических, 6 почерковедческих экспертиз.
Старайтесь, братцы, старайтесь.
Может быть, все-таки уличите Фирсова, Томковича и шабашников. Ну хоть в чем-нибудь. Ну хоть как-нибудь.
Уличить, однако, ни в чем не удается. Шесть лет прошло с начала следствия. Два с лишним года истекло после того, как суд вернул дело на новое расследование. А обвинение не продвинулось ни на шаг.
В Воркуту с инспекционной проверкой приезжает заместитель начальника Главного следственного управления МВД СССР Р. И. Попов. В официальном документе он с горечью констатирует, что до сих пор «не выявлены преступные связи... убедительных доказательств о предварительном сговоре на хищение не имеется, факты присвоения денег должностными лицами СУ‑4 не установлены...».
Ну так остановитесь же, наконец. Признайте, что неумелый и ограниченный следователь Горшков когда-то заварил кашу, втянул вас в дурацкую историю.
Нет! Как можно!
Объявить сейчас, через шесть лет, что дело-то, оказывается, не стоит и ломаного гроша, целиком высосано из пальца, — означало бы расписаться в собственной несостоятельности. Сколько сил отдано, сколько высоких совещаний проведено, какая смелая операция организована была в Шереметьевском аэропорту по захвату двух опасных преступников...
И заместитель начальника Главного следственного управления Р. И. Попов дает следствию подробные указания и разъяснения, как продолжать это дело дальше.
Опять — продолжать. Все равно — продолжать. Еще дальше.
Фирсова и Томковича обвинили когда-то в растрате почти 60 тысяч рублей. Ну а сколько государственных средств растратили организаторы и исполнители этого следствия? И не для того, чтобы спасти город Воркуту, а для того только, чтобы спасти самих себя, свою собственную служебную репутацию.
Сколько?
Зарплата всем следователям, их бесконечные командировки, стоимость экспертиз, полугодовая работа суда... Тут уже не на десятки, тут на хорошие сотни тысяч рублей, наверное, потянет. Крупномасштабный брак на строительных объектах города Воркуты обошелся государству в 700 тысяч рублей. Ну а во что обошелся государству крупномасштабный брак в работе следственных органов? Меньше? Больше?
* * *
А возбужденное по требованию суда дело против лиц, допустивших брак на строительстве ЦВК и насосной, пришлось все-таки прекратить.
Установили: строительство велось некачественно, с отступлением от проекта. Причинен государству огромный ущерб. Однако обвинить в этом кого-то конкретно теперь уже не представлялось возможным. Документы, которые могли бы назвать таких виновников, следователь Горшков в свое время не изъял.
И они оказались уничтоженными. Говорят, срок хранения их истек.
