Читаем без скачивания Ультиматум - Алекс Орлов

– Я думаю, это их центральная структура, сэр, – ответил Катаоми, прослеживая направление взгляда командира. Генерал смотрел на двух солдат, которые несли на маскировочном плаще солдата, погибшего в ночной схватке с партизанскими разведчиками.

«Молодой Хелик Уайт», – сказал Бакстер, бессменный сопровождающий Ламберта на протяжении последних трех лет. Он был всего лишь сержантом, но в бою никто не спрашивал о званиях, и в двухсуточной схватке сержант не отставал от Ника ни на шаг.

– Кажется, это кто-то из разведчиков, – заметил Катаоми.

– Хелик Уайт – мне Бакстер сказал.

– Бакстер? И когда он все успевает. Он спит когда-нибудь?

– Не знаю, – честно признался Ламберт. – Я ни разу не видел.

Тело разведчика положили возле «покойницкой», длинной палатки, где дожидались своего транспорта погибшие, которых удалось разыскать. Другие пропадали без следа.

– Найди адрес родственников этого парня, нужно отправить им деньги.

– Конечно, сэр, – с готовностью отозвался майор.

Это было правило, заведенное лично Ламбертом, – поддержка родственников погибших солдат из особого фонда, который образовывался благодаря захвату штабных касс противника. Поначалу Ламберта пытались проверять имперские контролирующие органы, однако после исчезновения нескольких ревизоров проверки прекратились. На наемников махнули рукой, поскольку воевали они хо-рршо и в грабежах населения никогда замечены не были.

Солдаты снова подошли к лежавшему на земле Хелику и, подняв его, занесли в «покойницкую». Ник представил себе этот ночной бой, когда две разведки встретились под проливным дождем на ножах. Короткая схватка и итог – четыре-один.

«А значит, наши лучше», – в который раз отметил он.

Высоко в небе прошла пара штурмовиков. Примеряясь к новой местности, они готовились поддержать выдвижение батальона.

– Сэр, вас спрашивает майор Кац! – обратился к Ламберту выбежавший из связной палатки лейтенант.

– Слушаю тебя, Поль! – отозвался Ламберт, прижимая к уху переговорное устройство.

– Десять минуту назад мой лагерь был атакован, сэр! Силами до двух взводов. Нападение мы отбили, но в трех километрах к северу обнаружена еще одна группа, до трехсот человек… Разведчики сообщили, что группа рассеялась, чтобы не попасть под огонь авиации…

– Разрешаю тебе не выдвигаться, Поль. Занимайся этой группой.

– Но они этого и добиваются, сэр!

– Я знаю, чего они добиваются. Однако если ты попытаешься прорваться, положишь свой батальон.

– Да, сэр.

– Не беспокойся, мы справимся и без тебя.

На этом разговор был окончен. Ник еще раз окинул взглядом лагерь и в который раз пожалел, что придется покидать обжитую территорию. Одних только рип-пиентов было высыпано на эту землю тонн пять – не меньше. Иначе бы здесь по колено росла трава и в ней размножались ядовитые улитки и слизни-вампиры. А так каждый день проводилась обработка, и эту присыпку выдерживала только невысокая зеленая травка, жесткая как проволока.

Говорили, будто двадцать лет после обработки рип-пиентами на этом месте не росли деревья, но Ламберта это совсем не занимало. У него были другие задачи, и он стремился сохранить людей, а в джунглях сделать это было не так легко. Здесь слишком часто попадались мертвые зоны – те самые, что так быстро высасывали из людей жизнь. Обнаружить их было невозможно, потому что все было как обычно – и деревья, и лианы, и бутоны водянистых хризантем. Зеленые гусеницы готовили коконы, и муравьи сновали в траве. Вот только крупные животные в таких местах не попадались. Даже змеи и те избегали нехороших полянок с сочной зеленью.

Именно там разведчиков порой одолевала сонливость, и они присаживались передохнуть. Присаживались и больше не вставали, а если их находили, то бывало, что и по частям. Там – руки, здесь – ноги. И тонкие разрезы, будто на хирургических автоматах. Ламберту эти следы напомнили работу сторожевых сетей – они тоже резали плоть почти так же чисто, но все же не настолько.

– Инопланетяне, Ник, – говорил Бакстер, когда они оставались с генералом один на один.

– Это уже не важно, – отвечал ему Ламберт. – Что бы это ни было, мы должны научиться обходить гиблые зоны…

Когда солнце поднялось над верхушками деревьев. в лагерь прибыли два транспорта. Первый доставил смену для трех взводов, а второй – продукты, боеприпасы и пару разведывательных роботов «катчерс».

Ник с сомнением осматривал привезенные машины и почти не слушал трепотню майора, расхваливавшего эти тонконогие существа из стали и биопластика.

Огромные ячеистые оптические приемники делали «катчерсов» похожими на насекомых. Они и двигались очень похоже, порой замирая с поднятой ногой и продолжая движение в момент, когда от них этого не ждешь.

Вопреки первоначальным ожиданиям, машины Нику понравились. Особенно он отметил их полную бесшумность – все прежде известные ему шагающие аппараты издавали жужжание приводящих механизмов. «Катчерсы» же, по словам сопровождавшего их майора, были выполнены по жидкостной схеме.

«Только гидравлика, сэр, и минимум зубчатых сцеплений», – сказал он, и Ламберт ему поверил. Разведчикам следовало оставаться бесшумными, а глаза и уши были для них важнее пулемета. Генералу приходилось видеть машины, пушки которых с одного выстрела сносили двухэтажный дом, однако об их приближении узнавали за пару километров – они слишком шумели и выделяли много тепла.

Оптическая маскировка «катчерсов» была достаточно совершенной и очень достоверно имитировала цвета и рисунок окружающей среды.

– И что самое главное, машины не заметны даже ночью, – добавил майор, одетый совсем не для тропиков. Он поминутно вытирал со лба пот и пучил глаза, словно вынырнувший из воды купальщик.

– А куда же они сбрасывают утилизированное тепло? В опоры? – поинтересовался Ник.

– Нет, сэр, если сбрасывать в опоры, на земле будет оставаться цепочка следов, отчетливо видимая в прицелы ночного видения. У нас же полная утилизация – термоэлектрические пары.

– Это что-то новое, – вынужден был признать генерал.

– Безусловно, сэр, – заулыбался пропотевший майор. – Прорыв в военных технологиях.

В этот момент совсем недалеко прогремело несколько взрывов. Это наносила свои удары штурмовая авиация, которую наводил на цели майор Кац.

Пока шло представление роботов-разведчиков, один из транспортов наполнялся телами погибших. Их набралось почти пятьдесят – и это всего за одну неделю. В другой грузили снятые палатки, аппаратуру стационарной связи, платформу с турельными пушками и излишки боекомплекта.

– Ну хорошо, майор…

– Майор-инженер Ружечка, сэр! – вытянулся тот.

– Да, Ружечка, внешне машины мне понравились, и я надеюсь, что они именно такие, какими вы мне их представили…

«Такие, такие!» – хотелось крикнуть майору-инженеру, который был непосредственным создателем этих чудо-машин, однако перебивать старшего он не посмел. Уже одно то, что прославленный генерал Ламберт согласился осмотреть роботов, было большой удачей, а чтобы он еще и согласился их попробовать – об этом Ружечка и не мечтал.

– Пришла пора познакомить меня с пилотами, – сказал генерал, хотя уже не сомневался, что это женщины. Размер «катчерсов» был явно не мужской.

– Конечно, сэр! Конечно! – обрадовался майор Ружечка. – Выходите, девочки! Можно передохнуть!

И сейчас же корпуса «катчерсов» будто раскололись надвое, и Ламберт внутренне содрогнулся – он знал, что кабины в таких машинах тесные, но чтобы настолько…

Пилоты, которые оттуда выбрались, вряд ли весили больше сорока килограммов, а рост их не превышал полутора метров.

– Лейтенанты Гольдфарб и Синеккия! – с интонациями провинциального конферансье объявил Ружечка, и обе девушки кивнули генералу, а он шагнул им навстречу и осторожно пожал сухие ладошки.

Пилоты с интересом смотрели на огромного генерала Ламберта, и Ник отметил, что, несмотря на изможденный вид, глаза лейтенантов Гольдфарб и Синеккия светятся энергией. Это были настоящие бойцы с нашивками за ранения. На лице Гольдфарб были заметны следы пересадки кожи, а у лейтенанта Синеккия на правой руке отсутствовали папиллярные узоры. И если поначалу генерал, как всякий командир, опасался за порядок в лагере из-за появления женщин, то теперь беспокойство покинуло его. Женщинами этих двух лейтенантов назвать было трудно, это были какие-то бесполые существа – призраки тысячелетней войны.

16

В эту ночь, впрочем, как и всю последнюю неделю, Перси Авелиан спал очень плохо. А как спать, если генерал Ламберт подбирался все ближе? Непонятным образом узнавая нужное направление, он шел от базы к базе и захватывал имущество, которое являлось неприкосновенным запасом сепаратистов на черный день. Вот этот день и наступил, но как-то слишком неожиданно и совсем не так, как предполагал Перси Авелиан.