Читаем без скачивания Первобытные люди. Быт, религия, культура - Чарльз Квеннелл

По существу, мы различаем людей разных культур, живших в верхнем палеолите, по форме орудий, которые они изготавливали из кремневых пластин. За изобретением пластинчатых орудий стоит еще одно открытие. Мы говорили о том, как ашельский человек понял, что он может изготавливать более тонкие рубила, если будет ударять по куску кремня деревянной палочкой, а не колотить по нему другим камнем.

Подобным же образом люди верхнего палеолита обнаружили, что, если взять крепкую заостренную кость или камень и с достаточной силой надавить на кремень, то от него отколется узкая пластина с параллельными краями. Это называется отжимной техникой или отжимом лезвий на пластинах. В эпоху верхнего палеолита кремневое ядрище аккуратно обрабатывали, придавая ему форму цилиндра или пирамиды, то есть геометрического тела с одной или двумя плоскими сторонами, как видно из наших иллюстраций. Нажимая на самый край плоской стороны, мастер откалывал пластины по всей окружности кремня, так что ядрище все уменьшалось и уменьшалось в размере. По мере того как ядрище становилось меньше, размер отколотых пластин тоже убавлялся, но все они с успехом шли на изготовление орудий.

Выше мы упомянули о том, что другим важным событием верхнего палеолита стало появление современного человека (Homo sapiens). На самом деле уже вместе с первыми известными в Европе людьми верхнего палеолита, получившими свое название от пещеры Ориньяк на юге Франции, мы находим две или три народности доисторического человека, отличающиеся друг от друга, как англичане отличаются от французов. Итак, пластинчатые орудия, по всей видимости, являются первым изобретением человека разумного, и все пластинчатые орудия верхнего палеолита — дело рук человека разумного. Однако самые ранние известные нам пластинчатые орудия найдены в Палестине, в пещере на горе Кармель, где они перемешаны с орудиями мустьерского периода. В другой пещере на горе Кармель, где были обнаружены все орудия мустьерского человека, археологи раскопали несколько человеческих скелетов, называемых Paleoanthropus Palestinus, которые, по-видимому, принадлежали смешанной расе. В некоторых отношениях они похожи на мустьерского человека, в других — на современного Homo sapiens.

Таким образом, нам представляется, что пластинчатые орудия появились в Палестине и автором их был особый тип человека, который меньше походил на мустьерского или неандертальского человека, чем на тех людей, которые теперь живут по всему миру. У археологов нет уверенности, что это полностью соответствует истине, однако вскоре после того, как появилось это важное изобретение, по Европе, Африке и Индии внезапно распространился современный человек, принесший с собой свои пластинчатые орудия, а все люди мустьерской культуры исчезли. Итак, гора Кармель дает нам важный ключ к разгадке истории человечества.

Теперь посмотрим, как жили древнейшие люди современного типа. Во Франции и Англии встречаются останки трех основных разновидностей, которые мы знаем как людей ориньякской, солютрейской и мадленской культур. Видимо, они последовательно селились в одних и тех же пещерах, поэтому мы находим их следы в разных слоях почвы, неизменно в одном и том же порядке; останки ориньякских людей всегда встречаются в самом нижнем слое, и, следовательно, они являются самыми первыми обитателями пещер.

В ориньяке люди переселились в пещеры, но также продолжали жить и на открытом воздухе; следы их стоянок находятся в позднем лессе, и по этой причине их называют лессовыми людьми. Если, как это считалось до сих пор, бушмены произошли от ориньякских людей, то можно предположить, что в ориньяке строили такие же хижины. Бушмены строят жилища, очень похожие на шатры сегодняшних цыган, накрывая остов из согнутых прутьев шкурами животных (рис. 37). Вот что писал Дарвин об индейских хижинах толдо в районе Баия-Бланка, Южная Америка: «Они имеют круглую форму, как печи, покрыты шкурами; у входа в каждую хижину в землю воткнуто заостренное хузо (копье)».

Ориньякский человек усовершенствовал кремневые орудия мустьерского периода; на его стоянках мы находим скребла, ножи и резцы различных типов — последнее орудие предназначено для гравировки, должно быть, это первый инструмент, сделанный человеком для особой цели. Эти резцы или остроконечники очень легко узнать по их острым концам, на наших иллюстрациях на них указывают стрелки. Встречаются также скребки, хитроумно приспособленные под весьма удобные струги, и на рис. 38 изображено, как человек обстругивает древко для копья. Судя по множеству разнообразных орудий, которыми владел ориньякский человек, он, безусловно, был искусным работником, который умел делать самые разные вещи; однако все его деревянные изделия сгнили, и археологи находят только не подверженный гниению кремень, а также некоторые костяные инструменты. С помощью резца или граверного остроконечника он легко резал на куски оленьи рога и делал наконечники для стрел и копий.

Применение кости в качестве сырья для обработки ознаменовало новый шаг вперед, и отныне нам будет встречаться множество примеров использования нового материала. Сначала для проделывания отверстий в шкурах и сшивания их сухожилиями животных использовались костяные шила, затем с одного конца у шила появилась тупая зазубрина, чтобы протягивать ремешок сквозь отверстие как вязальным крючком, и это привело к появлению костяных игл верхнего солютрейского периода (рис. 47). Позднее нам встретятся гарпуны с острыми шипами. Ориньякский человек пользовался луком и стрелами — мы знаем это потому, что археологи обнаружили правила для выпрямления древков, приспособленные под древки различной толщины. На рис. 39 показано, как их применяли. Обструганное древко нагревали над костром, чтобы размягчить его, а затем пропускали через наклонное отверстие в правиле. Надавливая на рукоять инструмента, можно было согнуть или разогнуть древко в нужном направлении. Туземцы индийского штата Пенджаб до сих пор выпрямляют бамбук по тому же принципу, только у них правила представляют собой столбик из прочной древесины, накрепко врытый в землю.

В нем просверлены отверстия, через которые пропускают нагретый бамбук и выпрямляют неровный ствол тем, что сгибают его в противоположном направлении. Эскимосы, со своей стороны, применяют способ ориньякского человека. Возможно, что первые луки, как, впрочем, и первые ружья, били в цель не так уж метко, и наверняка копье еще долго оставалось главным оружием. Дарвин в своих заметках об индейцах Южного Чили говорит: «Единственное оружие индейца — очень длинный ствол бамбука с острым наконечником, или хузо, который украшают страусиными перьями». То, что люди ориньяка просверливали отверстия в правилах и владели луком, заставляет предположить, что они пользовались смычковой дрелью, чтобы сверлить отверстия и добывать огонь, как это делают эскимосы (рис. 40).

Ориньякский человек, как и мустьерский, кормился охотой, в то время люди еще не научились приручать животных или выращивать растения. Оленей хватало на всех, и даже более того: французские археологи называют верхний палеолит оленьей эпохой. Климат улучшался, и по мере того, как отступал четвертый ледниковый период, дичи становилось все больше. В те дни люди употребляли в пищу лошадей, и во Франции найдены огромные холмы из костей, оставшиеся как мусорные кучи после ориньякских пиров. «Конина — единственная пища, которой может питаться солдат в походе», — писал Дарвин о южноамериканских войсках в 1831 году.

А вот цитата из «Патагонии» Фолконера, где речь идет о том, как могла происходить охота на лошадей: «Индейцы загоняют табуны диких лошадей в «кораль»5 — естественный загон, окруженный утесами высотой примерно 30–40 футов, открытый только с одной стороны, где находится вход. Там ставят сторожей, чтобы лошади не разбежались».

Среди холмов в Айвинго-Бикон есть любопытный утес, о котором говорят, что в старину там была волчья западня; его форма определенно напоминает загон.

Есть еще одно обстоятельство, свидетельствующее о том, что условия жизни становились легче. Мужчины, а может быть, и женщины начали рисовать, причем совсем неплохо. Этот факт представляет собой большой интерес, и нужно заметить, что, как видно, никто в племени не возражал, чтобы эти люди проводили время за таким занятием. Нам кажется, что неандертальцы или люди мустьерской культуры, все силы отдававшие на борьбу за существование в конце четвертого ледникового периода, весьма неприязненно отнеслись бы к начинающему художнику, который захотел бы снять с себя часть обязанностей ради рисования; но в ориньякский период он получил такую возможность. Эти гравюры на камне и живопись совершенно не свойственны искусству обычных дикарей. Например, австралийские аборигены украшают свои деревянные щиты волнистыми полосами и ромбами красного, белого и черного цвета, которые выглядят очень красиво и нарядно; но вот как написал аббат Анри Брейль о многоцветных изображениях, отмечающих расцвет мадленского искусства: «…et qui place les vieux peintres des ages glyptiques bien audessus des animaliers de toutes les civilizations de l'orient classique et de la Grece» («…они ставят древних художников эпохи глиптики6 намного выше анималистов всех цивилизаций классического Востока и Греции»).