Читаем без скачивания Остров, на котором жить. Часть первая - Михаил Владимирович Балыш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец растерянно смотрел на меня, явно теряясь в догадках, относительно выбора правильного ответа на вопрос.
– Подожди сын, не гони коней, – я и предположить не мог, что вопрос будет настолько фигуральным. Он поднял взор к потолку, задумался – Супермен, говоришь? Силушку разрушительную у негодяя отнял?
– Да, пап, вместо того чтобы просто избавиться от угрозы, уничтожив злодея, он страдает фигнёй.
– Почему фигнёй, ты же говоришь, он его ментам сдал.
– Да абсолютно неважно, сдал или нет. Понимаешь, Супермен оставляет в живых человека, у которого в планах было убить. Это же банальный тупой риск. А если тот сбежит и начнёт просто резать всех направо и налево.
– Ну ты же говоришь, он его силушки лишил, – отец был явно растерян и озадачен. – Пожалуй телек домой заберу, крыша у тебя от него едет. Насмотрелся видать ерунды какой-то, и, от скуки с ума сходишь.
– Нет, пап, я же сказал – вопрос гипотетический. Попытайся мыслить образно. – Я уже жалел о выбранной мною теме для беседы, но идти на попятную я не мог. По меньшей мере, я должен был вернуть веру отца в мою адекватность.
Папа покусывал кончик ручки.
– Ладно, Борис, подыграю тебе. Значит, ты глаголешь, не пожелал сей подлец отсиживать пожизненный преисполненный справедливости срок, свалил по-тихому и ходит по земле матушке люд честной на ремни режет. Так в чём проблема-то? Пущай Супермен этого аспида ещё раз поймает. Люди-то существа безрукие, потеряли душегуба. Что же ему сложно помочь?
– Так сколько же людей этот отморозок мокронёт-то? Не стоило ли его сразу пришить? Ну, скажи ведь, недалёк наш Супермен. – Я повысил голос – Устранил бы проблему раз и навсегда, так нет, фигнёй страдает!
– Похоже, я понял, к чему ты клонишь. – Вздохнув с облегчением, сказал отец – ты полагаешь что сверхчеловек, подобный старому доброму Супермену, должен бы взять на себя ношу мирового судьи?
– Но если люди не способны справиться с этой задачей…
– Погоди Боря, – перебил меня папа – ты полагаешь что люди, ввиду своего несовершенства, не должны владеть правом судить себе подобных. Отчасти ты прав, судебная система и впрямь до смешного дырявая, как и заборы в тюрьмах, но ты забываешь об одном маленьком нюансе.
– Каком же? – заинтересовался я. Несмотря на хрупкость дискуссии, ввиду её неестественности с точки зрения азбучного восприятия мира человека, беседа перерастала в серьёзный разговор двух увлекшихся людей.
– Ты Боря, забываешь о том, что людей-то судить более некому, кроме как таким же людям.
– Да как же так! – возмутился я – о чём я до этого тебе говорил?
– Ты говорил о супер существе, водрузившем на свои закорки бремя всемирного судьи и палача в одном лице. Возможно с помощью этой дискуссии, ты хочешь убедить меня в его гипотетической необходимости, и если это так, то слушай меня внимательно, – отец смотрел на меня совершенно серьёзно. – Есть некоторые основания полагать, что на свете существует Бог, и если допустить что это так, чисто фигурально хотя бы, то становиться совершенно очевидно, что абсолютную непогрешимость имеет только он. В остальном же, как бы близок не был человек к своему божественному началу, он всегда будет судить о ситуации сугубо субъективно, так сказать, с высоты собственного полёта. Такому человеку нельзя позволять судить других, даже если те другие находятся на несколько уровней ниже, в связи с тем что, человеческие грехи он станет рассматривать исключительно сквозь призму мнимого совершенства своей персоны. И уж тем более сверхчеловек, чьи принципы и внутренние догмы будут отличаться от человеческих моральных норм, как чёрный цвет от белого, именно ввиду своего возвышенного положения. Только люди могут судить человека, руководствуясь сводами законов, принятых в результате сотен лет работы.
– Но ведь люди порочны… – попытался протестовать я.
– Когда ты видишь свою собаку трущуюся спиной о землю на лужайке, ты осознаёшь то, что она сейчас собирает на своей шерсти следы жизнедеятельности других собак. Ты находишь это крайне неприятным. Но ты же не станешь наказывать её за это. Не тебе судить. Запах нового парфюма твоего пса будут оценивать его сородичи, но не ты.
– Ну, ты и сравнил! – Искренне удивился я.
– Я думал, ты настроен на метафоричное изъяснение мыслей. – Упрекнул меня отец.
– Ладно, продолжай. – Согласился я с ним.
– Так вот, попытайся понять, что чем выше существо в своём развитии, тем меньше у него прав вершить суд над ниже стоящими. На каждом уровне развития присутствуют свои моральные ценности и законы и компетенция, осуждать их находится лишь у представителей определённого общества. Пойми, Боря, никто не сможет дать наиболее объективную оценку деяний человека кроме самого человека.
Отец закончил говорить и молча ждал моей реакции. Но я не стал отвечать. Я был разочарован, я ожидал услышать, что угодно, подколки о состоянии душевного здоровья, бесполезный шутливый совет, но не противоречащие моим мыслям слова. Я задумался над услышанным. Насколько точно отец определил тему беседы, настолько же неожиданным и неприемлемым был его ответ. В теории всё это звучало очень красочно, но в реальности, в мозаике беспорядочных нейронов мозга, мелькали сухие равнодушные фразы ведущего новостей, повествующие о жестоком убийстве двух невинных девушек, жизнь которых, когда-то, находилась в моих руках.
Распрощавшись с отцом, торопившемся домой к матери, я в который уже раз попытался забыться сном. На ржавой, сотни раз выкрашенной табуретке, рядом с постелью, лежала газета. Отец её аккуратно сложил перед уходом, и теперь она лежала к верху заглавной страницей, с которой на меня смотрели жестокие холодные глаза двух убийц и садистов. «Нет, отец, не прав ты, ох как же ты не прав».
Глава 3.
Наряду со всеми негативными свойствами физиологического бессилия, существует всё-таки одна положительная черта – ты-таки можешь стать сильнее. Чем беспомощней твоя плоть, тем контрастнее результаты работы над ростом физиологического потенциала. Уверенно перешагивая через боль и трудности, уже не надеясь на чудеса обряда раскрытия таланта, беря в расчёт лишь силу воли, трудолюбие и целеустремлённость. Нелегко восстановить прежние силы, ведь приходится подобно нелепому чаду совершать первые шаги, учиться удерживать равновесие. Мышцы крепнут по мере увеличения нагрузок. Главное правило любого тупого качка, не останавливаться на достигнутом, каждая тренировка должна
