Читаем без скачивания Западная Европа. 1917-й. - Кира Эммануиловна Кирова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Враги, бойцы! Как они должны были ненавидеть друг друга!» — пишет репортер. Но нет. Их общая несчастливая судьба породила у них чувство товарищества. «Они начали брататься. Немцы улыбались, приветственно махали руками и кричали: «Кашагас!! (товарищ). Томми… выходили из своих вагонов, чтобы кинуть немцам не бомбы и гранаты, а пачки табаку и шоколаду… Эта стихийная демонстрация, — заключает автор, — свидетельствует об отсутствии личной ненависти между рядовыми бойцами… Они убивают друг друга на полях сражения по приказу государственных деятелей и командиров, но их естественное желание — быть друзьями»{85}.
Впечатление, произведенное на английских солдат Февральской революцией в России, было огромно, и английские политические деятели опасались, что участие английских солдат в Советах приведет к «разложению» армии, плохо скажется на ходе военных действий и усилит угрозу «революции по русскому образцу». «Почему они (организаторы английских Советов. — К. К.) так стараются втянуть в свое движение солдат? Да потому, что ни одна революция — ни в Англии, ни в других странах — не будет успешна, если армия не выступит на ее стороне. Русская революция — это солдатская революция, будь это не так, она никогда не победила бы», — говорил в палате общин уже знакомый нам Вилли Торп{86}.
В начале августа представитель правительства заявил в палате общин, что солдатам запрещается не только быть членами Советов депутатов, но и присутствовать на их митингах и заседаниях.
На официальный запрет всего движения Советов правительство, однако, не шло, и сторонникам «решительных мер» приходилось в этом вопросе действовать на свой страх и риск (впрочем, и страх, и риск эти были, как мы увидим, не так уж велики).
Срыв и разгром антивоенных митингов нельзя назвать новинкой в «свободной» Англии. В годы войны это случалось на Британских островах не раз. Шовинистические иллюзии английской толпы, еще остававшейся и в 1917 г. И лагере сторонников «войны до победы», делали их возможными.
Техника «разгона» была проста. Где нибудь по соседству с антивоенным митингом созывался «патриотический». Ораторы, на нем выступавшие (обычно члены какой-либо из многочисленных в Англии в те годы шовинистических лиг), призывали собравшихся постоять «за наших павших» или «за наших парней в окопах». Распалив толпу, они вели ее разгонять антимилитаристов. Полиция им обычно не мешала.
Британская национальная рабочая лига, созданная в 1914 г. специально для борьбы с антивоенными настроениями и выступлениями рабочих, подталкивала правящие классы на этот испытанный путь еще в дни Лидса. Ее руководители публично заявляли тогда, что «настало время заговорить массам», и даже выражали готовность «пойти в промышленные центры поднимать народ»{87} (что это на их языке значило, мы вскоре увидим).
Летом 1917 г. подготовка к разгону районных конференций Советов депутатов шла в Англии почти открыто.
Руководители Британской рабочей лиги со страниц «Таймс» и других консервативных газет звали народ «сказать свое слово», а «Дейли экспресс» — газета, одним из владельцев которой являлся лидер палаты общин консерватор Бонар Лоу, — из номера в номер поливала грязью движение английских Советов, которые «хотят привести Англию к такому же хаосу и развалу, какие царят в России».
Либералы отмалчивались. Они продолжали отмалчиваться и тогда, когда один из наиболее реакционных членов палаты общин майор Р. Хунт потребовал от правительства запрета намеченной на 28 июля конференции Советов депутатов в Лондоне. Парламентский секретарь министерства внутренних дел многозначительно ответил ретивому майору, что для запрета конференции оснований пока нет, но что правительство «бдит» и полиция — на страже{88}.
Назавтра стало известно, что администрация лондонского Мемориал-холла, в котором должна была состояться конференция, взяла назад свое на это согласие. Организаторам конференции удалось в последний момент снять новое помещение. Они благоразумно отказались сообщить репортерам его адрес, но редакция «Дейли экспресс» все-таки узнала, что конференция состоится в одной из больших лондонских церквей — Бразерхуд-чёрч, и 28 июля опубликовала не только точный адрес этой церкви, но и номера автобусов, на которых к ней можно подъехать, а также время начала заседания{89}. «Сегодня в 3 часа дня рядом с вами состоится митинг прогерманцев… — гласил анонимный циркуляр, расклеенный 28 июля в пивных в районе Бразерхуд-чёрч. — Будьте в Уитмер-род (откуда до церкви 15–20 минут ходу. — К. К.) в 2 часа 30 минут. Будьте готовы. Солдаты и другие пойдут к церкви показать этим изменникам, что они о них думают. Вспомните последний воздушный налет на Лондон и подымайтесь!»{90}
Не полагаясь на одно только «печатное слово», организаторы кампании созвали, как то и делалось обычно в подобных случаях, на 2 часа дня неподалеку от Бразерхуд-чёрч шовинистический митинг. Разжигая толпу, они с трибуны этого митинга призывали разогнать противников войны{91}.
К 3 часам дня на площади перед церковью собрались, почуяв сенсацию, журналисты и фоторепортеры. Приехал в автомобиле и почетный секретарь Британской рабочей лиги Виктор Фишер. Погромщики направились к церкви двумя колоннами, по нескольку сот человек в каждой. Они несли английский флаг и пели «Правь, Британия» и «Боже, храни короля». Во главе обеих процессий шли десятка два солдат британской армии — англичан, австралийцев, новозеландцев. «Идемте, мальчики, мы им покажем, чего мы хотим здесь, в Англии», — подбадривали солдаты остальных участников процессий.
Начался штурм церкви. Многотысячная, все возраставшая толпа на площади перед зданием (по одним данным там было 4, а по другим — 8 тыс. человек) поддерживала штурмовавших «патриотическими» возгласами и кидала камни в церковные окна. Массивные церковные двери, забаррикадированные изнутри депутатами конференции, не выдержали в конце концов напора. Погромщики ворвались внутрь. В церковном зале, где собрались делегаты конференции (среди них было много женщин), кто-то скомандовал: «Не двигайтесь! Сохраняйте спокойствие!» Его послушались, и большинство делегатов недвижно и безмолвно оставались на своих местах («Манчестер гардиан» писала позднее, что спокойствие делегатов их спасло). Лишь несколько человек, не выдержав, вступили в рукопашную схватку с налетчиками, да кто-то истошно кричал с галереи: «Подлецы! Подлецы! Подлецы!»
Завладев помещением, «патриоты» открыли в нем свой митинг и приняли резолюцию о «войне до победы». Когда они наконец убрались из церкви, в ней оказалось разбито и уничтожено все, что только можно было разбить и уничтожить: напрочь снесен алтарь, поломана мебель, выломаны из стен осветительная
