Читаем без скачивания Антропология революции - Александр Гриценко

205

Mommsen M. Max Weber and German Politics; Mitzman A. Iron Cage. An Historical Interpretation of Max Weber. New Brunswick, 1984.

206

Weber M. The Russian Revolutions. P. 41.

207

Вебер М. О России / Пер. с нем. А. Кустарева (цит. с изм.). М., 2007. С. 49. Эта цитата взята из той части статьи «К положению буржуазной демократии…», где Вебер заключает, что русское либеральное движение зашло в тупик после того, как стало ясно, что и самодержавие, и социальные условия российского общества — все противодействовало осуществлению либеральной программы. Вебер решил, что либералы могли выбрать привлекательный с позиции идеологического пуританизма, но далекий от реальности путь моральных судей и защитников исторического наследия либеральных побед, достигнутых до подписания Манифеста 17 октября. Как и в работе «Политика как призвание и профессия», Вебер был решительно против такого аполитичного поворота и настаивал на том, что и германские и российские либералы должны оставаться в сфере практической политической реальности.

208

В современной историографии осмысление перехода России к эпохе модерна пришлось на новую фазу исследований по культурной истории, соединенных с возобновившимся интересом к истории политической: Engelstein L. Keys to Happiness. Sex and the Search for Modernity in Fin-de-Sicle Russia. Ithaca, 1992; Russian Modernity. Politics, Knowledge, Practices / Ed. by D. Hoffman, Y. Kotsonis. Houndmills, 2000.

209

Струве П. Предисловие // Витте С. Ю. Самодержавие и земство. Штутгарт, 1901. С. IV–XLIV (во втором издании с небольшими изменениями: Штутгарт, 1903. С. VII–XLVII). Цитаты даны по второму изданию.

210

В файле — полужирный — прим. верст.

211

Там же. С. XXIV–XXV. Слова «modern» в это время в русском языке не было, поэтому Струве и написал его латинскими буквами. В 1907 году Струве опять сознательно использует этот термин для анализа универсальных и специфических черт первой русской революции (Струве П. Из размышлений о русской революции // Струве П. Patriotica. Политика, культура, религия, социализм. М., 1997. С. 23).

212

Струве П. Предисловие. С. XXV.

213

Среди новейших работ о Милюкове как историке следует указать на книгу: Макушин А. В., Трибунский П. А. П. Н. Милюков: Труды и дни. Рязань, 2001. Вклад Милюкова в историческую науку описан в этой работе более подробно и специализированно, чем в основных его биографиях, из которых можно указать на следующие: Riha Т. A Russian European. Paul Milukov in Russian Politics. Notre Dame, 1969; Думова Н. Г. Либерал в России. Трагедия несовместимости. Исторический портрет П. Н. Милюкова. Ч. 1. М., 1993; Stockdale М. Paul Miliukov and the Quest for a Liberal Russia, 1880–1918. Ithaca, 1996. Недостаток этих исследований состоит либо в жестком разделении научной и политической карьеры Милюкова, либо в беспроблемном выведении либеральных взглядов из взглядов научных. См. также: Бон Т. Русская историческая наука. П. Н. Милюков и московская школа. СПб., 2005. В этой работе показывается диалектика нового социологического метода исторической науки и политизации знания. Соглашаясь с этим подходом, я показываю, как историческая интерпретация общих и особенных черт в историческом развитии России и парадоксов, с ними связанных, ослабляла позитивистскую установку на выведение закономерностей развития и создавала пространство для того, что сам Милюков называл «политическим идеализмом» (см.: Milyoukov Р. Constitutional Government for Russia. An Address Delivered Before the Civic Forum in Carnegie Hall,N.Y.C. on January 14, 1908. New York, 1908).

214

Милюков П. Н. Главные течения русской исторической мысли XVIII–XIX столетий. М., 1897. Первоначально публиковались в журнале «Русская мысль» (1893–1895). См. также: Милюков П. Н. Очерки по истории русской культуры. Ч. 3. СПб., 1901. С. 1–13.

215

Милюков описывает реакцию на «Очерки» в своем отчете о работе Берлинского исторического конгресса: Bakhmeteff Archive of Russian and East European Culture. P. Miliukov coll. Box 12. Folder «Социологические основы русского исторического процесса». См. также весьма положительный отзыв об «Очерках…», написанный Петром Струве, который одобрил социологический сциентизм милюковской исторической концепции: Новое слово. 1897. № 13.4.2. С. 89–94.

216

Милюков П. Н. Разложение славянофильства // Вопросы философии и психологии. 1893. № 18. С. 46–96.

217

«В учении о национальности нельзя не считать в высшей степени ценной ту идею глубокого своеобразия, оригинальности всякой национальной жизни, на которой стояло славянофильство. Несомненно, что эта идея о вполне индивидуальном характере каждой общественной группы находит свое полное оправдание в современной общественной науке. <…> Всякий народ живет для себя и своей жизнью; это признает реальная наука нашего времени, но это не мешает ей признать также, что в основе всех этих отдельных жизней лежат общие социологические законы и что по этой внутренней причине в бесконечном разнообразии национальных существований должны отыскаться и сходные, общие всем им элементы социального развития» (Милюков П. Н. Из истории русской интеллигенции: Сборник этюдов и статей. СПб., 1902. С. 304).

218

Miliukov P. Russia and Its Crisis. Crane lectures for 1903. Chicago, 1905. Книга была переиздана со вступительной статьей Д. Тредголда (D. Treadgold): Miliukov P. Russia and Its Crisis. London, 1962. Цитаты приводятся по изданию 1962 года.

219

Holowinsky У. V. Visions of a Democratic Russia. America and Russian Liberalism, 1900–1917. Ph.D. diss. University of Virginia, 1997.

220

Один из лидеров земского движения, Дмитрий Шипов (1851–1920), являлся сторонником постепенных ненасильственных реформ. С 1900 года он участвовал в деятельности политического кружка «Беседа», в котором занимал среднюю позицию, выступая за признание принципиальной необходимости народного представительства, но в ближайшее время предлагал ограничиться достаточно скромной мерой — включением в состав комиссий при Государственном совете выборных представителей общественных учреждений. Такая позиция встретила неприятие как наиболее последовательных сторонников самодержавия, так и приверженцев парламентаризма. На земском съезде, полулегально проведенном в Петербурге в ноябре 1904 года, выступал за законосовещательное, а не законодательное народное представительство, против всеобщего и прямого избирательного права и оказался в меньшинстве. — Примеч. ред.

221

[Милюков П. Н.] К очередным вопросам//Освобождение. 1903.№ 7.С. 289–291. В этой статье Милюков спорит с примирительным отношением Струве к либеральным консерваторам, которые были настроены против конституционной реформы. Эта статья призывает к разъяснению программы русского либерализма и к исключению из числа союзников оппозиции тех, кто не принял радикальную конституционалистскую позицию.

222

Miliukov P. N. Russia and Its Crisis. P. 398.

223

Ibid. P. 400–401. Конечно, Милюков ошибался, принимая рациональное идеологическое оправдание за политическую легитимацию, хотя в других случаях он вполне осознавал силу политической мифологии в современной политике, особенно в случае с крестьянским мифом о «народном самодержавии» (Ibid. Р. 256–261). Обсуждение соотношения идеологии и форм легитимации российской монархии можно найти в: Уортман Р. Изобретение традиции в репрезентации российской монархии / Пер. с англ. М. Долбилова // Новое литературное обозрение. 2002. № 56. С. 32–41; Wortman R. Scenarios of Power: Myth and Ceremony in Russian Monarchy. Vol. 1: From Peter the Great to the Death of Nicholas I. Princeton, 1995. P. 9.

224

Ibid.

225

Ibid. P. 25.

226

Ibid. P. 31.

227

Ibid. P. 313–396.

228

Ibid. P. 409. В популярном очерке о законе прогресса Милюков сравнивает «свободные формы политической жизни» с «использованием учебника, книгопечатания, силы пара или электричества». См. также: [Милюков П. Н.] От русских конституционалистов // Освобождение. 1902. № 1. С. 12. Этот текст был написан в кружке Петрункевича и составил платформу для Союза земцев-конституционалистов.

229

Милюков П. Н. Из истории русской интеллигенции. С. 276–277. В этой фразе Милюков подразумевает «националистическую теорию» Данилевского, которая, по его мнению, некритически применяет естественнонаучные закономерности к социальному развитию.