Читаем без скачивания Куб со стертыми гранями - Владимир Ильин

— А вы знаете, что, с точки зрения криминологов, человек остается человеком лишь в одиночестве, потому что два человека — это уже сообщники, три — группа, четыре — коллектив, пять — общество, а больше пяти — целый народ?..

— А вы что — тоже криминолог? — поинтересовалась, впервые улыбнувшись Она.

— Нет, — сказал я, — нанокреатор. Потенциальный, правда…

— Почему же? — удивилась Ли.

— Потому что теперь эта стезя для меня закрыта, — признался я.

— Нам надо выходить, — сказала Она.

Экраноплан подкатывал к остановке, и я лихорадочно скользнул взглядом по стеклянному павильончику, ожидая увидеть там людей в форме. Но и тут полицейских не было заметно. Впрочем, это еще ни о чем не говорило. Они могли засесть в любом из припаркованных у тротуара турбокаров или спрятаться в кустах скверика на противоположной стороне.

Ли тронула меня за рукав.

— Не бойтесь, — сказала она. — У меня в сумочке есть голомакиятор, и я сделаю из вас свою подружку…

Глава 10

— Может быть, мои ребята вас подстрахуют, хардер? — спросил старший полицейского наряда, приданного мне в качестве сил поддержки. — На всякий пожарный, а?..

— Не надо, я справлюсь, — заверил я. — Пусть только кто-нибудь подежурит на лестничной площадке… на всякий пожарный… Он ведь даже не вооружен, поймите…

Старший с сомнением покачал головой, но спорить не стал, а махнул рукой, и где-то в темноте позади нас еле слышно заурчал сервомотор. Небольшая открытая кабинка-“стакан” с бортиками примерно метровой высоты выдвинулась на конце длинной телескопической штанги и подползла к нам. Я пожал руку старшему наряда и забрался в кабинку. Старший еще раз махнул рукой, но теперь уже по-другому, и “стакан” начал подниматься вместе со мной к окну, расположенному на двадцать пятом этаже.

Дом был старым, ему было почти сто лет, и вблизи даже при скудном свете далекого фонаря были видны потрескавшиеся от времени кирпичные стены, из которых кое-где торчали ржавые прутья арматуры. И как только люди не боятся обитать в таком древнем сооружении, подумал мельком я. Он же может в любой момент обвалиться!..

Было еще очень рано, и окна, мелькавшие мимо меня, оставались темными. Лишь в одном из них примерно на седьмом этаже какой-то лысый мужик в одних трусах пил чай, не отрывая взгляда от экрана стереовизора, по которому метались неразборчивые тени, а за другим молодой парень сидел в вирт-шлеме, водя по воздуху руками в перчатках-джойстиках так, словно пытался вслепую отыскать выход из невидимого лабиринта…

Наконец голова моя очутилась на уровне нужного окна, и я подал сигнал остановки оператору подъемника. Либо окно было тщательно затонировано, либо в комнате было темно, но сколько я ни напрягал свое зрение, так и не сумел разглядеть что-нибудь внутри.

Но все-таки надо разведать обстановку…

Я открыл один из кармашков на своем поясе и, достав прозрачную пластинку аудиокристалла, прилепил ее прямо к стеклу. В ту же секунду в моем правом ухе возникли отчетливые голоса.

Как и следовало ожидать, они не спали. Наверное, они в эту ночь даже не сомкнули глаз.

Подслушивать нехорошо, мне с самого детства твердили об этом Наставники, но первые же слова, которые я услышал от парочки, находившейся всего в нескольких метрах от меня за чисто символическим барьером тонированного стекла, заставили меня забыть об этой заповеди.

—… хочешь, я расскажу тебе, что с нами будет дальше, — предложил голос Орнела Скорцезина.

— Да-а-а? Ты что, ясновидящий? — промурлыкала его подружка. Я уже знал, кто она такая. Лиана Эспераль, девятнадцать лет, студентка Лицедейского колледжа. Живет одна, снимая данную квартиру на период учебы. Отец — пилот спейсера дальнего действия, мать — вирт-реальщица, оба временно проживают в Валенсии.

— Нет, я только учусь!.. — со смешком ответил Скорцезин. Потом в его голосе стали появляться какие-то странные нотки.

— Что ж, наверное, это не так уж и трудно предвидеть, — предположила Лиана. — Завтра… нет, уже сегодня… мы с тобой уедем далеко-далеко, на другой край Земли… куда-нибудь в Новую Зеландию или на Мадагаскар. Там мы начнем новую жизнь… найдем себе работу, а учиться можно будет заочно… Максимум через год у нас родится ребеночек… мальчик, а через годика три-четыре — девочка… Мы будем жить долго-долго в счастье и согласии и будем вечно любить друг друга!..

— Нет, Ли, — серьезно сказал Скорцезин, и в голосе его прозвучала такая жуткая тоска, что даже мне стало не по себе. — Ты нарисовала прекрасную утопию, но это именно утопия, потому что всё будет совсем не так…

— А как?

— Нет повести печальнее на свете… Сейчас три тридцать две. В четыре двенадцать тебе захочется попить чайку, а в доме не окажется ни сахара, ни конфет, и тогда я по-рыцарски устремлюсь в ночное кафе на другой стороне улицы, чтобы купить чего-нибудь к чаю, а меня там будут ждать полицейские… Не перебивай, пожалуйста, а то мои прогностические способности могут в любой момент исчезнуть… Меня арестуют и приговорят на суде к лоботомии с последующей пожизненной каторгой где-нибудь на урановых копях Плутона. Так что не будет у нас с тобой ни Новой Зеландии, ни Мадагаскара, ни детей, ни внуков, ни любви до гроба… А знаешь, в чем заключается самое интересное? В возможном ответе на вопрос, почему полиция устроила засаду на меня прямо под окнами твоего дома!..

— Ну, и почему же?

С этого момента речь Скорцезина изменилась так, будто он цитировал уже слышанные им от кого-то слова.

— Потому что их кто-то предупредил о том, что в этом доме скрывается опасный преступник, — с усмешкой сказал он. — Задачка для самых маленьких: кто мог знать, что я нахожусь у тебя?

Было в его голосе теперь нечто такое, что заставило меня вытянуть из кобуры разрядник.

— Орни, — взмолилась девушка, — неужели ты всерьез думаешь, что тебя… что я?.. Да ты сам подумай, как я могла бы это сделать?.. И зачем?..

— Ну вот, — с дурашливым удивлением сказал Скорцезин, — оказывается, права пословица о том, что на воре шапка горит!.. Ты, видно, всегда правильно решаешь задачки, Ли. Даже такие, о которые обломал бы зубы самый большой мудрец… Например, стоит ли сообщать полиции о человеке, который сам тебе признался в убийстве полицейского… И как только ты, пораскинув своей хорошенькой головкой, справилась с этой задачкой в том плане, что — да, это твой долг, иначе тебя саму потом арестуют и осудят как сообщницу, всё остальное сразу стало чисто техническими деталями, в том числе и как это сделать. Как надо вести себя, чтобы завлечь дурачка-убийцу к себе домой, как улучить момент, чтобы связаться с полицией, как придумать какой-нибудь предлог, чтобы заставить этого подонка покинуть твою квартиру и отправиться прямо в лапы полиции!..