Читаем без скачивания Капитуляция Японии во Второй мировой войне. За кулисами тайного заговора - Лестер Брукс

Опыт первых двух суток пребывания в новой должности ужаснул не только принца, но и тех, кто думал, что его ранг заставит оппозицию замолчать. Обосновавшись в официальной резиденции премьера, он начал принимать посетителей.

«После того как я организовал кабинет, отряд армейских офицеров, вооруженных револьверами и мечами, пришел ко мне, и они заявили, что выступают против завершения войны. (Принц был одновременно и военным министром.) Они попросили меня отказаться от решения о капитуляции. Я сказал, что не могу пойти на это. Один из них… сказал, что все военные, особенно младшие офицеры, были против того, чтобы закончить войну… Они планировали призвать все воинские части, расквартированные в Токио и в его окрестностях, собраться на дворцовой площади перед мостом Нидзубаси в эту ночь и попросили меня присутствовать там. Если я не соглашусь с их предложением, то они убьют меня. Они сказали, что они собирались прийти во дворец и посоветовать императору… начать войну снова».

Средоточием брожения была, как это уже случалось не раз, армия, чей младший командный состав не был уверен в том, что национальное государство выживет после капитуляции и оккупации. Они намеревались в полночь 20 августа начать государственный переворот. И они направили армейские грузовики и другие транспортные средства в провинцию, чтобы перевезти распропагандированных солдат в Токио. Они должны были собраться у Императорского дворца и выступить в полночь. Именно такой развернутый план действий делегация офицеров представила Хигасикуни.

Однако премьер отверг их план, обрушившись на них «со словами, подобными раскатам грома». Он «укорял их в резких выражениях, предупреждал, что они не должны говорить таких слов». Видимо, его поведение и статус сделали свое дело. По словам премьера, «они сказали, что понимают сложившуюся ситуацию, и попросили меня, чтобы по радио каждые полчаса до наступления полуночи повторяли мое сообщение о причинах окончания войны. Я поспешно набросал конспект своей речи и записал ее».

Речь Хигасикуни выходила в эфир каждый час начиная с шести часов. В ней были высказаны следующие соображения: «Что касается сохранения нашего национального государства, то у меня на этот счет имеется положительный и определенный план; поэтому вы должны сохранять полнейшее спокойствие и беспристрастное отношение». Поскольку не было объяснения, почему прозвучало это обращение принца и чем оно было вызвано, тысячи слушателей были глубоко им озадачены.

Оппозиционно настроенные люди, к которым была обращена эта речь, внимательно к ней прислушались. Вместо огромных толп военных, недовольных и представлявших опасность, на площади в полночь появились только разрозненные небольшие группы экстремистов. Ожидавшийся переворот провалился.

Хотя данный путч и потерпел фиаско, состоялись отдельные выступления во многих частях страны. Ситуация была напряженной, если не сказать больше. Народ Японии был на грани паники. Слухи прокатывались по Токио, словно волны. Говорили о высадке китайских войск в Осаке. О наземном десанте в Иокогаме более чем 50 тысяч американских солдат, которые, словно саранча, продвигались вглубь страны, грабя и насилуя всех без разбора. Еще один слух об американцах, появившихся в заливе Сагами (совсем близко от Токийского залива), был близок к истине. Но подошедшие туда корабли не собирались проводить десантные операции, им предстояло участвовать в церемонии капитуляции.

Те, кто мог, покидали города толпами. А в сельской местности все жители были охвачены ужасом. Радио и газеты пытались развеять страхи, но все их попытки успокоить население были смехотворными. Одна газета опубликовала статью, в которой женщинам советовали: «Если вам грозит опасность быть изнасилованной, постарайтесь вести себя достойно. Не надо рыдать. Зовите на помощь». Нет нужды говорить, что все женщины в детородном возрасте бежали в горы.

В некоторых префектурах люди просто потеряли голову. Канагава — префектура близ Токио. В нее входит Иокогама и более мелкие города, жители которых ездят ежедневно на работу в столицу. Местные власти рекомендовали женщинам и детям переехать в сельскую местность из крупных городов, таких как Иокогама и Камакура. Это было воспринято многими как официальная директива, что-то вроде принудительной эвакуации, так что все дороги вскоре были забиты бежавшими городскими жителями. Это зрелище вывело власти из состояния летаргии, и они обратились к мэрам городов с призывом успокоить напуганных людей и побудить их вернуться домой.

Было трудно привести людей в чувство, когда они оказывались во власти самых диких слухов. К тому же на них влияли якобы достоверные сообщения, которые содержались в листовках, распространяемых самыми разными группами фанатиков.

Они разбрасывали листовки, в которых призывали сопротивляться капитуляции, с самолетов. Начались даже разговоры о создании «правительства сопротивления». Военные в армии и на флоте, являвшиеся членами национальных централизованных организаций и зависевшие от них, боялись, что их распустят, а на их место придет «пустота».

Быстрые действия армейского командования приземлили все эти военные самолеты. 14 августа генерал Ёсидзуми приказал их разоружить и слить горючее из их баков. В целом приказ достиг цели.

По-другому складывалась обстановка на флоте. 302-я авиагруппа на секретном аэродроме в Ацуги, построенном для защиты Токио и для тренировок пилотов-камикадзе военноморского флота, отказалась принять капитуляцию. Ее командир капитан Ясуна Кодзоно встал во главе фанатиков, совершавших угрожающие облеты Ацуги и Токио и разбрасывавших листовки. В них называли решение о капитуляции сфабрикованным и повторялось уже набившее оскомину утверждение, что капитуляции желал не император, а «советники-предатели вокруг трона».

Последняя партия из 2000 человек завершала свою подготовку и была готова стать пилотами-камикадзе, когда настал конец войне. Но решимость нанести сокрушительный удар по врагу не ослабла, и, ведомые Кодзоно, они заявили, что намерены торпедировать флот союзников в Токийском заливе и взорвать их флагманский корабль линкор «Миссури».

Кодзоно был одним из опытнейших пилотов военноморской авиации; он поддерживал высокую боеспособность самолетов и обеспечивал качественную подготовку летчиков в Ацуги, в то время как положение в других авиасоединениях только ухудшалось. Случилось так, что в это неопределенное время капитан Кодзоно был настроен решительно против поражения. Он игнорировал приказы министра флота. Он избегал всяческих переговоров по телефону с высшим начальством.

Теперь вопрос Ацуги становился жизненно важным. Это был ближайший к столице военный аэродром. Макартур распорядился подговить его к своему прибытию, и это был его личный выбор. Здесь была намечена высадка авангарда оккупационных войск.

Но Кодзоно не желал отступать. Даже угроза со стороны командования близлежащей военно-морской базы в Йокосуке применить к бунтовщикам силу не заставила его отказаться от своих намерений. В этот сложный момент Генштаб флота обратился с просьбой к принцу Такамацу, близкому другу Кодзоно, поговорить с ним по телефону. Все дело было в том, как заставить капитана связаться