Читаем без скачивания Вселенная Разумная - Максим Карпенко

Феномен автоматического письма вряд ли можно объяснить памятью предков, поскольку вызывает некоторое сомнение природная целесообразность записи в геноме Шику Шавьера двухсот написанных им книг, и это обстоятельство послужило, по-видимому, причиной того, что даже сторонники гипотезы реинкарнации не сочли возможным включить психографию в число феноменов, доказывающих правоту их гипотезы.

Подобные несообразности способствовали выдвижению другой группы гипотез, связывающих появление новых знаний с деятельностью «сверхразума» человечества, то есть информационным полем человечества как системы. П. А. Флоренский писал: «Великое не возникает случайно и не бывает капризной вспышкой: оно есть слово, к которому сходятся бесчисленные нити, давно намечавшиеся в истории.

Великое есть синтез того, что по частям фосфорически мерцало во всем народе; оно не было бы великим, если бы не разрешало собою творческое томление всего народа». Заслуживает внимания мнение такого крупного писателя, как У. Фолкнер, похожее высказывание которого в рамках предлагаемой гипотезы можно считать мнением специалиста по получению информации извне: «В воздухе носится своего рода идейная пыльца, которая оплодотворяет близкие по складу умы здесь и там без какого-либо прямого контакта между ними».

Экспериментальным подтверждением существования внечувственного механизма передачи информации стали, вызвавшие в научных кругах бурное возмещение, знаменитые опыты Руперта Шелдрейка. В этих экспериментах группе добровольцев по одной из программ английского телевидения была показана картина, на которой в путанице загадочных черных и белых пятен надо было разглядеть портрет. Была подготовлена и вторая картинка-тест, которая на этом этапе не демонстрировалась. Через некоторое время после показа картинки была дана ее разгадка.

На втором этапе эксперимента обе картинки показывали в Европе, Южной и Северной Америке. Причем первая демонстрация проводилась до передачи в Англии, вторая — после.

Результаты опытов показали, что если телевизионная передача практически не повлияла на угадывание смысла тест-картинки, то частота угадываний смысла рисунка, показанного перед этим в Англии, повысилась после передачи вдвое-втрое.

Расчеты показывают, что вероятность случайного получения такого результата не превышает 0,01. Несмотря на то, что этот результат достаточно весом, Шелдрейк намеревается продолжать проверку своей гипотезы.

Менее надежными, чем опыты Шелдрейка, но весьма впечатляющими свидетельствами возможности получения внеопытной информации, являются показания пациентов доктора Моуди: некоторые из них приводились выше. Вот еще одно короткое свидетельство. Женщина средних лет описывала это таким образом: «Был такой момент — и это иначе никак не описать — когда я как будто знала все… На мгновение как будто бы коммуникации перестали быть нужными. Мне показалось, что все, чего бы я ни захотела узнать, я бы все узнала».

По-видимому, деление информации, предложенное, наверное, лет семьсот назад Фомой Аквинским, справедливо по своей сути. Живые системы — и человек в том числе — вырабатывают и хранят информацию: эту информацию можно назвать интраинформацией. Кроме того, живые системы обмениваются информацией с другими системами — получаемую таким образом информацию можно определить как экстраинформацию. Способность к приему экстраинформации — врожденная или благоприобретенная, достигнутая упорным сосредоточением на какой-либо проблеме или получаемая вроде бы играючи, счастливым мигом озарения, является характеристикой живой системы, аналогичной параметрам некоего антенного контура, точность настройки которого на внешнюю информацию континуума Определяет одаренность, талант, гениальность человека.

Можно также предположить, что ступени познания, разграниченные Фомой Аквинским, есть не что иное, как эволюционные ступени развития познавательных способностей человека, сегодня освоившего лишь первые две и стоящего в растерянности перед едва приоткрытой дверью, ведущей в главную сокровищницу Мироздания.

О недостаточности разума, его ограниченности в познании сущего говорят многие индийские и тибетские источники. «Ауробиндо Гхош заявляет буквально следующее: способность думать — это замечательный дар, но способность не думать — дар еще больший. Он обращает внимание на то обстоятельство, что фактически все открытия делаются, когда мыслительная машина останавливается хотя бы на какое-то мгновение… Таким образом, парадоксальный призыв: «Думайте не о словах, не думайте словами» — оказывается основанным на знании тонких, не всегда поддающихся прямолинейному измерению закономерностей человеческой психики. Научившегося «не думать» настигает озарение потому, что он свободен от любого груза и давления, даже невесомого, какое несет с собой мысль…» — пишет исследователь восточной культуры В. М. Сидоров.

И. С. Шкловский в своей последней и наиболее, пожалуй, пессимистической статье высказал гипотезу, которая, как может даже показаться, прямо вытекает из представлений восточных мыслителей о недостатках того самого разума, в котором западная цивилизация видит вершину и завершение человеческой эволюции разума, составившего человеку славу «венца творения». Завершая свои многолетние драматические размышления о причинах «молчания космоса», Шкловский писал: «Если мы придерживаемся вполне единственного взгляда, что разум есть одно из «изобретений» эволюционного процесса, то не следует забывать, что не все «изобретения» в конечном счете являются полезными для данного вида. Природа слепа, она действует «ощупью», методом «проб и ошибок». И вот оказывается, что огромная часть «изобретений» не нужна и даже вредна для процветания вида. Так возникают «тупиковые ветви» на стволе эволюции. Количество таких ветвей неимоверно велико. По существу, история эволюции на Земле — это кладбище видов. Характерными признаками эволюционного тупика у некоторого вида служит гипертрофия какой-нибудь функции, приводящая к прогрессивно растущему нарушению гармонии.

Вспомним чудовищно гипертрофированные средства защиты и нападения (рога, панцири и пр.) у рептилий мезозоя. Или, например, неправдоподобно развитые клыки саблезубого тигра. И невольно напрашивается аналогия: а не являются ли современные гипертрофированные в высшей степени противоречивые «применения» разума у вида Гомо Сапиенс указанием на грядущий эволюционный тупик этого вида? Другими словами, не является ли самоубийственная деятельность человечества (чудовищное накопление ядерного оружия, уничтожение окружающей среды) такой же гипертрофией его развития, как рога и панцири какого-нибудь трицератопса или клыки саблезубого тигра? Наконец, не является ли тупик возможным финалом эволюции разумных видов во Вселенной, что естественно объяснило бы ее молчание?» Современное состояние человеческой цивилизации, казалось бы, подтверждает сказанное Шкловским. Однако имеется весьма существенная разница между рогами, клыками и разумом, поскольку последний, в отличие от рогов и клыков, хотя бы потенциально все же способен оценить грядущую опасность и найти альтернативы гибели от собственных рук.

Вывод поэтому может быть сделан только один — эволюция человека далеко не завершена, и все современные надежды и упования на силу разума как на единственный инструмент познания мира можно уподобить — самоуверенности неандертальца, строившего картину Мироздания по опытным данным своим и своих ближайших соплеменников.

Система гипотез, рассмотренная в этой и предыдущих главах, позволила в схематичном и упрощенном виде представить некоторую предполагаемую модель эволюционного будущего человечества — одну из многих возможных моделей. Объединение человечества во взаимосвязанную систему, обладающую свойствами единого живого существа, сотрудничество этой системы со Вселенной в ее познавательной и созидательной деятельности, овладение психоэнергией, как основным творческим инструментом Вселенной Разумной, полная трансформация этики человечества, связанная с переходом от этического дуализма межчеловеческих отношений и отношений человек-природа, к этике Вселенной вот основные, пожалуй, черты этого гипотетического будущего.

Разумеется, нарисованная картина мало обоснована в теоретическом и опытном плане — но это вопрос дальнейших разработок и получения новых фактических данных. Однако кроме этого существует весьма разочаровывающая особенность этой гипотетической картины, роднящей ее с некоторыми социальными утопиями. Это — видимое отсутствие прогресса, перспективы дальнейшего движения общечеловеческой системы.

На самом деле — что же дальше? Каким может быть дальнейший эволюционный путь человека, человечества? Будет ли это качественно иной, но очень похожий по сути процесс линейного, но теперь уже психоэнергетического прогресса, процесс постепенного наращивания знаний и психотехнологического могущества? Или это будет нечто вроде точки Омега Тейяра де Шардена, «точки, за пределами которой… мы не можем непосредственно ничего видеть», точки основы и апофеоза гипотезы де Шардена, необыкновенно человечной гипотезы, чего в истовой борьбе с идеализмом не видят, к сожалению, воинственные и прямолинейные материалисты из крайне левых сект? Будет ли это какой-то иной путь развития, знание о котором нам принципиально недоступно? Может быть наши сегодняшние представления о развитии, прогрессе, эволюции вообще неприменимы к разумным системам такого масштаба, имеющим к тому же взаимосвязь с разумом Вселенной? Взаимосвязь, какую обретают экзосоматические структуры людей, вливающихся после смерти тел-носителей в информационный континуум Вселенной, и, может быть, они дадут какую-нибудь подсказку? Последний раз в этой книге обратимся к Моуди: «Очень часто сообщают, что во время предсмертных переживаний изменяется время. Об этом свидетельствуют многие пациенты.