Читаем без скачивания Осада рая - Андрей Буторин

Надя тоже во все глаза смотрела на это чудо и опередила Нанаса с вопросом:

— Что это?!

— Ага! — засмеялся Костя. — Проняло? Не зря я, значит, этой дорогой вас повез!.. Это стела. Ну, памятник такой. Называется «Факел». Раньше там освещение внутри было, в темноте вообще красиво смотрелось. Больше двадцати метров высотой, кстати.

— А зачем этот… эта… стела?.. — наморщил лоб Нанас. — Это как ракета, по врагам стрелять, что ли?

— По каким еще врагам? — пуще прежнего захохотал Парсыкин. — Какая ракета? Это так, для красоты просто.

— Для красоты?! — ахнула Надя. — Вам тут что, совсем делать нечего?

— Да ты что? — чуть не выпустил руль водитель. — Ну, сказанула тоже! Это же не мы ее строили! Это вообще хрен знает когда сделали, мои родители еще пешком под стол бегали!..

— Зачем? — спросил Нанас.

— Что «зачем»? — не понял Костя.

— Пешком под стол.

Парсыкин как-то странно хрюкнул, замотал головой, и лишь потом выдавил:

— Ну вы, ребята, даете… Я вас уже начинаю бояться.

На какое-то время в машине воцарилось молчание. Нанас решил поостеречься с необдуманными высказываниями — выставлять себя дикарем и балбесом не очень хотелось. Да и за окнами добавилось много интересного: дома теперь тянулись по обе стороны дороги, причем среди них стали попадаться и совсем уж высокие — Нанас сумел насчитать в некоторых аж по девять этажей!

Что его еще удивило — вдоль дороги росли деревья! Причем росли так ровно, словно их специально посадили. Но ведь сажать деревья — глупость куда большая, чем строить просто так, «для красоты», гигантскую, никому не нужную стелу!.. Но об этом у Кости лучше не спрашивать. Еще и правда испугается.

Будто услышав его мысли, водитель подал голос сам:

— Это наш главный проспект. Нивский. Красиво?

— Красиво, — ответила Надя.

Нанас же просто кивнул. Да, город Полярные Зори на самом деле был очень красив. Но и странностей в нем тоже хватало. Может, и не совсем волшебных, но все-таки…

Хотя, если бы всего лишь несколько дней назад он очутился вдруг в этом месте, то умер бы, наверное, от ужаса, решив, что попал в мир духов. Тогда он и помыслить не мог, что такое волшебство под силу самым обычным людям! Так что, где сказка, а где быль — не всегда понятно. Когда как. По обстоятельствам.

«Изумрудный город… — вспомнил он вдруг спор Нади и Кости. — Интересно бы сейчас было посмотреть на все вокруг сквозь зеленые стекла!»

Глава 7

«КРЕСТИНЫ»

Машина Парсыкина остановилась возле невысокого, всего в три этажа, светло-серого с красивыми коричневыми вставками здания, возле которого уже стояло несколько похожих автомобилей. Вокруг него располагалось еще несколько серых домов, тоже невысоких, но выглядящих массивно из-за своих квадратных форм и особенно необычно из-за огромных, почти сплошных окон. С другой же стороны поднимались, наоборот, три очень высоких здания, Нанас насчитал в них по девять этажей. А на пустом пространстве в центре между всеми этими разновеликими домами, прямо посередине, двумя квадратами — поменьше и побольше — росли елки и сосны. Снова возникла мысль: неужели эти деревья кто-то тут посадил? Или же просто здания и дороги строили очень аккуратно, оставив для чего-то эти куски леса? Может, для красоты? Смешно. Но думать, что жители города собирались в этом «лесу» охотиться, — еще смешнее.

Надя, выйдя из автомобиля, тоже стала крутить головой. Хоть она тут уже была, но, видимо, ночью толком ничего не смогла рассмотреть. Однако и сейчас Костя не дал им как следует налюбоваться окрестностями. Подняв к глазам запястье, на котором что-то блеснуло, он вдруг замахал руками:

— Идемте, идемте! Времени уже скоро четыре! Мы почти полчаса добирались! Будет мне сейчас на орехи…

Про орехи Нанас что-то слышал — возможно, когда-то рассказывала мама — и помнил, что это нечто съедобное и очень вкусное. Поэтому за Костей он пошел охотно, в надежде, что орехов достанется и им с Надей. Впрочем, судя по недовольному лицу любимой, она его настроения не разделяла.

— Почему ты сердишься? — спросил он.

— Я не сержусь. Просто мне очень не хочется снова встречаться… с этими…

— Да ладно, не переживай. Я ведь теперь с тобой.

— Только это меня и успокаивает, — улыбнулась Надя.

К ним обернулся ставший отчего-то нервным Парсыкин:

— Ну, чего вы застряли? Давайте скорей! Поднимайтесь за мной!

— Боишься, что орехов не хватит? — не удержался Нанас. — А с нами поделишься?

— Вот только острить не надо, — нахмурился Костя. — Посмотрим еще, кто с кем делиться будет. Я ведь вас покрывать не стану, скажу, что это вы тормозили.

Нанас и Надя больше не стали нервировать водителя и вслед за ним поднялись к белой, с большими стеклами, двери по четырем широким, сделанным из черного камня ступенькам.

Сразу за дверью оказалась еще одна, а уже за ней начинался широкий длинный коридор с множеством дверей по обе стороны. Перед вошедшими тут же возник хмурый широкоплечий мужчина, одетый во все черное, — даже на голове его была черная приплюснутая шапочка, показавшаяся Нанасу очень смешной. Но едва он увидел за спиной мужчины автомат, смеяться тут же расхотелось.

— К Ярчуку с Сафоновым, — сказал встречавшему Костя. — От Сошина…

— Проходите, — махнул мужчина вглубь коридора, — вас ждут в кабинете Олега Борисовича.

Первое, что бросилось в глаза Нанасу, когда он вошел в этот кабинет, был длинный стол со множеством стульев подле него и огромное количество экранов возле одной из стен. Почти все они показывали белую снежную пустоту, иногда разбавленную редкими деревьями вдалеке. Лишь на некоторых из них были какие-то здания, однако явно не жилые дома.

У дальней стены кабинета поперек длинного стола примостился еще один, на котором тоже стоял большой экран, повернутый к сидящему за столом человеку в привычной уже пятнистой форме. Лицо его было худое, морщинистое, с впавшими щеками, а большой лоб казался огромным из-за глубоких залысин, вдававшихся в короткие, больше похожие на щетину, седые волосы. Наверняка это и был хозяин кабинета Ярчук.

Еще один мужчина сидел чуть сбоку, вполоборота к Олегу Борисовичу, и выглядел полной его противоположностью благодаря круглому лоснящемуся лицу с румяными отвислыми щеками. На недостаток волос, в отличие от первого, этот человек явно не жаловался, а из-за того, что они были чрезвычайно растрепаны, казалось даже, что их чересчур много. Он был одет в темно-серые брюки и в такого же цвета куртку, похожую по форме на бушлат, — «пиджак», объяснила Надя. Под ним белела рубаха, на которую с шеи свисала синяя полоска ткани. До этого Нанасу не приходилось видеть галстуков, и он недоумевал, не в силах придумать, какое предназначение могло быть у этой полоски. Тело мужчины, как и лицо, было круглым, а ростом он показался Нанасу не выше его самого — то есть довольно маленьким, по сравнению с тем же Парсыкиным.

При виде вошедших толстяк тут же вскочил со стула.

— О! Наконец-то! — воскликнул он. — Мы вас уже, так сказать, заждались! А вас, Наденька, я очень-очень рад видеть снова.

Надя буркнула в ответ нечто не вполне разборчивое и уж точно не очень приветливое. Костя Парсыкин глянул на нее с откровенным испугом, но долго пугаться ему не пришлось, потому что из-за стола поднялся хозяин кабинета и процедил, смерив его надменным взглядом:

— Водитель свободен.

Парсыкин, развернувшись на месте, скрылся за дверью и плотно закрыл ее за собой.

— А как же… мы?.. — не удержавшись, брякнул Нанас.

Рядом с Костей он чувствовал себя в этом кабинете определенно уверенней. Теперь же во рту стало почему-то сухо, а между лопаток пробежал влажный холодок.

— А с вами будем беседовать, — сухо ответил мужчина, который и сам выглядел сухим, словно вяленая рыба, и махнул ладонью на ряд стульев возле стола: — Раздевайтесь, присаживайтесь. — Сам он тоже вновь опустился на место.

— Да-да, устраивайтесь поудобней, — суетливо подскочил к стульям невысокий толстячок и, выдвинув один из них, поклонился Наде и забрал у нее снятую шинель: — Прошу. — Затем он взял куртку у Нанаса и отнес их одежду на дальние стулья. А когда девушка с парнем уселись возле стола, он обратился к хозяину кабинета: — Олег, угости ребят чаем! Да и я бы тоже выпил.

— Вообще-то мы бы не отказались и от чего-нибудь посущественней, — холодно сказала Надя. — Мы целый день ничего не ели.

— Ты будешь? — посмотрел худощавый на толстяка.

— Нет, мне только чай! — замахал тот руками.

Ярчук склонился над столом и проскрежетал куда-то прямо в него:

— Бабиков, четыре чая! И отправь кого-нибудь на кухню, пусть доставят сюда два обеда.

В кабинете воцарилось молчание. Казалось, каждый с нетерпением ожидал чая, считая все остальное менее важным и интересным. Впрочем, Нанасу действительно хотелось чаю — он вспомнил, как им угощала его на подводной лодке Надя и как он ему тогда понравился. Да и вообще очень хотелось пить. И есть. Но с едой вроде бы все тоже образуется…