Читаем без скачивания Троица - Конн Иггульден

Томас разместился по центру конного строя, формирующего правое крыло полутысячи топорщиков и мечников, уже лоснящихся от пота после заданного им предрассветного марша. С выходом вперед лучников у них появилась возможность отдышаться. Зной грядущего дня был покамест не более чем невнятной угрозой. Сущим проклятием он станет погодя, под бременем доспехов, оружия и иссушающего изнурения от их использования. Лорд Эгремонт небрежно ухмыльнулся этой мысли, но ухмылка частично сползла, когда невдалеке в безмолвно ждущий строй всадников встрял Траннинг. Ну просто в каждой бочке затычка. Сейчас было слышно, как он с сиплой грозностью отчитывает какого-то недотепу, невзначай сошедшего со своей позиции.

Впереди в зарослях высокой травы растворились сто двадцать лучников – каждый сам по себе, мишени по ходу выбирают на свое усмотрение. До этого Томас понятия не имел, что Невилл, оказывается, тоже прихватил с собой лучников. Если б не этот казус, его копейщики и топорщики уже бы начали свою работу, вздевая на острия и разрубая неприятеля на куски при полном отсутствии потерь со стороны маленькой армии Перси.

Внезапно Томас дернул головой на чей-то вопль и завидел на отдалении, как из места, где он сам не так давно укрывался, шатаясь выбрела окровавленная фигура. Вопли теперь доносились не только оттуда, но и по протяженности примерно мили; было видно, как его люди, приостанавливаясь, после некоторых колебаний превозмогают себя и вновь углубляются в заросли, посылая вперед себя стрелы. Томас неуютно поежился, представляя, как лучники, переводя дух, сторожко озираются, в любую секунду готовые ощутить вспышку боли от нежданной стрелы или копья. Работенка, конечно, не позавидуешь, учитывая то, что Невиллы бесспорно выслали навстречу своих молодцов с луками.

Томас сделал глубокий вдох, предпочитая неподвижно глядеть перед собой, чем оглядываться на Траннинга за благословением.

– Идем на них! – прокричал он вдоль строя. – Равняться по мне, держать порядок!

Латники тверже сжали кто меч, кто топор или копье; всадники цокнули своим коням, медленным шагом трогая их вперед. Лучники должны уже достичь построения Невилла, выстрелами прижимая его к месту и валя тех, кто зазевался.

Впереди из кустов утесника внезапно, как из ниоткуда, возникли две плотные фигуры, натягивая длинные луки. Томас отпрянул и, едва успев вскинуть щит, почувствовал, как в него твердо тукнула стрела. Вторая вжикнула мимо (за спиной кто-то вскрикнул – не то от боли, не то от внезапности). Траннинг проревел приказ, хотя строй уже и так пришел в движение. Надо было покончить с вражескими лучниками, и линия всадников метнулась впереди пеших, опустив забрала, подняв щиты и держа наготове мечи. Шпорами пуская своего вороного в галоп, Томас чувствовал, как по жилам разливается отчаянно веселая, хмельная сила.

Вместе с тем как первые всадники сомкнули дистанцию, те двое лучников попытались увернуться, отпрыгнув в разные стороны на землю. Томас видел, как они возятся в облаке пыли, отчаянно пытаясь отбиться от копыт, и как кто-то из рыцарей на скаку обрушивает сверху свой меч и пролетает мимо. А следом проносится уже весь конный строй, оставляя недобитых топорщикам.

Сейчас Томас скакал уже во весь опор, а строй тяжелых рыцарей нарушился: местность была ухабистой. Почувствовав, как напряглись под седлом мышцы-валуны готового прянуть скакуна, Томас пустил его через терновый куст, который, прорванный конскими копытами, упруго задрожал уже позади. Томас, поправив щит, слегка подался корпусом назад, замедляя ход, чтобы не отрываться чересчур вперед. Отряд Невиллов уже рядом, ярдах в восьмистах отсюда. Смотрится небольшим и непрочным против тяжко бьющей копытами конной лавины.

– Милорд! Лорд Эгремонт! – донесся сзади знакомый сип. – Да куда ж его, дурня, несет…

Томас гневно обернулся, завидев сзади уже вплотную подскакавшую лошадь Траннинга. У наглеца хватило дерзости ухватиться за узду вороного и дернуть ее на себя.

– Руку прочь! – прорычал ему Томас. Только сейчас оглядевшись, он увидел, что как-то невзначай оставил свои основные силы далеко позади. Вот те раз.

Траннинг убрал с поводьев руку, поднял забрало. Судя по всему, он тоже не без труда сдерживал гнев.

– Милорд, вы же их загоните: они за вами не поспевают. Бежать полмили в кольчуге – расстояние непомерно большое. Где у вас ум? Или это вы тех лучников напугались? Так вы не бойтесь, их теперь не так много осталось.

Желание пырнуть Траннинга прямо вот так, с седла, было поистине неодолимым. Может, Томас бы так и поступил, кабы этого человека можно было застичь врасплох, – но мечник отца был опытным воякой, всегда наготове парировать или атаковать. Даже лошадь у него была как будто с хитрецой и семенила из стороны в сторону – вся в хозяина, такая же старая, но очень хитрая кляча, всю свою лошадиную жизнь проведшая в вооруженных поединках. Да и, если уж на то пошло, Траннинг правильно его остановил, но слова его по-прежнему ожигали самолюбие, а из-за гнева у Томаса плыло перед глазами.

– Смотри за людьми, Траннинг, – изо всех сил сохраняя спокойствие, произнес Томас. – Кричи и помыкай ими как тебе вздумается. Но если ты хотя бы еще раз осмелишься притронуться к моим поводьям, то так и знай: я вздену твою голову на пику.

Траннинг, что был в сотню раз злее, на это лишь ухмыльнулся и указал на отряд Невилла:

– Если что, враг вон там, лорд Эгремонт. А не здесь.

– Иногда меня берет сомнение, чванливый ты ублюдок, – процедил Томас.

Ну вот, по крайней мере, эти слова легли в яблочко: Траннинг потемнел лицом, а губы у него приоткрылись, чтобы что-то произнести, – но тут он спешно пригнулся, увертываясь от стрел, пущенных в них обоих чуть ли не одновременно с двух сторон. Томас чертыхнулся, запоздало увидев, как наземь пали двое сраженных стрелами лучников в красных кожанах с серебристыми пластинами. Томас благодарственно поднял руку двоим своим людям, столь вовремя устранившим опасность. Те в ответ лишь мимолетно кивнули и заспешили дальше.

– Сомкнись! – проорал своему воинству Траннинг. – Держаться вокруг лорда Эгремонта! А ну!

Ряды по новой отстроились вокруг Томаса, который, сидя в седле, буквально дымился от ярости. Вокруг слышалось натужное, прерывистое дыхание переводящих дух пеших ратников, едва сумевших нагнать своего военачальника. Уже идущая от земли густая теплынь становилось им в тягость, но не это главное. А то, что выскочка Траннинг снова был прав. Как всегда.

– Стойте здесь, обсохните, – распорядился Томас, слыша, как над толпой прокатился вздох облегчения. – Попейте воды, сделайте передышку. Видите, мы втрое превосходим их числом.

После передышки барон Эгремонт во главе всего своего воинства двинулся вперед, могуче-прекрасный на своем скакуне. Его вороной осторожно переступал через тела поверженных лучников, из которых колосьями смерти прорастали стрелы. На все сужающейся перемычке меж двумя враждебными силами по-прежнему тенькали тетивы, но в целом впечатление было такое, что среди убитых людей с цветами Невиллов было все же больше, чем серой рати Перси.

Все то время, что он катился по долу со всадниками, Траннингом и прущей сзади пехотой, Невиллы стояли недвижно, словно в ожидании. Когда же его люди сбавили темп до шага, передний ряд неприятеля, неожиданно придя в движение, вдруг устремился вперед, торопливо набирая ход. От удивления Томас моргнул. Невиллы находились в таком вопиющем меньшинстве, что лезть туда, где их могут окружить и уничтожить, было поистине самоубийственно. По его разумению, Солсбери должен был вцепиться в землю и оборонять свой лагерь столько, сколько это будет возможным, отрядив, быть может, гонцов для срочного вызова подмоги. А атаковать… сумасбродство какое-то.

Слышно было, как каркает команды Траннинг: «К бою! Лучники! Цель по передним рядам!»

Сердце у Томаса радостно взмыло при виде того, как из высокой травы показалась примерно дюжина человек, бросая жестокую игру в кошки-мышки с лучниками неприятеля; как видно, приказы Траннинга для этих стрелков действительно кое-что значили. Едва они вышли из укрытия, как против них повыскакивали лучники Невилла, и с новой силой полетели стрелы – короткие причмокивающие удары, от которых люди падали навзничь. Жатва была обильна с обеих сторон, но со стороны Перси с полдюжины все же уцелело; эти стали метиться в невиллскую конницу. Бежать им было уже поздно, и они хладнокровно пускали залп за залпом, пока их самих не поглотила лавина неприятеля.

С неистовым ревом рыцари Солсбери на всем скаку налетали на тех, кто их жалил, и, круша конями, со злым сладострастием разваливали отвесными ударами мечей. Строй слегка нарушился: из-за неровной местности кое-кто вырвался вперед, кое-кто, наоборот, подотстал. Сейчас две силы разделяло уже не более двухсот ярдов; во рту у Томаса пересохло, а мочевой пузырь некстати взбух. Скачут они, однако, заправски, эти Невилловы конники. Томас нервно сглотнул: до него сейчас дошло, что на него скачет личная стража Солсбери. Впрочем, быстрая оглядка налево и направо немного успокоила. За воинством Перси широта и охват флангов. За ним численность. Томас – барон Эгремонт – величаво поднял руку для решающей отмашки, но тут Траннинг – этот низкопородный выскочка – опередил его своим хриплым выкриком: «Вперед!»