Читаем без скачивания Сердце из нежного льда - Светлана Демидова

– Прощай, дружок. Ты свое дело сделал и должен уйти.

Илмари еще долго, как в былые времена Студент, мозолил ей глаза, но в конце концов вынужден был исчезнуть с ее поля зрения.

Вторым в Аллиной коллекции стал сослуживец Роман, тридцатилетний холостой младший научный сотрудник. Алла решила, что в своем возрасте он должен смыслить в интимной жизни побольше юного ингерманландца. Она решила не трудиться над привлечением к себе его внимания, а просто и недвусмысленно предложила себя. Ошалевший от такого неприкрытого цинизма Роман согласился, надеясь приятно провести время в компании с раскрепощенной красоткой, но… нечаянно и негаданно влюбился. Он таскал Аллу к родителям, которым она безумно понравилась. Ромина мамаша демонстрировала ей саксонский хрусталь, который они приобрели, когда муж, полковник в отставке, служил в Германии.

– Видите, Аллочка, – показывала она щедрой рукой на горку, сверкающую хрусталем, – я специально покупала все в двух экземплярах… ну… специально… к Роминой свадьбе. И золото… вот, посмотрите. – Она открывала объемистую кожаную шкатулку и выкладывала на стол парные кулоны, цепочки, серьги. – Я только кольца не покупала, чтобы не ошибиться с размером… ну… вы понимаете…

Алла все прекрасно понимала и в душе жалела разохотившуюся погулять на сыновней свадьбе женщину. Она, Алла Белозерова, никогда не выйдет замуж! Никогда! Даже тогда, когда ей захочется ребенка. Она найдет того, кто ее им обеспечит, а воспитывать будет одна.

Рома был очень выгодной партией, с какой стороны ни посмотри. Сам он был и собой хорош, и неглуп, и к Алле относился душевно, но еще большего внимания заслуживали его родители. Они, казалось, могли все, особенно когда дело касалось Аллы, которую они уже видели женой своего сына. Однажды у нее разболелся зуб, и они мгновенно устроили ей протекцию у какого-то навороченного профессора в институте стоматологии. Профессор не только вылечил ей зуб без всякой боли. Он еще по собственной инициативе удалил зубные камни и даже отбелил зубы по новой технологии, неизвестной еще и ушлым американцам, которые только потом, много лет спустя, закидают Россию своим «Блендамедом».

А потом в Русском музее была выставка работ Николая Рериха. Алла очень хотела попасть на выставку, но очередь в музей занимали с утра, когда она была на службе. Стоило ей обмолвиться Роману о Рерихе, как на следующий же день вечером после работы они всей семьей во главе с папочкой, полковником в отставке, пошли на выставку. Алла думала, что они подойдут ко входу и полковник предъявит какую-нибудь особую ксиву, по которой их пропустят без очереди, но не тут-то было. Они прошли через служебный вход без предъявления каких бы то ни было документов, а мужчина в огромных очках, который их встретил, долго тряс полковнику руку, учтиво сопровождал по выставке и давал требуемые пояснения, а если ничего не спрашивали, то молчал рыбой. Рерих Алле не понравился, особенно красно-кирпичный и ультрамариновый цвет многих его полотен. Ромина мама очень огорчилась, что выставка не доставила Алле того удовольствия, на которое она рассчитывала, и в качестве собственной реабилитации достала две контрамарки на закрытый просмотр импортного фильма по роману Кнута Гамсуна «Голод». Фильм Аллу потряс, несмотря на то что был черно-белый и занимал маленький квадратик экрана, приспособленного для показа широкоформатных фильмов. Было полное впечатление того, что в большом зале современного кинотеатра Алла с Романом смотрели телевизор. После этого фильма Алла была так благодарна Роме и его маме, что те подумали, что дело со свадьбой уже решено. По этому поводу мама назначила званый вечер, куда велено было приходить в вечерних туалетах. Вечернего туалета у Аллы не было, и она не собиралась его заводить. Она явилась на вечер в темно-синем костюме, в котором ходила на работу, и все равно была лучше всех, что было отмечено многочисленными родственниками и друзьями дома Роминых родителей. После торжественного ужина начались танцы. Аллу наперебой приглашали все присутствующие на званом вечере мужчины. Наконец подошла очередь Роминого деда. Осторожно ведя ее старинными приставными шажками, дед стал обещать Алле, что подарит внуку на свадьбу машину самого современного образца. У него, дескать, и деньги накоплены, и дело только за подходящим случаем и кандидатурой. Она согласно кивала, но при этом уже обдумывала вариант отступления. Линять из этого милого семейства надо было срочно. Они все очень хорошие люди, и обманывать их ей больше не хотелось. А сам Роман, взятый отдельно от семьи и многочисленных родственников, все-таки представлял собой мало интересного и, пожалуй, был скучен и уныл до занудства. На следующий же день прямо в институтском коридоре тоном Сергея Алла объявила ему: «Я не смогла тебя полюбить», и стала обходить его стороной. Роман сделался бледным с зеленоватым отливом, и Алла боялась, что он тоже закосит под психа. Потом она решила, что ей абсолютно все равно, под кого он станет косить, и окатывала его при встрече одним из своих самых ледяных взглядов. Сердобольные сослуживицы жалели Рому и не могли понять, чего этой дуре Белозеровой надо. Они пытались проводить с ней разъяснительную работу, но она только смеялась им в лицо.

В конце концов у Романа все сложилось хорошо. Он встретил девушку, родители которой были покруче его собственных. Молодые сыграли пышную свадьбу в ресторане гостиницы «Москва» и укатили жить в город с одноименным названием. Алла была очень рада за Наследника, как она окрестила Рому, но сослуживицы долго еще не могли ей простить того, как дурно она обошлась с лучшим молодым человеком их института.

Однажды Аллино отношение к мужчинам могло бы быть пересмотрено, если бы…

Как-то в их институт пришел новый сотрудник. Директор переманил очень способного и инициативного инженера с завода города Новореченска, где внедрялись разработки их института. Он предложил инженеру заняться наукой и ни где-нибудь, а в самой Северной Пальмире. Молодому человеку было около тридцати, и директор решил из него вырастить себе зама по науке. Замом по производству у него уже был отличный мужик, вышедший из заводских мастеров и знающий заводские проблемы как свои пять пальцев. Замы по науке все время менялись, потому что директору казалось, что ни один из утвержденных на этот пост не дотягивал до высокого уровня вверенного ему учреждения. Александр Леонидович Звягин оказался ко двору. Он был умен, расторопен, в меру демократичен, а потому умел не только ладить с людьми, но и руководить ими.

На Аллу Белозерову он в первый же день своей трудовой деятельности положил глаз, но дать ей это понять не спешил. Алле же он сразу не понравился, потому что лез во все дырки и мешал работать. Это потом она поняла, что он таким занудливым образом знакомился с работой института, желая быть в курсе всех его тем. А на первых порах она его почти возненавидела, потому что он ходил за ней по пятам и в лаборатории, и на механический участок, и к экономистам, и даже желал присутствовать при всех ее переговорах со сторонними организациями. Один раз она ему сказала: