Читаем без скачивания Мы с Мишкой и все тайны СССР (сборник) - Дометий Валерьевич Завольский

- Эх, гори они!

Тут набежали тучи, закрыли луну и звёзды, совсем стемнело, и мы пошли по домам. Клестов оставил мотоцикл у милиции. Обычно он забирал его к себе во двор на улицу Грина. Но теперь стало ясно, что мотоцикл совсем поломался и никто не возьмёт его покататься без спросу.

Пробираться в потёмках к тёти Дашиному дому было непросто. Мы с Мишкой пожалели, что в первый же день, как приехали, лестницей разбили в кладовке лампочку, а чтобы тётя Даша не ругалась, незаметно вывернули лампочку в уличном фонаре и ввернули у нас. Наверное, во всех Снегирях именно поэтому фонарь горит лишь у милиции. Но всё-таки мы добрались и, не умываясь, уснули без задних ног.

Утром нас разбудила тётя Даша. Они вернулась из своих семейных обстоятельств, нам привезла пирогов и сказала, что быстро сварганит яичницу, а с мамой говорила только что, и часа не прошло - с вокзала позвонила ей на службу. Мама обещала ещё денёк поработать и приехать - то есть будет завтра.

Мы с Мишкой здорово позавтракали пирогами и яичницей и пошли гулять. На перекрёстке у милиции стояла машина "козёл". Капот и дверца были у неё немножко ободраны. Рядом стоял мотоцикл младшего лейтенанта Клестова. Вернее, не стоял, а лежал, потому что на нём отчего-то не было колёс: ни на самом мотоцикле, ни того, на котором ездит коляска, ни запасного на коляске сзади. Старший сержант Снегирёв и младший лейтенант Клестов стояли рядом и разговаривали. По тому, как они притопывали сапогами, было видно, что оба, как говорится, на нервах.

- Авиацию надо вызывать! - говорил Снегирёв. Голова у него под фуражкой была перевязана белым бинтом, как у раненого бойца.

- Ещё скажи артиллерию! - отвечал Клестов. - И по площадям, по площадям! - хотя в посёлке нет никаких площадей, только перекрёсток улицы Ульяновской и улицы Надежды. Там магазин, милиция и всё остальное.

Снегирёв заметил, что мы подошли и слушаем, и хотел нас прогнать, но Клестов сказал, что мы свидетели, и велел нам давать показания. Мы показали и рассказали, как было дело два вечера подряд. Клестов говорит:

- Поехали, ребята, разбираться, что за ерунда по нашу душу!

Он запустил нас на заднее сидение, сам уселся рядом со Снегирёвым и сказал:

- Трогай, сержант!

Машина "козёл", хоть ободранная, поехала в сторону посёлка Клесты, а младший лейтенант Клестов рассказывал нам, что случилось ночью со Снегирёвым. Старший сержант, оказывается, не спал, а глядел в оба, молодец, и заметил, как в двадцать четвёртом часу над горою появились два оранжевых мерцающих шара и полетели в сторону Снегирей. Старший сержант Снегирёв запрыгнул в машину и погнал через гору к карьеру. И тут перед ним из карьера выплыл светящийся цилиндр, огромный, как садовая будка. Снегирёв так перепугался, что дёрнул руль в другую сторону и свернул в кювет, ободрал машину и стукнулся головой.

Мы спросили, что случилось с мотоциклом. Клестов ответил непонятно, что нашлись мазурики. Позже мы догадались, что колёса у него украли, а мазурики - это воры, а не танцоры из Польской Народной Республики.

Автомобиль "козёл" подъехал к карьеру, и мы вчетвером пошли смотреть, нет ли там чего подозрительного. Сначала я даже думал, что Клестову и Снегирёву лучше достать пистолеты, ведь за осинками могут прятаться вооружённые шпионы. Но в карьере никого не оказалось, кроме птиц, качавшихся на кустиках, и шмелей, заползавших в жёлтые многоэтажные цветы.

Тем временем Клестов и Снегирёв продолжали спорить. Снегирёв после встречи со страшным цилиндром даже немножко заикался, и было видно, что он уже, как говорится, иного мнения, чем раньше.

- Надо п-привлекать к-компетентные органы, - говорил Снегирёв, дёргая глазом, ёжась и топая каблуком. - И силы п-противо-в-воздушной об-бороны п-поднять по трев-воге. Не сев-водня, так завт-тра т-тревогу без нас п-поднимут, а нам наг-горит фитиль за с-сокрытие.

Сразу было понятно, что Снегирёв не столько стукнулся, сколько испугался ночного цилиндра и будущего фитиля. Иначе бы Клестов не позволил ему садиться за руль - ведь сейчас не сражение, чтобы машины водить контуженным, раненым и ушибленным.

- Сначала своими силами надо меры принять, - ответил суровый Клестов. - Рассказать, как ты в ночное поехал - компетентные органы со смеху помрут, а наше начальство - со стыда.

Ночное - это когда лошадей выводят на ночь в поле пастись, а сами сидят у костра и караулят или скачут под луной. Клестов намекал, что из Снегирёва наездник на "козле" не очень.

Мы с Мишкой тоже продолжили гадать.

Я говорю:

- Может, это и вправду шпионские подглядывательные приборы?

Теперь уже Мишка засомневался:

- А как они летают, если у их ни крыльев, ни пропеллеров?

- Шпионская тайна, - ответил я, даже не думая, потому что очень много непонятного и вправду можно объяснить шпионской тайной.

Тут Мишка, в общем, правильно рассудил:

- Если бы такие штуки можно было построить, наши инженеры давно бы их построили. Наши бы шары не шпионили по ночам, а летали бы днём и выполняли какую-нибудь полезную работу.

Но у меня была ещё одна мысль, из-за которой мне две ночи снилась всякая ерунда, и было жутковато оставаться одному - например, заходить куда-нибудь без Мишки. Я говорю:

- Вдруг на этих штуках на Землю прилетели марсиане или жители какой-нибудь ещё планеты? Марсиане могут изобрести такое, до чего ни наши, ни вражеские инженеры до сих пор не додумались.

- С чего это они умнее нас окажутся?! - прищурился Мишка.

- Может, они старше нас и думать раньше начали! В одной книжке так и сказано. Она про то, как марсиане напали на Землю и завоевали Англию.

- Мы б её тоже завоевали, если б не были за мир! Нам чужого не нужно! - верно ответил Мишка. Как говорится, срезал. Он хитрее меня, но наш человек, хороший. - А марсиане, - говорит, - против нас даже с такими штуками много не навоюют.

Клестов и Снегирёв тем временем разглядывали песчаное дно карьера, словно что-то искали. Найти там что-нибудь важное было непросто, потому что в карьере чуть ли не каждый день гуляли ребята из ближних Клестов и дальних Снегирей, дождя не было с неделю и следы не смывало.

Но Клестов пригляделся, присел на корточки и сказал:

- Очень интересно расположены эти свежие следы. Будто человек нарочно посередине топтался. Следы-то небольшие. Я думаю, сорок первый с половиной.

Мишка толкает меня в бок и говорит:

- Это шпион!

Я его толкаю в ответ:

- А вдруг это марсианин?

- Одно другому не мешает! - сурово сказал Снегирёв.

А Клестов нагнулся и поднял затоптанную в песок полупрозрачную бумажку.