Читаем без скачивания Граф салюки - Лариса Васильева

— Дочь у вас красавица, ну а жена-то какова: и не скажешь, что мать, — стоят рядом, как сестры.

Немцов был поражен поведением графа. К таким намекам нормальные люди относятся очень серьезно. Он знал, что граф увлекся племянницей Кукушкина, к тому времени Воронцов почти перестал посещать приемы, вечера, а свободное время большей частью проводил у своего соседа. Но, на взгляд Льва Абрамовича, не существовало такого Кукушкина, родственница которого могла бы помешать браку с дочерью Н.А. Он весь оставшейся вечер у его превосходительства не переставал в душе удивляться непрактичности Воронцова и чуть-чуть завидовать графу. В конце концов он не выдержал и спросил:

— Неужто племянница Кукушкина лучше, чем дочь его превосходительства? Ну так тогда я займусь этой дочуркой. Вдруг мне повезет, если ты не против, — спрашивал с улыбкой, а смотрел серьезно.

— Желаю удачи.

— Ты не шутишь? Партия уж очень завидная. Да и девушка хороша собой. Смотри, чтобы без обид.

— Я выбор сделал.

Ладно бы граф пошутил, но тогда он не позволил бы ухаживать за богатой наследницей. Немцов что-то слышал о первой женитьбе графа не очень приятное, но точно не помнил, в чем там было дело. Видно, граф не может устоять перед женщинами, решил он.

И вот теперь он увидел эту Варю. Она услышала голоса и с нетерпением ожидала графа, стоя посреди гостиной. Лев Абрамович вошел в комнату первым. Он был очень наблюдательным человеком и потому отметил тень разочарования, пробежавшую по лицу Вари, когда она увидела вместо графа незнакомца. Отметил он и то, как оно озарилось радостью, когда наконец появился Сергей Иванович, как просияли ее глаза. Она с трудом оторвала свой взгляд от него и перевела на незнакомого человека, когда ей представили Немцова. Ей явно никто, кроме Воронцова, сейчас был не нужен, но она приветливо и мило заговорила с гостем.

Как вчера Немцов был уверен, что жениться необходимо по расчету, так сейчас он, быстро поменяв свое мнение, уверился, что жить надо с такой вот Варенькой. И он во второй раз позавидовал графу. Вчера еще дивился его непрактичности, а сегодня думал: «Да неужели я сам не заработаю, сколько мне надо!» А что за чудо, эта Варя, ясная, — да, это слово больше всего подходило ей. Вот с такой бы прожить всю жизнь, приходить домой со службы и видеть эту радость на лице, искренность… Теперь он понимал Воронцова.

Наступило лето. Часто шли дожди, а потом, после дождя, припекало солнце, оттого дни стояли теплые, паркие. В полдень над землею марево поднималось.

Семен Семенович был доволен: все шло по плану. Наблюдая исподтишка за графом, он все больше уверялся в успехе своей затеи, и оттого, представляя радостное изумление Воронцова, когда тот получит необычный подарок, хихикал в одиночестве, потирал руки, сам восхищался своей изобретательностью. «Ну ты и ловкач, ну ты и шельмец, Семен Семенович!» — говорил он себе. Ему стоило больших трудов сдержаться и не рассказать ни единому человеку о своей затее, но доверять в таком деле нельзя никому: народ вокруг ненадежный, тут же начнут болтать, обязательно кто-нибудь проговориться, испортит всю шутку. Тут ведь все дело в неожиданности. Если граф заранее узнает, что Варька крестьянка, так и никакого сюрприза не выйдет, и уж точно не влюбится, сразу вся ее привлекательность исчезнет «Ничего, потерпи еще» — уговаривал себя шутник. Ну уж потом он вволю насмешит своих друзей, тогда все будут дивиться его находчивости и уму. Будут друг дружке рассказывать: «Вот так штуку отмочил Семен Семенович! Вот удружил!»

В гостях у Кукушкина в этот день были господин Федотов, да другой сосед, толстяк Василий Иванович. Сидя после обеда в затемненной прохладной комнате, они обсуждали особенности натаски борзых. Шевелиться господам в такую жару не хотелось. Они уж нагулялись у псарни, налюбовались на салюки Графа. Молодые щенки борзых баловались на псовище, катались по траве. Граф выделялся статью, он все время стремился проявить свое превосходство над другими щенками и наступал лапами на их спины.

Молодым людям не сиделось, скучно было такой день проводить рядом со стариками, Сергей Иванович и предложил:

— Господа, такой день славный! Не прокатиться ли нам верхом?

— Ну уж нет, сударь, увольте, в самую жару, да после обеда, да верхом! Это вы вот с Варенькой молодые, вам и жара нипочем, езжайте. А мы тут по-стариковски посидим, подремлем. — Семен Семенович решил, что пора чуть-чуть подстегнуть отношения — пусть вдвоем покатаются. Он был уверен, что Варька и с лошади слезть не рискнет: запомнила, как он ее отстегал кнутом.

Кукушкин и не представлял, как сильно ошибается. Сам он никогда так не влюблялся и не знал, каким непреодолимым бывает это чувство. Никакие угрозы сейчас не остановили бы Варю. Это формально она была его собственностью, но на деле всей душой принадлежала графу. Что там порка! Да если бы граф приказал ей взойти на костер, она пошла не задумываясь и с радостью, и сгорела б собственность Семена Семеновича синем пламенем. Природная стеснительность и сдержанность только и останавливали ее, но их легко мог преодолеть Сергей Иванович, захоти он этого. Обними он ее хоть раз, и она не смогла бы сказать ему «нет», растаяла в его руках. Варя вся сейчас была — одна только любовь. Ею она и жила. Прекрати граф приезжать, и она бы заболела. Забывала она обо всем, когда видела Воронцова: и о порке, и о самом Семене Семеновиче тоже.

Сергей Иванович вопросительно взглянул на Вареньку, она тут же радостно кивнула ему и помчалась распорядиться о лошади. Пока граф задержался в гостиной, прощаясь с хозяином и его гостями, Варенька успела сбегать на конюшню, велела седлать ее лошадку и уж выезжала к нему с заднего двора. Они поскакали к лесу. Солнце и в самом деле палило нещадно. Поднявшись на холмик, всадники остановились. Было жарко и душно. Над землей плыло марево. Неумолчно звенели кузнечики. А перед ними открывался такой простор, такая красота! Зеленый ковер травы в рамке березовых лесочков. Серебреные мазки ковыля среди темной зелени травы. Его нежные длинные пряди ни на секунду не переставали колыхаться, ловя еле уловимый ветерок. Вдоль проселочной дороги пестрели полевые цветы.

— Сегодня к ночи гроза будет.

— Откуда вы знаете? В небе нет ни облачка.

— Конюх у меня, старик, предсказывает погоду, у него свои какие-то приметы есть. Да я вам рассказывал о нем. Вот и сегодня объявил грозу.

— Сергей Иванович, неужели господь только для человека создал всю эту красоту?

— Да и не каждый человек, Варенька, замечает ее. Иной пройдет и не увидит ничего, подумает только, что косить пора, а уж чтобы наклониться к травинке, посмотреть, как на ней покачивается букашка, так, небось, за всю свою жизнь ни разу и не наклонился, разве только когда совсем мальцом был.