Читаем без скачивания Властители Шема. Канун Единства - Пол Пауэрс

Дочь Копана выступила вперед.

— Властитель Селиг не замышлял дурного. Он подарил мне красивое украшение. Я только-только ее в рот засунула, как он сразу кинулся ее вытаскивать. Поэтому я закричала.

— В рот? — переспросил начальник стражи, — пусть госпожа простит мне мою дерзость, но, клянусь Иштар, драгоценности существуют не для того, чтобы их есть.

Квентий опять возвел глаза к потолку и что-то пробормотал.

Лайне подчеркнуто обворожительно улыбнулась и протянула раскрытую ладошку с лежащим на ней золотым кругляшком.

— Видишь камешки? Они на винные ягоды похожи! Вот я и захотела попробовать — а вдруг вкусные?!!

— Что там за шум? — спросил Конан сварливо. Он только-только задремал, намереваясь как следует отдохнуть после полуденной трапезы — а тут вопли, беготня, грохот оружия. Квентий пожал плечами:

— Лайне развлекается.

— А-а…

Конан завозился, устраивая свое огромное тело поудобнее.

Вообще-то, он и не сомневался, что ничего серьезного не случилось. Голосочек своей младшенькой северянин признал сразу, и интонацию тоже распознал без труда. Злорадно-скандальная, очень громкая и рассчитанная исключительно на неподготовленную публику. Когда ей действительно больно или страшно, она вопит по другому. А чаще — вообще не кричит.

— Не зарвалась?

Прежде, чем ответить, Квентий какое-то время подумал. С сожалением покачал головой:

— Нет. В рамках. Просто корчит из себя тупую малолетку, но оговоренных условий сделки придерживается.

— Тогда — пусть развлекается. Лишь бы от казарм да конюшен подальше держалась…

Квентий не уходил. Стоял на пороге, смотрел странно, хмурился.

— Что-то еще?

Вместо ответа Квентий резко распахнул дверь. Выглянул в коридор. Пожал плечами, снова тщательно прикрыл тяжелые створки. Обернулся.

Конан смотрел на него со все возрастающим интересом.

— Стражники, — сказал Квентий тихо. — Они явились очень быстро. Караульное помещение на первом этаже, я проверял — они не могли так быстро успеть. Значит — или случайный патруль оказался неподалеку, или… Или где-то здесь, рядом, есть другая караулка, о которой не сообщают гостям. Зачем хозяину замка нужна дополнительная секретная караулка в гостевом крыле? А, может быть, даже и не одна?

— Вот именно — зачем?.. — Конан хмыкнул. — Что-то еще?

— Они были вооружены не для караула — для боя. Никаких украшений и парадных доспехов — все добротное, не новое, хорошо подогнанное. По два меча у каждого. Метательные ножи. Я не стал рассматривать слишком уж тщательно — это выглядело бы подозрительным, но могу поклясться Колесницей Огненноликого — это боевой отряд. И еще… Пожалуй, самое главное. Они — не шемиты, хотя и носят шемские кольчуги.

— Ну и что? Среди Драконов тоже аквилонцев немного. А у шемитов часто встречаются Вольные Отряды, состоящие из наемников. Обычное дело.

— Как скажешь, король. Но ответь, много ли среди Черных Драконов кхитайских воинов клана Ци-Гу?

Пауза была долгой.

— Ты не мог ошибиться? — спросил Конан наконец.

Квентий фыркнул.

— Кхитайца трудно спутать с зингарцем или офирцем. Может я уже не так молод, но пока еще Митра не лишил меня глаз. Я их видел. Вблизи. На них форма стражи асгалунского двора и на лицах кольчужная сетка, но я сумел разглядеть их лица. Это ци-гу, самые настоящие, — его передернуло. — Туда вошло четверо. Двое шемитов и двое кхитайцев. Потом я потрудился прогуляться по прекрасному дворцу царя Зиллаха. Походил по двору, заглянул на конюшню. И везде замечал кхитайцев, обряженных в шемский чешуйчатый доспех. Я насчитал дюжину ци-гу и кто знает — не ошибся ли я?

— Думаю, что нет, — буркнул Конан, — ци-гу могут существовать только по трое. Поэтому дюжина — вполне убедительное число.

Ци-гу были не просто непревзойденными воинами, умелыми борцами или искусными мечниками. Уникальность ци-гу заключалась в отказе рядового бойца от собственной личности. Благодаря специальному обучению и магии кхитайских колдунов, у ци-гу не было иных желаний и целей, кроме бездумного подчинения своему командиру.

Преданность их была безгранична и всеобъемлюща. Кроме священной особы командира, для рядового ци-гу словно бы и не существовало других людей. Сначала клан воспитывал воинов для собственных нужд, но потом кхитайские властители стали использовать ци-гу для личной охраны. И клан вынужден был уступить самодержцам.

Минуло немало зим, пока про уникальные способности ци-гу не прослышали на Закате Хайбории и раскосых воинов не стали нанимать короли стран, лежащих по другую сторону Карпатских гор. Собственно одного воина ци-гу нанять было невозможно, они не могли существовать по отдельности, как не могут по отдельности жить муравьи. Поэтому самое малое число воинов, которых можно было заполучить — три.

После заключения контракта путем таинственных и тщательно скрываемых кланом обрядов эта преданность временно переносилась на нового хозяина — и теперь уже ци-гу не признавали никого, кроме нового господина. Если он прикажет — они без малейших колебаний спустятся в преисподние Зандры. Говорили, что ци-гу не вполне люди, что кхитайские колдуны выращивают в их телах кладбищенских демонов тши-гаа, которые не страшатся смерти, ибо неподвластны ей.

Благодаря умению магов клана, эти демоны надежно спеленаты сетью мозговых излучений действующего хозяина ци-гу. И пока их повелитель жив — твари бездействуют и кхитайские воины напоминают обычных людей. Но когда господин погибает, ментальная связь распадается и свирепые демоны, внутри тел ци-гу получают свободу.

С этого момента ци-гу перестают быть людьми — они просто оболочка из плоти и костей, внутри которой бесчинствуют безжалостные демоны тши-гаа.

И тогда ци-гу умерщвляют все, что попадается на их пути.

Об этом слышали все, поэтому мало кому приходило в голову покушаться на господина ци-гу. Ведь если он погибнет — не уцелеет никто. Невозможно исподтишка убить господина и рассчитывать тихо удалиться. Демоны внутри раскосых воинов не успокоятся, пока земля вокруг них не превратится в выжженную пустыню. И ци-гу будут убивать, пока не падут сами.

То, что Квентий не досказал, было и так понятно любому, кто хоть раз видел воина ци-гу в действии — у двадцатки Драконов, окажись во время какой-нибудь заварушки они по разные стороны хотя бы с одним настоящим ци-гу, шансов не было.

Ни малейших.

Закарис открыл дверь конюшни и поморщился — еще одна королевская дочка. На этот раз — младшая. Царский брат замер, отступив в тень и надеясь, что девчонка его не заметит. Что она вообще тут делает? Где ее рабыни?