Читаем без скачивания Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом - Виктория Уильямсон

Здесь нужно коснуться разницы между «настроением» и «эмоцией». Есть много слов, с помощью которых можно описать оба этих явления, например «радостный», «грустный» и «сердитый». Общепринятое различие в том, что у эмоции есть четкий стимул: нечто материальное или мысль, вызывающая изменение в нашем состоянии. Эмоции также обычно существуют недолго. Так, квадратик вкусного черного шоколада в конце долгого дня вызывает у меня радостные эмоции, которые могут испариться вскоре после того, как шоколад растает во рту. Для настроения же стимул не обязателен; каждый из нас может проснуться в радостном, бодром настроении без конкретной причины. Кроме того, настроение может длиться долго.

Что такое эмоции и почему они возникают? Согласно теории Джеймса – Ланге, выдвинутой еще в 1890-е гг., эмоции – результат того, как мы интерпретируем реакции своего организма. Например, если перед нами внезапно появляется лев (надеюсь, такое бывает с вами не очень часто), в организме происходят физиологические изменения, вызванные стимуляцией выделения химических веществ и последующей реакцией вегетативной нервной системы. Пульс учащается, мы начинаем потеть и дышать часто и неглубоко. Все это часть прекрасно отлаженной в процессе эволюции реакции на опасность: организм подготавливает оптимальные условия, чтобы «бить или бежать». Уильям Джеймс и Карл Ланге предположили: такие эмоции, как страх, – результат того, что голова пытается разобраться, что происходит с телом.

Теория Джеймса – Ланге убедительна при первом прочтении: конечно, в настроениях и эмоциях присутствует компонент реакций тела. Трудно представить настоящий страх без быстро бьющегося сердца и холодного пота; именно ради таких ощущений люди катаются на «американских горках» и смотрят жуткие фильмы. На самом же деле теория Джеймса – Ланге оказывается слишком упрощенной, чтобы объяснить все эмоциональные реакции. Не всем эмоциям соответствует телесный отклик, и многие из них похожи (пульс учащается по разным причинам), но мы не путаем одну эмоцию с другой. Кроме того, их можно испытать и до того, как физическая реакция произойдет в полном объеме.

Несмотря на эти проблемы, аспекты теории Джеймса – Ланге важны, так как помогают понять, почему в подростковые годы нас захлестывают эмоции: в организме за короткий период случается огромное количество неуправляемых гормональных изменений. Добавьте сюда первый опыт ситуаций, связанных с острыми переживаниями (первая любовь, уход из дома в самостоятельную жизнь, финансовая свобода), – и без трудностей не обойтись, а эмоции иногда будут зашкаливать. Неудивительно, что именно на этом жизненном этапе мы начинаем исследовать различные способы смягчать, контролировать и улучшать свои эмоции и настроение. Для многих людей музыка по-настоящему наполняется жизненным смыслом именно в этот период.

Есть много теорий о том, как музыка влияет на эмоции{79} и регулирует настроение: в наши дни изучено как минимум шесть различных психологических механизмов[5], вызывающих подобные эмоциям состояния при прослушивании музыки{80}. Я не собираюсь рассматривать их во всех подробностях (с этой задачей отлично справилась энциклопедия музыки и эмоций, которую я упоминала), но нам будет полезен краткий обзор идей ряда основных теоретиков в этой области.

Музыкальное зеркало

Кажется, Платон первым отметил, что аспекты музыки имитируют звуки, которые мы издаем в различных эмоциональных состояниях. Испытывая радость, говорим быстрее, более высоким голосом, с бо́льшими модуляциями; а когда нам грустно, говорим медленнее, голос звучит ниже и монотоннее. Очень похожие закономерности можно наблюдать, если схематично изобразить характеристики веселой и грустной музыки. Патрик Джаслин и Петри Лаукка{81} тщательно изучили ряд различных эмоций и нашли много общих черт у голосовых звуков, которые мы обычно издаем, и тех, которые слышим в музыке, выражающей схожие эмоции.

Ожидания

В 1950-е гг. композитор и автор Леонард Мейер выступил с циклом лекций, на которых обрисовал свою теорию относительно причин эмоциональности музыки. Он утверждал, что мы испытываем определенные ожидания, слушая музыку: ждем, что следующая нота будет выше или ниже либо музыкальная фраза окончится определенным образом. Эти ожидания основаны на предыдущем приобщении к музыке, о котором мы говорили в конце главы 2: оно происходит в ходе обычных контактов с музыкальными звуками.

Согласно Мейеру, композиторы знают об этом эффекте (у них он тоже возникает) и удовлетворяют ожидания слушателей или идут наперекор им, чтобы вызывать противоречивые эмоции. Эту теорию впоследствии расширили Рэй Джекендофф и Фред Лердаль в знаковой работе «Генеративная теория тональной музыки»{82}, а недавно она рассматривалась в отмеченной наградой книге Дэвида Гурона «Сладость предвкушения».

Глубокая стимуляция мозга

В этой дискуссии нельзя упускать из виду работу мозга. Многие из сложных оценочных реакций от распознавания эмоций в музыке и расчетов музыкальных ожиданий обеспечиваются высшими корковыми центрами мозга, такими как лобная область коры. Однако данные, предоставленные Валори Салимпур и Робертом Заторре, показывают, что музыка, вызывающая максимум эмоций – от которой по телу бегут мурашки, – также способна вызывать реакцию в более консервативных, подсознательных областях мозга, которые ближе к центру эмоций, или миндалевидному телу, и системам внутреннего подкрепления{83}. Похоже, эти реакции мозга появляются гораздо раньше тех, которые можно связать с сознательной оценкой; это наводит на мысли, что иногда музыка способна вызывать у нас очень глубокий отклик, хотя мы не до конца понимаем его причины.

«Дорогой, звучит наша песня»

Мне нравится, что это термин из научной литературы; впервые его применил Джон Бут Дэвис в 1978 году{84}. Смысл в том, что музыка может быть эмоциональной, потому что мы закрепляем за ней эмоцию, и она устанавливает связи с нашими воспоминаниями. Это явление также называется эффектом ностальгической узнаваемости.

Такая связка между эмоциями и сохраненной в памяти музыкой может быть радостной или грустной и обладать большой силой. Я не могу часто слушать песню Рэя Чарльза «Сними эти цепи с моего сердца» (Take These Chains From My Heart): для меня это песня о моем разбитом сердце. Если послушать только мелодический строй песни, он произведет впечатление радостного, так как обладает всеми компонентами подобной композиции. Но из песни слов не выкинешь: своим исполнением Рэй Чарльз передает сердечную боль, и перед глазами встает заслоняющая все картина – меня покидает тот, кто стал моей первой любовью. И тогда моя душевная рана саднит, как будто это случилось вчера.

Я много раз слушала эту песню после его ухода, поэтому она прочно слилась с тем воспоминанием. Прошло много лет, и зрительное воспоминание о том дне расстраивает меня все меньше, но от музыки чувства накрывают с головой.

Самые прочные связки между воспоминаниями и эмоциями часто образуются в юности. Наши эмоции как с цепи срываются, и поэтому так привлекают средства, помогающие успокоить или даже усилить чувства в попытке достичь катарсиса и избавиться от них. Именно в это время многие из нас постепенно осознают, что музыка – сравнительно безопасный вариант для выражения и регуляции эмоций и настроения по сравнению с некоторыми другими веществами. Поэтому мы начинаем экспериментировать, и результат – трогательная связь между нами и музыкой.

Прежде чем идти дальше, стоит отметить, что не все подростки используют музыку таким образом. Я использовала, хотя тогда и не понимала, как и почему, и знаю многих людей, испытавших подобное. А мой партнер пережил свои подростковые бури, погружаясь в мир классической испанской литературы; он утверждает, что по сравнению с ней музыка не играла такой важной роли в его эмоциональном развитии. Хотя в юности не всех музыка поддерживает, она достаточно универсальное средство, чтобы заслужить освещение в значительном количестве научной литературы; так что стоит попытаться понять, почему она так популярна и эффективна.

Эксперименты подростков с музыкой

Неудивительно, что подростки, слушающие музыку, посвящают ей немалую часть своего времени и считают очень важной частью жизни. Проведенный в Великобритании 10 лет назад, но от этого не менее значимый опрос на тему музыки в этой возрастной группе выявил, что молодежь слушает музыку по два-три часа каждый день{85}. Полагаю, сейчас это время увеличилось благодаря существенному росту технологий{86}.